NAVIGARE NECESSE EST, VIVERE NON EST NECESSE][Я шел домой. И я попал домой.(с)]Должен же кто-то, ягодка, быть плохим
...ну а почему бы и не сказочки.
предыдущиевступление раз
два
раз
два
три
четыре
пять
шесть
семь
восемь
девять
десять
одиннадцать
двенадцать
тринадцать
...ну и о вправлении головы на новое место
В том, что было в памяти, между - были ровно три вещи - лехта был возмутительно выше и шире в плечах Тианди, лехта на официальной учебной территории сидел в облегченной полевой - на вышитую местную рубашку. И лехта молчал. Молчал и изучал Тианди.
Говорить, согласно правилам распорядка обучения, было право Наставника. Говорить, согласно правилам его мира, право здесь было только у Тианди роэ'Гэлиад. Перед вот этим он никак не мог показать, что лежит на дне и из него растут корни ядовитых кувшинок (скорей всего, лехта отлично это знает).
Это все мог думать, но не думал близкой - запомнившейся мыслью Тианди роэ'Гэлиад. Он смотрел на лехта. Полноправная вещь - на него. Он открыл рот и спросил:
- Говорят, вы однажды вытолкнули армейский передвижной. Из трещины. Вручную. В одиночку, - он не потратился на любую форму запроса. На "это правда".
- Врут, - отозвался лехта. дальше?Бытовым небрежным местных разумных. С четким гортанным местным выговором. И над головой Тианди, над корнями, стеблями, листьями и цветами тех кувшинок, над водой, над всей его жизнью, что сейчас еще раз кончилась - закрутились огненные колёса.
Он бы не ответил - время ли расслоилось или это лехта еще и ждал, оставляя ему возможность как следует в этом побыть? Пусть Тианди и знал - никакой паузы не было - между этим, небрежным, и следующим - таким же. Таким же... пояснением:
- Во-первых, я был не один, мы всем отрядом. Нас было пятеро. Во-вторых, без эль'ньеро Тальхара мы бы... справились с другим результатом, - лапищи лехта - о, очень большие лапищи - очень грубым жестом подбросили что-то и сгребли. А он, Тианди, был на дне, а он не знал, как реагировать на эту... неуместную дерзость... старшего практики? - и, конечно, этот - это - отлично осознавал. - Если... вас, Тианди роэ'Гэлиад это не оскорбит, - начинал он почти речью лехтев перед людьми, с отвратительным произношением, и тут же возвращался на небрежный рабочий, - я очень вам благодарен. Хороший вопрос для начала разговора, - он продолжал сидеть, а лапищи уже разворачивали передающий, быстро и точно - мастерски - разворачивали - фиксировал Тианди, внимательно и ревниво, не мог оторваться. - Если сейчас сложить наши данные и съемку эль'ньеро Тальхара - что вы скажете... о возможности восстановить данную опору. На продолжительное время. Техническими средствами.
Укладывайся внутри той его головы возможность поблагодарить лехта - знал Тианди - он бы воздал. Высшей из возможных благодарностей. Потому что это место и эта работа были сильнее. И Рюй второй раз была права, назвав ему именно это - Тианди смотрел - на снимок, слой за слоем, на "размазанную" армейскую съемку, неспособную в полной мере отразить - это невероятное, эту потрясающей прочности платформу, достаточно прочную, чтобы сопротивляться погружению - провалившегося материального объекта такой массы в настолько ненадежной структуре.
Так не делали. Так - внутри его знаний, на опыте и изучении - еще не делали...
И, если найти подходящий материал и провести тестовые испытания на прочность скрепления с поверхностью и стойкость к постоянному воздействию Thairien - которая в данном образце явно была незначима - в иных местах - этим можно будет практически без затрат закреплять колодцы...
Тианди назвал, сбился, мысль опрокинула в трещину - мысль вернула... к традиционному месту занятости специалистов его профиля в Доме Гэлиад (...и родичи убеждены, что какое-то из этих мест он займет. "Когда наиграется") - мысль вернула к недавнему времени и сроку, где - знал бы эль'ньеро Тальхар, чем - он грозил... может быть, и знал. Где все было и привело сюда, сегодня, и Тианди с усилием скатывал этот слой, возвращал мысль назад, к рабочему, думал поперек, по знакам "стойкость к постоянному воздействию Thairien на тот момент совсем не была важна. Для них. Для тех, кто выталкивал транспорт. Учесть это".
