NAVIGARE NECESSE EST, VIVERE NON EST NECESSE][Я шел домой. И я попал домой.(с)]Должен же кто-то, ягодка, быть плохим
но - чтоб хоть чуть меньше естся совестью об свою ядовитую гадственность) , о которой еще не знают- пожалуй, пред отъездом на Волк надо оставить драгоценных имперзцев на логической паузе.
ссылки на первые 19 фрагментов)
пролог - здесь ingadar.diary.ru/p93030149.htm
раз здесь ingadar.diary.ru/p93149876.htm
два здесь ingadar.diary.ru/p93264326.htm
три здесь ingadar.diary.ru/p93336170.htm
четыре здесь ingadar.diary.ru/p93399476.htm
пять здесь: ingadar.diary.ru/p93465902.htm
шесть здесь: ingadar.diary.ru/p93496607.htm
семь здесь: ingadar.diary.ru/p93872405.htm
восемь здесь: ingadar.diary.ru/p93989897.htm
девять здесь: ingadar.diary.ru/p94079450.htm
десять здесь: ingadar.diary.ru/p94149881.htm
одиннадцать ingadar.diary.ru/p94192358.htm
двенадцать: ingadar.diary.ru/p94285343.htm
тринадцать: ingadar.diary.ru/p94389233.htm
четырнадцать: ingadar.diary.ru/p94446461.htm
пятнадцать ingadar.diary.ru/p94507145.htm
шестнадцать ingadar.diary.ru/p94742456.htm
семнадцать ingadar.diary.ru/p94877555.htm
восемнадцать ingadar.diary.ru/p94984913.htm
девятнадцать ingadar.diary.ru/p95084954.htm
там, где будет еще сколько-то несколько более ровной и занудной лирики. в конце которой - ну, вас предупреждали, сколь местный сюжет предсказуем, а шо вы хотите - таки приходит Большой Писец...
да и просто хотелось пожить...***
А проснувшись, понимать придется очень долго – я где? И почему так полностью - есть - утром... Потому что не холод - ветер - свежий; послушаться - и открыть глаза, а высоко над головой - только небо. Но еще - тепло, пронзительно: колким цепляет утренний туманный холод Закатных - вынырнувшую вглядеться - что там, в небе? И чужое тепло - совсем рядом... Во сне - вертелись, а как же, но все равно - здесь, сейчас, в это утро - были рядом... Так, чтоб не потерять чувства чужого тепла - чувства другого – плотнее – зацепились, сплелись, хоть развернуться куда было - "вдвоем не тесно". Иль только вспомнит другое, подключением головы - местной мудростью: что с кем и как спать-то - ерунда, а вот - с кем просыпаться...
Спит. Рядом. Открыто. Глубоко - далеко те огненные реки - огоньками жилых пространств на дне не гражданских высот. Их все равно слышно. Так не бывает - и ладно, время другое, его замкнуло и переключилось на небывшее - в котором нет и следующего выдоха, но есть - вот это утро - той еще интенсивности открытая утренняя нежность, какую на слова - ничем не переведешь. Быть и смотреть - а еще приподняться, прикрыть от солнца - утреннее и на Закатных ярко... И больше ничего не видно - и все же, краем кругового обзора - движение света и тени по гладкой воде - свет... Медленно: только облако...
...С осенью облачные рыбы не уплывают, они спускаются низко и спят до весны. Поэтому зимой низкое серое небо - это рыбы спят - они такие большие, что когда опускаются совсем низко, видны только их животы и совершенно не видно неба, а солнце бывает, потому что их потихоньку носят облачные течения... Старая сказка, которой словами - можно: "Рыба, - про себя смеется Иль, - рыба, ты не подглядывай! Я не знаю, что там бывает, но - мне хорошо... и буду смотреть... И еще, наверно, спать... - потянуться и добавить. - И вообще... он про тебя говорит, что дурная примета..."
Все-таки уснула - еще раз, открыть глаза на яркий солнечный луч, хитрым маневром пробравшийся – между двоими, и сразу - над головой - негромким: "Выспалась?" Потянуться - хорошо так, а язык - конечно, враг, и с него сорвется:
- Да… И вот так еще дней несколько... а лучше - до конца праздника?
И точно знать, что вот сейчас - ярко, ни чешуйки - улыбнется в ответ:
- Правильный ход мыслей...
И двинуться выпрямиться, сесть, замереть на миг на неудобном: некстати снова вспомнить про спину - постараться забыть: время все равно небывшее - и на тот миг - все равно обнимут. Сидит. Держит. Солнце светит в спину. Оценивает:
- Жарко...