Но перед внутренним взглядом снова была вода. Грязная вода, липкий придонный ил, стебли кувшинок. И ей было все равно, что внутри нее отдельным слоем прорастал огонь. О, он, Тианди - и на дне знал - от кого - внутри воды кружились огненные колеса... Раскаленный до красного металла обод, язычки пламени по внутреннему кругу колеса, серые угли - были, кружились, проходили сквозь, не причиняя боли - мертвым не больно... Тианди не знал - мог бы не знать, как поднимать глаза и отвечать - этому кому-то...
Но с ним была задача. Интересная, новая, одна такая пока никем не проверенная задача. Ну, насчет никем не проверенная - он мог бы задуматься. Над чем не мог - над тем, что это вот лично, для него, эта конструкция поддается расчетам и скорее всего воспроизводима в опытном образце, он сможет его воспроизвести. А на прочие соображения работе было все равно. Тианди набросал примерный свод расчетов и точки подвески с требованиями к прочности, прикинул темп развития ответа...
Поднял глаза и увидел. Лехта был. Сидел, навалившись за передающим на стол, на локоть, Тианди неотторжимо казалось - вот только сейчас лехта сидел, нервничал, грыз мозоль на сгибе указательного пальца (...удивительно грубые руки... неудивительно). Осознал, что Тианди отвлекся и посмотрел.
Это было. Просто, как треснувший сейчас над ним небесный свод. Лехта был. Лехта не было. Здесь, сейчас, на прочной земле живых, потому что - Тианди увидел. И его увидели.
(...что ж, я больше всего в моей жизни хотел здесь остаться. С этим делом. Хотел, чтобы это все как-то решилось. Решилось и не кончилось. А этот бог всегда готов выполнить искренние просьбы...
…мы столько говорили про них – вещи, что успели совершенно забыть – чьи…)
Тианди сидел. Лехта был. Тианди посмотрел в зеркало.
...И Зеркало истинного серебра, отражающее то, что есть, особенно, когда совсем этого не хочешь - из старых, старых историй его Дома о возможно бывающем - оказалось бывающим. Просто было. На Тианди смотрели. На Тианди смотрел... он сам. И Зеркалу было все равно - на всю наросшую рябь - тину, стебли, кувшинки, оно лилось ему на голову чистой водой и опрокидывало, и он падал, и отмывало - и он стоял перед зеркалом, смотрел... И там был Тианди - сегодняшний Тианди, невыспавшийся практикант. Воротник форменной рубашки где-то успел встать дыбом, но не сбилась, блестит всем десятком камней восьмерка косиц старинной статусной прически, подобранных"узлом необязательных визитов". Который он ведь так долго обдумывал… Он, Тианди, звонкая серебряная игрушечка, серебряная прихоть, что не в силах встать и оторваться - от места, предоставляющего совершенно необязательному потомку Высокого Дома невиданную роскошь... Например, сейчас. Стоять собой... настоящим. Работать...
Понимать... еще и настоящий страх. Когда он сморгнул и разглядел, что их было двое. И отражающийся в Зеркале – тот же, другой, деревенский раздевшийся до пояса рослый парень - лупит, подгоняет огненное колесо, разгребает угли, а колесо бесспорно есть - и лоб, с левой стороны, у парня вымазан в саже, а еще это тот самый наставник-лехта, которому он сейчас должен ответить. И он ответит. Он и начал:
- Насколько я вижу, конструкция вполне поддается расчетам и я готов воспроизвести опытный образец, - но глаза болели от напряжения, но в горле першило, но над углями, которые где-то были настоящими, поднимался жар, взлетали искры, целились, попадали - и Тианди не устоял, завершил подчеркнутым обращением, - мастер... кузнец?
- Колёсник, - невозмутимо, как то самое Зеркало, ответил лехта. Невозмутимо - Тианди понял, а буквы ему ничего не говорили. Слишком отчетливо. Лехта пояснил. - Устаревшая, невостребованная в здешних городских условиях, профессия. Еще гончар и бондарь. Чёрное кузнечное дело тоже умею, если понадобится, но плохо, умеют и лучше, права наверное уже не заслужу... А еще эксперт-чистильщик, старший участка опорных ярусов строительства "Стены", - и лехта улыбнулся, не губами, чем-то еще, что отчетливо было слышно - внутри каждого из слов, что он (...очень прочной опорой, Тианди не мог не увидеть) укладывал вслед. - Сейчас и на этом месте - это все-таки сначала.
Невыносимо отчетливо слышно. Тианди и не вынес. Уронил, оказалось вслух, отстраненным:
- Мир... перевернулся.
- Мир накренился. И серьезно треснул, - лехта пропустил выдох. Но отозвался. (...полноправным. Старшим. Разумным). - И мы пытаемся поставить его на место. Все мы... от моей ллаитт до меня, - и лехта Ралица еще озадаченно посмотрел вниз, себе на сапоги (...красивые местные сапоги. С резьбой по коже. И вышивкой), перед тем, как продолжить, - ну... и наверное до тех, кто ниже меня. К сожалению, других резервов и других рук, кроме наших сил и нашего разума здесь нет. И я спрошу вас, RoijthuТианди роэ'Гэлиад - вы хотите остаться здесь и с нами работать?
Он все равно был Зеркалом – хрипло думал Тианди. Лехта мог говорить немыслимое, мог делать немыслимое, мог... мог даже снять штаны и пёрднуть - он все равно был Зеркалом. И зеркало было здесь. Близко. Почти к Тианди вплотную...
...так, что серебро запотевало. Тианди смотрел насквозь. Тианди видел Стену. Ту, которой увидел ее с первого дня. Непревзойденная в своей дерзости и сложности идея, плотина и ее конструкция, в провале трещины, прекрасный в совершенстве и прочности рисунок скрепляющих опор, который Тианди столько рассматривал, столько прикидывал его опорные пути и развитие его в неустроенной области трещины, подражая лучшим из образцов Дома Гэлиад - мог привычно начать Тианди и сбился бы... Стена была столь великолепной и небывалой, что он дерзал думать дальше - тех опор и той конструкции, что видел он изнутри себя - не было, не было - ни в каких известных лучших образцах, так и такого не делал еще совсем никто... И бесполезно было закрывать глаза - он нашел бы эти чертежи на обратной стороне век. ...И выколоть глаза бы не помогло: как тот искавший скорых путей этот рисунок он читал бы изнутри - кожи своего сердца - нелепым Каноном продолжал себе Тианди...
Но это помогало. Зеркало Истинного серебра было, и Стена была, значит - он, Тианди роэ'Гэлиад в этом каждым выдохом есть и чист - перед своим Богом и посмертными путями. И если... его все равно настолько видно...
...Здесь Тианди и стало спокойно. Здесь оставалось верить - Тот, кто Выше, для которого он очевиден настолько - не оттолкнет.
- Вам... не могу ответить, - сказал Тианди. Зеркало запотело. Он все равно видел - светлый и прочный пучок опор - там, по другую сторону зеркала. Он оставил четверть выдоха себе - посожалеть, что не успеет зарисовать вот этих линий. Оставил бы больше - но этот... парень по ту же сторону забыл - про свое огненное колесо - и на него повернулся. - Ему - могу. Тому... кому вы принадлежите...
...Это не складывалось - он заговорил... он заговорил ведь, обращаясь к разумному, и сказанное легло вкось, но лехта Ралица (...с лапищами) его понял, почти понял... Спросил:
- Если обратиться ко мне как к лехта... Да. Извините, с такого места меня еще не просили.
Тианди не смог сказать, он подтвердил жестом. Уже прочно зная, что ничего после его подтверждения особо не изменится. Просто исчезнет другой и останется только зеркало. И за зеркалом останется Стена.
И он шагнул, и уперся лбом - в ожидаемо холодное стекло...
- Я не могу без нее, - сказал Тианди. Видел, как запотевает за словами и снова становится прозрачным стекло. Понимал, что разревелся. - Без "Стены"... Она восхитительная. Она, может быть, единственная такая... возможность делать небывалое. Возможность делать и быть. Новым, достойным делать и настоящим...