Ну да - только-только осень... И хорошо выспались - до той поры, где в хорошем армейском вдвоем взмокнешь. Спросить движением разрешения подняться, встать, теперь к Колодцу - а земля под ногами осенняя, холодно - под сплетением трав, а вода-а – та совсем уже... Поприветствовать - тоже спросить разрешения - озеро явно ответит: влезай, если выдержишь. Ну, таланты системы водоснабжения такое выдавали - по температуре, но не по доброте воды. Забраться. Окунуться. Вылететь. Встряхуться - смешным ошалелым зверем... Смотрит. Улыбается:
- Освежает?
Голос сейчас явно подведет, поэтому жестом – согласиться: да, еще бы – а согласие, и просили его – на лету перерастает в подначку: хотите попробовать? И вот и раз – а хочет. То есть – отзывается быстрым: а что? – попробую. Потом посмотрит на Колодец. Спросит серьезно: "А он позволит?" Можно поудивляться: для уроженца такого центра - к местному, окраинному - зачем удивляться? - ответить тоже ладонью: спроси.
Остановится - чуть заступив в воду, спросит - тем же четким уважительным поклоном... Похоже - не возразит, потому как занырнет - стремительно... А - ну, зимние нормативы эр'ньеро Райэну без сомнения сдавать приходилось - когда-то да точно - потому что именно занырнет - хорошо так, с головой... Ненадолго - но времени хватит - увидеть мир внезапно пустей и ярче…
А еще совсем некстати успеть засечь по краю неба - дальше, за Закатным - внезапную темную пелену облаков - и, как раз Безумец вынырнет - сообразить, к чему бы это. И направление прикинуть...
Так что выберется он под громкое - вот сорвалось:
- Ну, бздеж небесный! породил - подарок к празднику...
Стремительную перемену облачного слоя Райэн отмечает сразу же. Негромким:
- Гроза? - с движением ладони навстречу... а по ладони - проснулись - узором чужой крови - услышишь ли и это, не выпущенное - словом: «всего-то гроза».
- "Полуденник", - с неясной злостью отзовется Иль - на скорости. - Осенний, рассыпь его, полуденник. Редкое природное - вот и получите! Гроза... с ветром, и чтоб еще чего не прихватившая... Тут скоро будет очень ветрено и мокро. Когда б не грязно...
Безумец накидывает рубашку, соглашается и указывает на "Стрижонка":
- Удерем?
- Обойдем, нетрудно, - соглашается Иль. - Но куда?
И дальше медленно - ох, снова, чтоб его, медленно - хотя говорит Безумец просто и быстро - темнеющее за озером небо, прозрачный, последний свет - и улыбается, так, что откуда - тонкая темная полоска - от прищура к седому виску:
- У меня здесь другого дома нет...
А казалось - ничто уже не могло бы - после всего то... А снова - искрами и миром надвое - или потому что во времени небывшем дома не бывает? – и ерунда спать, и ерунда просыпаться, а никак – вот так стоя, когда голова думает – уже целый день: нам – уже целый день. А не ерунда уместиться – вот туда, в другое пространство – в щедро распахнутое навстречу – те, с кем я могу дышать совсем рядом – те, о ком я говорю «мы» - уместиться совсем – со всем – хоть с домом… с жилым блоком 19.11 в городке, до которого еще…
«Ничего. Я попробую. А сейчас – быстро, идет полуденник…»
Правда, собираться получается все равно медленно, медленней чем надо – и опять это гражданское! – и всему под конец, на дальней мысли – в «стрижонка» - зашвырнуться на резервное. Первой. Безумец чуть позже – встречает оставленное ему пилотское легким: ну ладно…
…Это хорошо – это снова спокойно – наблюдать, как оценивает, что это там надвигается и как его обходить – желательно, не сильно удаляясь от маршрута к жилому городку. Слышно. И это еще с кем – «летишь, как на диване» - слушается его «птичка» куда как безупречно. При том, что ветра сейчас на доступных «стрижонку» высотах… взбзднули, не плачь. Ровно идет – ну, скребется что-то там и свистит – и ладно, не касается. Заметить: «Меня б потряхивало», - улыбнется: «Я тяжелее!»
Ветер. Серая мешанина неба – и яркие осколки света дня, когда облакам надоедает. Привычное рыжее и серебряное далеко внизу. Почти привычным ругаются и показатели внешней обстановки – не нравится нам состояние неба… Странно – что это тоже – вместе лететь…и все равно совсем чувствовать другого. А еще – вот здесь, в небе, на обходе полуденника – это не «спокойно», надо попробовать незнакомое, совсем неподходящее к обстановке слово – это кажется называется «уютно». Поймать определение, перекинуть – с мысли через мысль – да, так – и улыбнуться…
А жилой городок «полуденник» обошел, чуть-чуть зацепив крылышком – серыми облаками, мелким дождем, И пахнет совсем осенью, мокрыми листьями, землей - там, за открытым куполом ангара...
Дом умудряется уместить невозможного гостя куда проще - с первого, как он, вынырнув из низкой дверки перехода, оглядывается: "Какая знакомая... постройка!" - раскрывается, не взвизгнув, кажется, ни одной направляющей, приглядывается в спину - ведь ты же впустишь? - пока - да, эр'ньеро Райэн эс Тийе эс Сьенн ждет на границе общих помещений и внутренних, и приходится резво отозваться: да, конечно, нужно проходить...
Дом смотрит - и за каждым шагом говорит, что я ведь тоже ты: тоже твоя территория - и можно, и еще чуть-чуть почти получается поверить - и спокойней... И можно понимать, что да, вот так, и веселиться - на негромкое Безумца, что хороший полет - теперь хоть армейский прессованный ешь, и - ведь у тебя еще есть эта... горькая? "Есть, а как же... А вот прессованных не найду: на службе хватает. А еду - можно?" "Нужно! Помочь потребуется?"
Даже система водоснабжения расщедрилась. На нормальную воду в нормальном количестве.
...Вот тоже - не ерундой, такой смешной и мелкой - уплетать осеннюю похлебку на яблоках Халльре из одной посудины - потому что второй в доме нет, он очень... сосредоточенно ест - так, что засмотреться - остаться голодной. Греться - у одной жаровни, для печки пока рановато, и не то, чтобы греться – хорошо, когда с огнем в своем доме – правильней. Слушать, как шуршит, шуршит себе над жилым блоком хвост дождя - поворчать бы, что как не надо, воды тут... но слишком хороша эта шуршащая песня - для тех, кто в тепле... И не мешает слушать. Ковшиков-то два, и еще под воду - правильный, каменный, на живой огонь... И слушать, как запоет...
Он отставляет ковшик. Он смотрит. Он полностью - до яркого огня каменных рек - делится удивлением, в словах оно всего-то:
- Иль... откуда?
А ответ на недоуменное, движением: "Что - откуда?" - широкий жест руками, вбирающий все: дом - пространство в котором можно быть - вкусная еда и огонек в жаровне… Все, которое твое - все, которые тоже ты - такое - живое и настоящее... Только трудно рассказать словами - и движением тем более... Но все равно - слышно - полным огнем, а в ответ - можно легко, искрами, улыбнуться:
- Однажды - да-авно - мне очень понравилось жить. А если что-то делаешь - делай это хорошо...
Он смеется - он зверем вытягивается близ огня:
- У тебя очень хорошо, Иль. Иди – ко мне…
…Нет, их пока не разбудят. Не в это утро. Будет день, и день и еще один... Иллрейн так и не станет подсчитывать, сколько их было. Жизнь была, другая жизнь - полная, в которой не считается никакое "недолго". Когда далеко и за границей - неважного - остаются, что должно быть - и как быть не должно - оказывается, всему учишься очень быстро. Странной наполненности каждого дня и действия - из тех, что были всегда - другим. Другим, который рядом. Это невозможно - это вот так есть - и это хорошо. А то, что совсем поверить – не то, чтоб не получается, но где-то замирает – тревожным маяков – правда? Все это правда вот так – и правда – со мной? – так от того, может быть, только и ярче. Это время. Бездонное и полное. Другое. Видеть и запоминать – делиться и дарить. Легкое время – о котором можно – острожно, взвешивая, говорить: наше. Одного дома и одной постели. И степи и неба тоже – одного. На двоих. Не удивилась, когда поняла – Безумец тоже этим отличается. Ярким – взглядом на мир вокруг, на вот эту самую обычную степь окраины великой и нерушимой…
Правда, стоит сказать, что знакомить его пришлось поневоле. С альтернативными источниками водоснабжения и прочего. Потому как любимая тема для бесед жилого городка – система водоснабжения, разумеется, была в полном своем праве и беспорядке, ровно на следующее утро решив, что хватит с городка праздника, и вырубившись совсем. При ее прекрасных особенностях, нерушимей самой нерушимой – во всяком случае, Иллрейн точно не взялась бы спорить – свались на городок Башни 37.126. хоть визит Наместника сектора (почти мифологическая возможность) – удастся ли тогда обнаружить в «водолейке» хоть пару живых, способных отчитаться, что за херня стряслась на этот раз, и когда она будет ликвидирована… А уж в праздник Звездного года-то…
К большому облегчению Иль, командир Райэн Безумец к жизненным условиям «защитки» относился – как любой из прослуживших в ней достаточно долго. С соответственным юмором. И с каким… Рассмешить весьма раздосадованную этим праздничным сюрпризом Иль так, что «степная заварка» чуть не спланировала на пол – это надо было суметь…
…Это тоже из тех - незнакомых потому что - мелочей жизни, о которой говорят "вместе" - просто совсем нравится смотреть, как ярко она смеется... А он умел - рассказывать байки, не только общего армейского, так - что забывала запинаться, на ходу прикидывая - да умеет ли это? - и, оказывается, умела - россыпью, весенней грозой, звоном на перекатах россыпи речек, что прятала - дельта у городка... Тем, что называется жить - и жить долго, где вместе смеяться - иной раз не меньше, чем вместе спать.