Он понимал. Он говорил и понимал - дальше мысли, на дне, в самых последних слоях своего сердца, он слышал, как отпотевает и светлеет зеркало, забирая его слова, как накрывает его совсем другая вода, и он уже не может знать, где она, и где он - разревелся, знает - то, что сложно, что нельзя сказать в словах, то, что он сейчас и один, перед своим богом и небом - знает... Она не уйдет, она уже настолько в нем, внутри - его разума, его места и его крови, что это будет невозможно - от нее уйти (...а с остальным небывалым останется только смириться). Понимал, и продолжал шептать - беспомощное, годное для языка легенд:
- И ради того, чтобы остаться с ней и здесь - и делать - что делать, я готов - вырвать себе сердце и жрать его по кусочку...
...Конечно, его оставили здесь. На берегу. Снова родившимся быть: мокрым, орущим и беспомощным. Здесь, в нижней аудитории индивидуальной практики. Он выныривал - не мог не признать Тианди. Он держался. Пока... уже, кажется, один сам по себе здоровенный лехта продолжал говорить:
- Вы останетесь, - совершенно не спрашивая. - И вам придется делать... наверно, более сложную и долговременную вещь. Вам придется помнить каждый день... по крайней мере, каждый день нашей практики. Что я такой специфический другой разумный. Справитесь? - и кажется, если лехта у кого и спрашивал, то сам у себя. (...и у Зеркала). Буквально через выдох укладывая снова немыслимое. Объединительное. - Мне тоже все еще в новинку. Думаю, справимся.
- С-справимся, - вслух собрал Тианди. Было неожиданно. Было неудобно. Был - изнутри себя все-таки был - мокрым, голым и живым. И с ним была "Стена".
Что-то рассыпалось - тоже знал для себя Тианди. Что-то рассыпалось изнутри него - и что-то началось. И то, что началось - у него никто и никогда не сможет забрать...
Он смог... даже посмеяться - мысли, как бы на такое его место практики отреагировали его родичи. В день, когда понял, что ничего об этом им не сообщит... что очень давно им ничего не сообщал. С первого Утра Года, на которое не воспользовался правом вернуться домой. Что он на своем месте, внутри своего дела - очень отдельного от всего его сомнительного наследства. Наконец внутри себя - один такой Roijthu Тианди. А определение, что он еще и роэ'Гэлиад, в общем, вторично. Хотя... статусной прически старого образца он так и не сменил - продолжал тогда улыбаться Тианди. Привык.
предыдущиевступление раз
два
раз
два
три
четыре
пять
шесть
семь
восемь
девять
десять
одиннадцать
двенадцать
тринадцать
...ну и о вправлении головы на новое место
В том, что было в памяти, между - были ровно три вещи - лехта был возмутительно выше и шире в плечах Тианди, лехта на официальной учебной территории сидел в облегченной полевой - на вышитую местную рубашку. И лехта молчал. Молчал и изучал Тианди.
Говорить, согласно правилам распорядка обучения, было право Наставника. Говорить, согласно правилам его мира, право здесь было только у Тианди роэ'Гэлиад. Перед вот этим он никак не мог показать, что лежит на дне и из него растут корни ядовитых кувшинок (скорей всего, лехта отлично это знает).
Это все мог думать, но не думал близкой - запомнившейся мыслью Тианди роэ'Гэлиад. Он смотрел на лехта. Полноправная вещь - на него. Он открыл рот и спросил:
- Говорят, вы однажды вытолкнули армейский передвижной. Из трещины. Вручную. В одиночку, - он не потратился на любую форму запроса. На "это правда".
- Врут, - отозвался лехта. дальше?Бытовым небрежным местных разумных. С четким гортанным местным выговором. И над головой Тианди, над корнями, стеблями, листьями и цветами тех кувшинок, над водой, над всей его жизнью, что сейчас еще раз кончилась - закрутились огненные колёса.
Он бы не ответил - время ли расслоилось или это лехта еще и ждал, оставляя ему возможность как следует в этом побыть? Пусть Тианди и знал - никакой паузы не было - между этим, небрежным, и следующим - таким же. Таким же... пояснением:
- Во-первых, я был не один, мы всем отрядом. Нас было пятеро. Во-вторых, без эль'ньеро Тальхара мы бы... справились с другим результатом, - лапищи лехта - о, очень большие лапищи - очень грубым жестом подбросили что-то и сгребли. А он, Тианди, был на дне, а он не знал, как реагировать на эту... неуместную дерзость... старшего практики? - и, конечно, этот - это - отлично осознавал. - Если... вас, Тианди роэ'Гэлиад это не оскорбит, - начинал он почти речью лехтев перед людьми, с отвратительным произношением, и тут же возвращался на небрежный рабочий, - я очень вам благодарен. Хороший вопрос для начала разговора, - он продолжал сидеть, а лапищи уже разворачивали передающий, быстро и точно - мастерски - разворачивали - фиксировал Тианди, внимательно и ревниво, не мог оторваться. - Если сейчас сложить наши данные и съемку эль'ньеро Тальхара - что вы скажете... о возможности восстановить данную опору. На продолжительное время. Техническими средствами.