А когда она спит – отворачивается, скатывается с подушки чужого плеча, но остается рядом, гнездится – не потерять чужого тепла… Так и спать - придерживая - прикрывая? - это, рядом, чужое тепло. "Я здесь - и мне с тобой хорошо"... И просыпаться - вместе, получилось быстро, и учить - наощупь и наизусть... И на запах - этого времени сна: рядом - неожиданно мягкие, чуть щекотная шкурка - уставной стрижки - темным и теплым цветом - летнего металла - да, с серебром... а пахнет все равно - яблоками. "Нет - совсем не помню. Даже как выглядят." - "Напомнить?" - и встретить растерянное: "Здесь не растут..." - подначивающим прищуром: "Посмотрим..."
Это утро Иль запомнит. Будет пятым. Так немного, оказывается, надо, чтоб привыкнуть просыпаться вместе. На первое движение – может, больше – на первый блик огня тех каменных рек: сон ушел, я есть рядом… Просыпаться – и не спешить вставать. Это ж так тепло и здорово – когда можно не спешить…
В то утро, тем первым движением, приподнимается – вынырнуть – осторожно-осторожно, как чтоб не разбудить… Утро раннее – известно наизусть, когда рассветные лучи скребутся в узкое окно, пробираясь до соседней стены… емкости. И еще – тихо, выдохом – в загривок, теплым, тихое – кажется, «спи»… Рано же. А встает. Собирается. Подняться – надо. А подняться – самым нелепым, сонным, зверьим – страшно…
Все-таки открыть глаза – и приподняться. Увидеть – он уже в дверях, ответом – движением, ладонью – «все хорошо». И еще одно: что «я вернусь».
Приподняться – а что дальше? А дальше – утро раннее. И скомандовать себе выполнить совет. Еще поспать. Пока дают. А оказывается – непросто. Рядом – с оставшимся следом чужого тепла. И нормальная армейскость помогать не желает. И повторить себе: «Утро. Раннее. Спи – потом не дадут. А не можешь – уговорим. Личным внутренним – он умеет. А что будет – а вот проснемся…»
Проснулась. Личный внутренний нетрудно убедить заставить обладателя поспать. Ровно назначенное время. Вот только при пробуждении этого времени раньше - из сна выползать... Н-ну... лучше из соленых песков выкарабкиваться. С "бабочкой" вместе.
Ме-едленно выпускает из себя сон, ме-едленно открыть глаза, пытаясь понять, как и где так непривычно расположена... "С той стороны жизни - я все равно тебя вспомню..." Но нужно длинное, тягучее мгновение, пока голова выныривает из сна - угадать - нырнуть в запах, что вот тут тебя не разбудили - уложил - на колени, приподнял - на руку - и, вот сообразив, что проснулась:
- Так, глаза не открывай. Вспоминай - вот так - кусь...
И цапнуть - предложенное. На ощупь. Сонным безусловным доверием, нелепым потомком - того, от чего пришлось прятаться, убаюкаваясь личным внутренним.
Хрупнет - крепкое, сочное сильно, непохожим, кисловатым, вкусным. И совсем продрать глаза. Постараться:
- Яблоки?
- Яблоки, - смотрит - рядом - сверху. Улыбается. - Вспоминай. Набрал, надеюсь хватит. - И еще цапнуть, понимая сонной головой, что кормят с рук... И услышать. - Тебе вкусно?
- Вкусно... - губы облизнуть... Непривычное, осеннее, лесное, живое... неужели я - так же пахну. Оценить только. - Кислые.
Смотрит. Полностью. Полней, чем бывает:
- Я запомнил, ты сладкого не любишь... - дальше через паузу - передать яблоко из руки в руку - догрызай, пройтись ладонью - пропуская, перебирая пальцами прядки, вниз, к загривку - и внезапным. - Ну ты и спишь... Я даже испугался.
Дернет - полыхнет - даже сквозь сонную пелену, "это за меня?.. бояться?.." - и надо попробовать разлепить губы и объяснить, что перестаралась - убеждая еще поспать - себя при поддержке личного внутреннего... И встретить - до смешного знакомый, с малых лет, жест: еще Тиннайре эс Солья давно, в академии, им характеризовала способность Иль договориться со своей головой - давно было... И еще кусить яблока - вкусно - и услышать - негромкое, сонной голове позволительно дополнение: бережное? - легко:
- Проверять себя на действие и противостояние – успеешь. Досыпай лучше… И - на беззвучное возражение еще - улыбается:
- Да, именно так и спи. - И - как личному внутреннему скомандовал, затапливает - сонным, теплым... Только теперь спокойно-спокойно - хорошо - и досыпать можно... Ладно: если разрешили.
...И где-то на грани - сна и уходящей яви - просто, как волны о берег - тем, не слухом слышным...