Укладывайся внутри той его головы возможность поблагодарить лехта - знал Тианди - он бы воздал. Высшей из возможных благодарностей. Потому что это место и эта работа были сильнее. И Рюй второй раз была права, назвав ему именно это - Тианди смотрел - на снимок, слой за слоем, на "размазанную" армейскую съемку, неспособную в полной мере отразить - это невероятное, эту потрясающей прочности платформу, достаточно прочную, чтобы сопротивляться погружению - провалившегося материального объекта такой массы в настолько ненадежной структуре.
Так не делали. Так - внутри его знаний, на опыте и изучении - еще не делали...
И, если найти подходящий материал и провести тестовые испытания на прочность скрепления с поверхностью и стойкость к постоянному воздействию Thairien - которая в данном образце явно была незначима - в иных местах - этим можно будет практически без затрат закреплять колодцы...
Тианди назвал, сбился, мысль опрокинула в трещину - мысль вернула... к традиционному месту занятости специалистов его профиля в Доме Гэлиад (...и родичи убеждены, что какое-то из этих мест он займет. "Когда наиграется") - мысль вернула к недавнему времени и сроку, где - знал бы эль'ньеро Тальхар, чем - он грозил... может быть, и знал. Где все было и привело сюда, сегодня, и Тианди с усилием скатывал этот слой, возвращал мысль назад, к рабочему, думал поперек, по знакам "стойкость к постоянному воздействию Thairien на тот момент совсем не была важна. Для них. Для тех, кто выталкивал транспорт. Учесть это".
Но перед внутренним взглядом снова была вода. Грязная вода, липкий придонный ил, стебли кувшинок. И ей было все равно, что внутри нее отдельным слоем прорастал огонь. О, он, Тианди - и на дне знал - от кого - внутри воды кружились огненные колеса... Раскаленный до красного металла обод, язычки пламени по внутреннему кругу колеса, серые угли - были, кружились, проходили сквозь, не причиняя боли - мертвым не больно... Тианди не знал - мог бы не знать, как поднимать глаза и отвечать - этому кому-то...
Но с ним была задача. Интересная, новая, одна такая пока никем не проверенная задача. Ну, насчет никем не проверенная - он мог бы задуматься. Над чем не мог - над тем, что это вот лично, для него, эта конструкция поддается расчетам и скорее всего воспроизводима в опытном образце, он сможет его воспроизвести. А на прочие соображения работе было все равно. Тианди набросал примерный свод расчетов и точки подвески с требованиями к прочности, прикинул темп развития ответа...
Поднял глаза и увидел. Лехта был. Сидел, навалившись за передающим на стол, на локоть, Тианди неотторжимо казалось - вот только сейчас лехта сидел, нервничал, грыз мозоль на сгибе указательного пальца (...удивительно грубые руки... неудивительно). Осознал, что Тианди отвлекся и посмотрел.
Это было. Просто, как треснувший сейчас над ним небесный свод. Лехта был. Лехта не было. Здесь, сейчас, на прочной земле живых, потому что - Тианди увидел. И его увидели.
(...что ж, я больше всего в моей жизни хотел здесь остаться. С этим делом. Хотел, чтобы это все как-то решилось. Решилось и не кончилось. А этот бог всегда готов выполнить искренние просьбы...
…мы столько говорили про них – вещи, что успели совершенно забыть – чьи…)
Тианди сидел. Лехта был. Тианди посмотрел в зеркало.