Тихо, почти не размыкая губ:
На рассвет смотрел сквозь узор на ткани
Слушал звуки ручья в песне теплого ветра
Смотрел как тускнеют искры
На темнеющем покрывале белом
Чувствовал
Просыпался для нового
Вдыхал аромат вод талых
" Помню тебя уязвимой
Знаю тебя живой"
Вдохнул полной грудью
Отдернул занавесь
Теплу навстречу
...Когда совсем проснутся - уже рядом - полным таким утром, ко дню близко - на оглядеться выяснится, что тех яблок - большая такая плетеная корзинка. Обпробуйся. С ними еще вкусная еда получается - это тоже выяснится, чуть позже. А еще - быстро, не двенадцатый, третий проснувшийся взгляд зацепится - за еще одну отодвинутую ячейку хранения. Вдобавок к привычным трем.
Взгляд Райэн Безумец отследит. И шутливо отрапортует - на смешном у него курсантском жаргоне - с очень довольным видом:
- Удрал. По полной. Шумно распрощавшись, - и дальше, внезапно серьезным. - Этим - я ничего от своего не оставил.
Руки отвечают сами. Свое. "Будь здесь дома".
***
...И будет еще день, и день, и новый - сколько б их ни было - жизнь была, другое время - и жизни хватило...
***
Но праздник еще не кончится. Когда придет - тоже утро. Раннее совсем - рассвет еще только-только начнет обдумывать стоит ли - вылезать вообще на небо...
Проснуться - совсем с другой скоростью, как по команде - от - движения? - от колючего ожога чужой боли. Включиться за положенную долю выдоха. Работать и оценивать обстановку. И все равно медленней - уже увидеть, что с негромким - и вслух - ответом "айе!" – Райэн Безумец почти втряхнулся в то, что и занимало им отодвинутую ячейку хранения. Разумеется - форма.
...Когда требуют по личному внутреннему, если еще с достаточных расстояний, с соответственной интенсивностью - это разбудит. Быстро, эффективно и весьма болезненно. А зачем могут так потребовать - объяснять нет необходимости.
Сначала - увидеть. Только потом Иллрейн сообразит, что - на скорости привычного - тоже влезает в форму. На высокой скорости норматива. Сообразит на последних движениях, только куртку полевой останется - на верхние застегнуть. На новом, явно только вслух - сплошным шипением:
- Срань... небесная. Как - невовремя.
Четким - до рельефа, до каменной темноты - узор чужой крови. И, ровным:
- Правильно, Иль.
…И ладонь говорит привычное, как все-таки тяжесть - на плечах - формы. Спрашивает. Распоряжений. И слышит, конечно.
- Поднимай своих. Общий приказ - на пару кругов обгонишь.
Понятное становится - словом. Одним. Надо его сказать - и невозможно сказать - острыми углами цепляется в горле.
И так слышно:
- Верно. Все-таки грохнуло, - у Райэна Безумца сказать получается. Старое. Не привычное, уклончивое "конфликт" - знакомое вдоль и поперек. Полнее и старше. - Война.
Вдохнуть. Выдохнуть. Понять. Позволить - про себя: правда: как не вовремя.
Рядом. Форма к форме и взгляд ко взгляду. Одним - в системе взаимодействия - сполохом - молниями по горизонту в темнеющем небе - грозным заревом каменного огня…
Все знают, к чему готовили. Мы выдержим. Спину - точнее.
И свист - сигнала снаружи. Быстро ему транспорт подогнали. Если с Башни, то здесь - быстро.
Но - медленно - в форме не говорят ладони… А у него – говорят, повторяют за сплохом огненных рек, зачерпывая - своей сутью и словом - той жизни, что - была:
- Так - всегда останется со мной.
Выговорить - отзывом:
- Это всегда со мной было, - а так - можно ладоням и в форме. Старый. Родной жест. У Присягнувших – он такой же. Последним - ослепительным - серебром дождя над темнотой грозового горизонта... Иди - куда требует - долг и небо.
Выдержим. А взглядом - все-таки - проводить. И еще на вдох-выдох, на бессмысленное действие - наклониться, подобрать - соскользнувшую на пол со спального возвышения легкую гражданскую рубашку. Встряхнуть. Осторожно – сложить в ячейку хранения.
А вот теперь – выполнять. Поднимать своих, эр’нере айе?
ну это... блин...
имперзцы...