...И Зеркало истинного серебра, отражающее то, что есть, особенно, когда совсем этого не хочешь - из старых, старых историй его Дома о возможно бывающем - оказалось бывающим. Просто было. На Тианди смотрели. На Тианди смотрел... он сам. И Зеркалу было все равно - на всю наросшую рябь - тину, стебли, кувшинки, оно лилось ему на голову чистой водой и опрокидывало, и он падал, и отмывало - и он стоял перед зеркалом, смотрел... И там был Тианди - сегодняшний Тианди, невыспавшийся практикант. Воротник форменной рубашки где-то успел встать дыбом, но не сбилась, блестит всем десятком камней восьмерка косиц старинной статусной прически, подобранных"узлом необязательных визитов". Который он ведь так долго обдумывал… Он, Тианди, звонкая серебряная игрушечка, серебряная прихоть, что не в силах встать и оторваться - от места, предоставляющего совершенно необязательному потомку Высокого Дома невиданную роскошь... Например, сейчас. Стоять собой... настоящим. Работать...
Понимать... еще и настоящий страх. Когда он сморгнул и разглядел, что их было двое. И отражающийся в Зеркале – тот же, другой, деревенский раздевшийся до пояса рослый парень - лупит, подгоняет огненное колесо, разгребает угли, а колесо бесспорно есть - и лоб, с левой стороны, у парня вымазан в саже, а еще это тот самый наставник-лехта, которому он сейчас должен ответить. И он ответит. Он и начал:
- Насколько я вижу, конструкция вполне поддается расчетам и я готов воспроизвести опытный образец, - но глаза болели от напряжения, но в горле першило, но над углями, которые где-то были настоящими, поднимался жар, взлетали искры, целились, попадали - и Тианди не устоял, завершил подчеркнутым обращением, - мастер... кузнец?
- Колёсник, - невозмутимо, как то самое Зеркало, ответил лехта. Невозмутимо - Тианди понял, а буквы ему ничего не говорили. Слишком отчетливо. Лехта пояснил. - Устаревшая, невостребованная в здешних городских условиях, профессия. Еще гончар и бондарь. Чёрное кузнечное дело тоже умею, если понадобится, но плохо, умеют и лучше, права наверное уже не заслужу... А еще эксперт-чистильщик, старший участка опорных ярусов строительства "Стены", - и лехта улыбнулся, не губами, чем-то еще, что отчетливо было слышно - внутри каждого из слов, что он (...очень прочной опорой, Тианди не мог не увидеть) укладывал вслед. - Сейчас и на этом месте - это все-таки сначала.
Невыносимо отчетливо слышно. Тианди и не вынес. Уронил, оказалось вслух, отстраненным:
- Мир... перевернулся.
- Мир накренился. И серьезно треснул, - лехта пропустил выдох. Но отозвался. (...полноправным. Старшим. Разумным). - И мы пытаемся поставить его на место. Все мы... от моей ллаитт до меня, - и лехта Ралица еще озадаченно посмотрел вниз, себе на сапоги (...красивые местные сапоги. С резьбой по коже. И вышивкой), перед тем, как продолжить, - ну... и наверное до тех, кто ниже меня. К сожалению, других резервов и других рук, кроме наших сил и нашего разума здесь нет. И я спрошу вас, RoijthuТианди роэ'Гэлиад - вы хотите остаться здесь и с нами работать?
Он все равно был Зеркалом – хрипло думал Тианди. Лехта мог говорить немыслимое, мог делать немыслимое, мог... мог даже снять штаны и пёрднуть - он все равно был Зеркалом. И зеркало было здесь. Близко. Почти к Тианди вплотную...
...так, что серебро запотевало. Тианди смотрел насквозь. Тианди видел Стену. Ту, которой увидел ее с первого дня. Непревзойденная в своей дерзости и сложности идея, плотина и ее конструкция, в провале трещины, прекрасный в совершенстве и прочности рисунок скрепляющих опор, который Тианди столько рассматривал, столько прикидывал его опорные пути и развитие его в неустроенной области трещины, подражая лучшим из образцов Дома Гэлиад - мог привычно начать Тианди и сбился бы... Стена была столь великолепной и небывалой, что он дерзал думать дальше - тех опор и той конструкции, что видел он изнутри себя - не было, не было - ни в каких известных лучших образцах, так и такого не делал еще совсем никто... И бесполезно было закрывать глаза - он нашел бы эти чертежи на обратной стороне век. ...И выколоть глаза бы не помогло: как тот искавший скорых путей этот рисунок он читал бы изнутри - кожи своего сердца - нелепым Каноном продолжал себе Тианди...
Но это помогало. Зеркало Истинного серебра было, и Стена была, значит - он, Тианди роэ'Гэлиад в этом каждым выдохом есть и чист - перед своим Богом и посмертными путями. И если... его все равно настолько видно...