ссылки на первые 19 фрагментов)
пролог - здесь ingadar.diary.ru/p93030149.htm
раз здесь ingadar.diary.ru/p93149876.htm
два здесь ingadar.diary.ru/p93264326.htm
три здесь ingadar.diary.ru/p93336170.htm
четыре здесь ingadar.diary.ru/p93399476.htm
пять здесь: ingadar.diary.ru/p93465902.htm
шесть здесь: ingadar.diary.ru/p93496607.htm
семь здесь: ingadar.diary.ru/p93872405.htm
восемь здесь: ingadar.diary.ru/p93989897.htm
девять здесь: ingadar.diary.ru/p94079450.htm
десять здесь: ingadar.diary.ru/p94149881.htm
одиннадцать ingadar.diary.ru/p94192358.htm
двенадцать: ingadar.diary.ru/p94285343.htm
тринадцать: ingadar.diary.ru/p94389233.htm
четырнадцать: ingadar.diary.ru/p94446461.htm
пятнадцать ingadar.diary.ru/p94507145.htm
шестнадцать ingadar.diary.ru/p94742456.htm
семнадцать ingadar.diary.ru/p94877555.htm
восемнадцать ingadar.diary.ru/p94984913.htm
девятнадцать ingadar.diary.ru/p95084954.htm
там, где будет еще сколько-то несколько более ровной и занудной лирики. в конце которой - ну, вас предупреждали, сколь местный сюжет предсказуем, а шо вы хотите - таки приходит Большой Писец...
да и просто хотелось пожить...***
А проснувшись, понимать придется очень долго – я где? И почему так полностью - есть - утром... Потому что не холод - ветер - свежий; послушаться - и открыть глаза, а высоко над головой - только небо. Но еще - тепло, пронзительно: колким цепляет утренний туманный холод Закатных - вынырнувшую вглядеться - что там, в небе? И чужое тепло - совсем рядом... Во сне - вертелись, а как же, но все равно - здесь, сейчас, в это утро - были рядом... Так, чтоб не потерять чувства чужого тепла - чувства другого – плотнее – зацепились, сплелись, хоть развернуться куда было - "вдвоем не тесно". Иль только вспомнит другое, подключением головы - местной мудростью: что с кем и как спать-то - ерунда, а вот - с кем просыпаться...
Спит. Рядом. Открыто. Глубоко - далеко те огненные реки - огоньками жилых пространств на дне не гражданских высот. Их все равно слышно. Так не бывает - и ладно, время другое, его замкнуло и переключилось на небывшее - в котором нет и следующего выдоха, но есть - вот это утро - той еще интенсивности открытая утренняя нежность, какую на слова - ничем не переведешь. Быть и смотреть - а еще приподняться, прикрыть от солнца - утреннее и на Закатных ярко... И больше ничего не видно - и все же, краем кругового обзора - движение света и тени по гладкой воде - свет... Медленно: только облако...
...С осенью облачные рыбы не уплывают, они спускаются низко и спят до весны. Поэтому зимой низкое серое небо - это рыбы спят - они такие большие, что когда опускаются совсем низко, видны только их животы и совершенно не видно неба, а солнце бывает, потому что их потихоньку носят облачные течения... Старая сказка, которой словами - можно: "Рыба, - про себя смеется Иль, - рыба, ты не подглядывай! Я не знаю, что там бывает, но - мне хорошо... и буду смотреть... И еще, наверно, спать... - потянуться и добавить. - И вообще... он про тебя говорит, что дурная примета..."
Все-таки уснула - еще раз, открыть глаза на яркий солнечный луч, хитрым маневром пробравшийся – между двоими, и сразу - над головой - негромким: "Выспалась?" Потянуться - хорошо так, а язык - конечно, враг, и с него сорвется:
- Да… И вот так еще дней несколько... а лучше - до конца праздника?
И точно знать, что вот сейчас - ярко, ни чешуйки - улыбнется в ответ:
- Правильный ход мыслей...
И двинуться выпрямиться, сесть, замереть на миг на неудобном: некстати снова вспомнить про спину - постараться забыть: время все равно небывшее - и на тот миг - все равно обнимут. Сидит. Держит. Солнце светит в спину. Оценивает:
- Жарко...
Ну да - только-только осень... И хорошо выспались - до той поры, где в хорошем армейском вдвоем взмокнешь. Спросить движением разрешения подняться, встать, теперь к Колодцу - а земля под ногами осенняя, холодно - под сплетением трав, а вода-а – та совсем уже... Поприветствовать - тоже спросить разрешения - озеро явно ответит: влезай, если выдержишь. Ну, таланты системы водоснабжения такое выдавали - по температуре, но не по доброте воды. Забраться. Окунуться. Вылететь. Встряхуться - смешным ошалелым зверем... Смотрит. Улыбается:
- Освежает?
Голос сейчас явно подведет, поэтому жестом – согласиться: да, еще бы – а согласие, и просили его – на лету перерастает в подначку: хотите попробовать? И вот и раз – а хочет. То есть – отзывается быстрым: а что? – попробую. Потом посмотрит на Колодец. Спросит серьезно: "А он позволит?" Можно поудивляться: для уроженца такого центра - к местному, окраинному - зачем удивляться? - ответить тоже ладонью: спроси.
Остановится - чуть заступив в воду, спросит - тем же четким уважительным поклоном... Похоже - не возразит, потому как занырнет - стремительно... А - ну, зимние нормативы эр'ньеро Райэну без сомнения сдавать приходилось - когда-то да точно - потому что именно занырнет - хорошо так, с головой... Ненадолго - но времени хватит - увидеть мир внезапно пустей и ярче…
А еще совсем некстати успеть засечь по краю неба - дальше, за Закатным - внезапную темную пелену облаков - и, как раз Безумец вынырнет - сообразить, к чему бы это. И направление прикинуть...
Так что выберется он под громкое - вот сорвалось:
- Ну, бздеж небесный! породил - подарок к празднику...
Стремительную перемену облачного слоя Райэн отмечает сразу же. Негромким:
- Гроза? - с движением ладони навстречу... а по ладони - проснулись - узором чужой крови - услышишь ли и это, не выпущенное - словом: «всего-то гроза».
- "Полуденник", - с неясной злостью отзовется Иль - на скорости. - Осенний, рассыпь его, полуденник. Редкое природное - вот и получите! Гроза... с ветром, и чтоб еще чего не прихватившая... Тут скоро будет очень ветрено и мокро. Когда б не грязно...
Безумец накидывает рубашку, соглашается и указывает на "Стрижонка":
- Удерем?
- Обойдем, нетрудно, - соглашается Иль. - Но куда?
И дальше медленно - ох, снова, чтоб его, медленно - хотя говорит Безумец просто и быстро - темнеющее за озером небо, прозрачный, последний свет - и улыбается, так, что откуда - тонкая темная полоска - от прищура к седому виску:
- У меня здесь другого дома нет...
А казалось - ничто уже не могло бы - после всего то... А снова - искрами и миром надвое - или потому что во времени небывшем дома не бывает? – и ерунда спать, и ерунда просыпаться, а никак – вот так стоя, когда голова думает – уже целый день: нам – уже целый день. А не ерунда уместиться – вот туда, в другое пространство – в щедро распахнутое навстречу – те, с кем я могу дышать совсем рядом – те, о ком я говорю «мы» - уместиться совсем – со всем – хоть с домом… с жилым блоком 19.11 в городке, до которого еще…
«Ничего. Я попробую. А сейчас – быстро, идет полуденник…»
Правда, собираться получается все равно медленно, медленней чем надо – и опять это гражданское! – и всему под конец, на дальней мысли – в «стрижонка» - зашвырнуться на резервное. Первой. Безумец чуть позже – встречает оставленное ему пилотское легким: ну ладно…
…Это хорошо – это снова спокойно – наблюдать, как оценивает, что это там надвигается и как его обходить – желательно, не сильно удаляясь от маршрута к жилому городку. Слышно. И это еще с кем – «летишь, как на диване» - слушается его «птичка» куда как безупречно. При том, что ветра сейчас на доступных «стрижонку» высотах… взбзднули, не плачь. Ровно идет – ну, скребется что-то там и свистит – и ладно, не касается. Заметить: «Меня б потряхивало», - улыбнется: «Я тяжелее!»
Ветер. Серая мешанина неба – и яркие осколки света дня, когда облакам надоедает. Привычное рыжее и серебряное далеко внизу. Почти привычным ругаются и показатели внешней обстановки – не нравится нам состояние неба… Странно – что это тоже – вместе лететь…и все равно совсем чувствовать другого. А еще – вот здесь, в небе, на обходе полуденника – это не «спокойно», надо попробовать незнакомое, совсем неподходящее к обстановке слово – это кажется называется «уютно». Поймать определение, перекинуть – с мысли через мысль – да, так – и улыбнуться…
А жилой городок «полуденник» обошел, чуть-чуть зацепив крылышком – серыми облаками, мелким дождем, И пахнет совсем осенью, мокрыми листьями, землей - там, за открытым куполом ангара...
Дом умудряется уместить невозможного гостя куда проще - с первого, как он, вынырнув из низкой дверки перехода, оглядывается: "Какая знакомая... постройка!" - раскрывается, не взвизгнув, кажется, ни одной направляющей, приглядывается в спину - ведь ты же впустишь? - пока - да, эр'ньеро Райэн эс Тийе эс Сьенн ждет на границе общих помещений и внутренних, и приходится резво отозваться: да, конечно, нужно проходить...
Дом смотрит - и за каждым шагом говорит, что я ведь тоже ты: тоже твоя территория - и можно, и еще чуть-чуть почти получается поверить - и спокойней... И можно понимать, что да, вот так, и веселиться - на негромкое Безумца, что хороший полет - теперь хоть армейский прессованный ешь, и - ведь у тебя еще есть эта... горькая? "Есть, а как же... А вот прессованных не найду: на службе хватает. А еду - можно?" "Нужно! Помочь потребуется?"
Даже система водоснабжения расщедрилась. На нормальную воду в нормальном количестве.