...Здесь Тианди и стало спокойно. Здесь оставалось верить - Тот, кто Выше, для которого он очевиден настолько - не оттолкнет.
- Вам... не могу ответить, - сказал Тианди. Зеркало запотело. Он все равно видел - светлый и прочный пучок опор - там, по другую сторону зеркала. Он оставил четверть выдоха себе - посожалеть, что не успеет зарисовать вот этих линий. Оставил бы больше - но этот... парень по ту же сторону забыл - про свое огненное колесо - и на него повернулся. - Ему - могу. Тому... кому вы принадлежите...
...Это не складывалось - он заговорил... он заговорил ведь, обращаясь к разумному, и сказанное легло вкось, но лехта Ралица (...с лапищами) его понял, почти понял... Спросил:
- Если обратиться ко мне как к лехта... Да. Извините, с такого места меня еще не просили.
Тианди не смог сказать, он подтвердил жестом. Уже прочно зная, что ничего после его подтверждения особо не изменится. Просто исчезнет другой и останется только зеркало. И за зеркалом останется Стена.
И он шагнул, и уперся лбом - в ожидаемо холодное стекло...
- Я не могу без нее, - сказал Тианди. Видел, как запотевает за словами и снова становится прозрачным стекло. Понимал, что разревелся. - Без "Стены"... Она восхитительная. Она, может быть, единственная такая... возможность делать небывалое. Возможность делать и быть. Новым, достойным делать и настоящим...
Он понимал. Он говорил и понимал - дальше мысли, на дне, в самых последних слоях своего сердца, он слышал, как отпотевает и светлеет зеркало, забирая его слова, как накрывает его совсем другая вода, и он уже не может знать, где она, и где он - разревелся, знает - то, что сложно, что нельзя сказать в словах, то, что он сейчас и один, перед своим богом и небом - знает... Она не уйдет, она уже настолько в нем, внутри - его разума, его места и его крови, что это будет невозможно - от нее уйти (...а с остальным небывалым останется только смириться). Понимал, и продолжал шептать - беспомощное, годное для языка легенд:
- И ради того, чтобы остаться с ней и здесь - и делать - что делать, я готов - вырвать себе сердце и жрать его по кусочку...
...Конечно, его оставили здесь. На берегу. Снова родившимся быть: мокрым, орущим и беспомощным. Здесь, в нижней аудитории индивидуальной практики. Он выныривал - не мог не признать Тианди. Он держался. Пока... уже, кажется, один сам по себе здоровенный лехта продолжал говорить:
- Вы останетесь, - совершенно не спрашивая. - И вам придется делать... наверно, более сложную и долговременную вещь. Вам придется помнить каждый день... по крайней мере, каждый день нашей практики. Что я такой специфический другой разумный. Справитесь? - и кажется, если лехта у кого и спрашивал, то сам у себя. (...и у Зеркала). Буквально через выдох укладывая снова немыслимое. Объединительное. - Мне тоже все еще в новинку. Думаю, справимся.
- С-справимся, - вслух собрал Тианди. Было неожиданно. Было неудобно. Был - изнутри себя все-таки был - мокрым, голым и живым. И с ним была "Стена".
Что-то рассыпалось - тоже знал для себя Тианди. Что-то рассыпалось изнутри него - и что-то началось. И то, что началось - у него никто и никогда не сможет забрать...
Он смог... даже посмеяться - мысли, как бы на такое его место практики отреагировали его родичи. В день, когда понял, что ничего об этом им не сообщит... что очень давно им ничего не сообщал. С первого Утра Года, на которое не воспользовался правом вернуться домой. Что он на своем месте, внутри своего дела - очень отдельного от всего его сомнительного наследства. Наконец внутри себя - один такой Roijthu Тианди. А определение, что он еще и роэ'Гэлиад, в общем, вторично. Хотя... статусной прически старого образца он так и не сменил - продолжал тогда улыбаться Тианди. Привык.
@темы: сказочки, Канон и около, Те-кто-Служит, Тейрвенон, глина научит
-
-
09.08.2018 в 15:49…мы столько говорили про них – вещи, что успели совершенно забыть – чьи…
Вот наконец я это увидела и в тексте. А то было давно очень сильное какое-то недоумение - да, вещи, но не людей же, а бога... какое отношение тогда люди имеют к ним?.. почему себе присвоили?..
А ведь именно лехтев с их специфическими умениями здесь действительно нужны...
Перечитывала несколько раз. Обалдеть же... Зеркало...
-
-
09.08.2018 в 17:19И за Тианди, проживающего вот это все, крепящее его к значимой работе, тоже - спасибо.
-
-
09.08.2018 в 17:36да-да, это была хорошая формула.
которую я чуть было не упустил_Ир-Рианн_, по поводу почему присвоили - ну я пока с мрачным юмором отвечу: а что оно тут лежит такое, пораженное в правах и ну... вроде бесхозное? вроде никто по рукам не дает
быть в этом обществе пораженным в правах - очень, очень неудобно
ага
Хронист Рене, уруруру
ну а что с ним было еще делать?))
-
-
09.08.2018 в 21:45Какой могучий выверт мозга случился с бедным Тианди.
и насколько мощная и бронебойная штука - "я хочу делать эту работу"
И насколько близко бог.
И я, наверное, не хочу знать, что чувствует лехта, оказавшись Зеркалом. Или перископом. Наверное, это еще страшнее, чем ножом или флейтой
-
-
09.08.2018 в 22:02Хотя да, я бы тоже не хотел. По техническим причинам - подготовки нема.
-
-
09.08.2018 в 22:14А так, ну... "я не знаю, я не мерил"
-
-
09.08.2018 в 22:21Но картина мира у Тианди будет вынуждена измениться радикально, быстро и навсегда. И мне очень интересно, как у него потом будет укладываться в голову быть роэ'Гэлиад.
-
-
09.08.2018 в 23:37я могу сказать, и все оставшееся время будет меняться
-
-
10.08.2018 в 14:46Но вообще лехта в работе - это прям офигенно круто. Я не знаю, как такое можно вещью осознать, если через них - к богу?..
-
-
10.08.2018 в 14:49-
-
10.08.2018 в 14:56-
-
10.08.2018 в 15:28-
-
10.08.2018 в 15:30-
-
10.08.2018 в 15:35но чудеса - это, как и сказали выше, область действия разумного и его Бога. Лехта же инструмент Бога для этой работы. И все это он делает не один.
...а прихватить себе чудо - верней плюшки за чудо - некогда и попытались те, из кого сделали лехтев. Принадлежащих.
-
-
10.08.2018 в 15:47Ой. Но Бога же, а не людей.
Про историю их становления тексты я помню... но а остальных всех вообще тоже бы надо было связывать каким-нибудь другим Договором.
-
-
10.08.2018 в 17:34-
-
10.08.2018 в 23:07-
-
10.08.2018 в 23:54=/ Ну так где бог - а где люди. А тут целый социальный слой, официально, на уровне законодательства пораженный в правах.
-
-
10.08.2018 в 23:58значительная часть этого уже есть в записанном виде. но будет и дальше
-
-
11.08.2018 в 01:14Я же правильно понимаю, что Ралица из Принадлежащих Милосердному?
-
-
11.08.2018 в 12:58Но теперь надо под этим углом остальное перечитывать
-
-
11.08.2018 в 13:44nasse, ну ко времени истории Илье - конкретно этот угол, в смысле отношение к лехтев - стал изрядно менее тупым. хотя не без рецедивов, да
-
-
11.08.2018 в 14:33Мне как бы привычно видеть, что лехтев - это такие штатные разумные. с закидонами, связанными со специфической специализацией и не менее специфическим местом в мире (а кто в Великой и Нерушимой без специфики и закидонов?)
То, что у лехтев с некоторого момента чудовищно низкий статус, было известно, но, строго говоря, непонятно.
И внимательно наблюдать за тем, как эти разумные стали... ну просто еще одними странными разумными... кто это устроил, как это происходило и чьи мозги пытались взорваться в процессе - чудовищно любопытно.
Мои респекты к Алакесте запредельны.
Но, кроме нее, было дофига народу, который выбрал здравый смысл, эффективноть, и, я бы сказала, циилизованность. А не статус. И выбрал осознанно и с заметным усилием. И смотреть на них диво как интересно.
-
-
17.08.2018 в 14:01он того, кто любит выполнять просьбы
-
-
17.08.2018 в 14:09-
-
17.08.2018 в 14:15