...Вот тоже - не ерундой, такой смешной и мелкой - уплетать осеннюю похлебку на яблоках Халльре из одной посудины - потому что второй в доме нет, он очень... сосредоточенно ест - так, что засмотреться - остаться голодной. Греться - у одной жаровни, для печки пока рановато, и не то, чтобы греться – хорошо, когда с огнем в своем доме – правильней. Слушать, как шуршит, шуршит себе над жилым блоком хвост дождя - поворчать бы, что как не надо, воды тут... но слишком хороша эта шуршащая песня - для тех, кто в тепле... И не мешает слушать. Ковшиков-то два, и еще под воду - правильный, каменный, на живой огонь... И слушать, как запоет...
Он отставляет ковшик. Он смотрит. Он полностью - до яркого огня каменных рек - делится удивлением, в словах оно всего-то:
- Иль... откуда?
А ответ на недоуменное, движением: "Что - откуда?" - широкий жест руками, вбирающий все: дом - пространство в котором можно быть - вкусная еда и огонек в жаровне… Все, которое твое - все, которые тоже ты - такое - живое и настоящее... Только трудно рассказать словами - и движением тем более... Но все равно - слышно - полным огнем, а в ответ - можно легко, искрами, улыбнуться:
- Однажды - да-авно - мне очень понравилось жить. А если что-то делаешь - делай это хорошо...
Он смеется - он зверем вытягивается близ огня:
- У тебя очень хорошо, Иль. Иди – ко мне…
…Нет, их пока не разбудят. Не в это утро. Будет день, и день и еще один... Иллрейн так и не станет подсчитывать, сколько их было. Жизнь была, другая жизнь - полная, в которой не считается никакое "недолго". Когда далеко и за границей - неважного - остаются, что должно быть - и как быть не должно - оказывается, всему учишься очень быстро. Странной наполненности каждого дня и действия - из тех, что были всегда - другим. Другим, который рядом. Это невозможно - это вот так есть - и это хорошо. А то, что совсем поверить – не то, чтоб не получается, но где-то замирает – тревожным маяков – правда? Все это правда вот так – и правда – со мной? – так от того, может быть, только и ярче. Это время. Бездонное и полное. Другое. Видеть и запоминать – делиться и дарить. Легкое время – о котором можно – острожно, взвешивая, говорить: наше. Одного дома и одной постели. И степи и неба тоже – одного. На двоих. Не удивилась, когда поняла – Безумец тоже этим отличается. Ярким – взглядом на мир вокруг, на вот эту самую обычную степь окраины великой и нерушимой…
Правда, стоит сказать, что знакомить его пришлось поневоле. С альтернативными источниками водоснабжения и прочего. Потому как любимая тема для бесед жилого городка – система водоснабжения, разумеется, была в полном своем праве и беспорядке, ровно на следующее утро решив, что хватит с городка праздника, и вырубившись совсем. При ее прекрасных особенностях, нерушимей самой нерушимой – во всяком случае, Иллрейн точно не взялась бы спорить – свались на городок Башни 37.126. хоть визит Наместника сектора (почти мифологическая возможность) – удастся ли тогда обнаружить в «водолейке» хоть пару живых, способных отчитаться, что за херня стряслась на этот раз, и когда она будет ликвидирована… А уж в праздник Звездного года-то…
К большому облегчению Иль, командир Райэн Безумец к жизненным условиям «защитки» относился – как любой из прослуживших в ней достаточно долго. С соответственным юмором. И с каким… Рассмешить весьма раздосадованную этим праздничным сюрпризом Иль так, что «степная заварка» чуть не спланировала на пол – это надо было суметь…
…Это тоже из тех - незнакомых потому что - мелочей жизни, о которой говорят "вместе" - просто совсем нравится смотреть, как ярко она смеется... А он умел - рассказывать байки, не только общего армейского, так - что забывала запинаться, на ходу прикидывая - да умеет ли это? - и, оказывается, умела - россыпью, весенней грозой, звоном на перекатах россыпи речек, что прятала - дельта у городка... Тем, что называется жить - и жить долго, где вместе смеяться - иной раз не меньше, чем вместе спать.
А когда она спит – отворачивается, скатывается с подушки чужого плеча, но остается рядом, гнездится – не потерять чужого тепла… Так и спать - придерживая - прикрывая? - это, рядом, чужое тепло. "Я здесь - и мне с тобой хорошо"... И просыпаться - вместе, получилось быстро, и учить - наощупь и наизусть... И на запах - этого времени сна: рядом - неожиданно мягкие, чуть щекотная шкурка - уставной стрижки - темным и теплым цветом - летнего металла - да, с серебром... а пахнет все равно - яблоками. "Нет - совсем не помню. Даже как выглядят." - "Напомнить?" - и встретить растерянное: "Здесь не растут..." - подначивающим прищуром: "Посмотрим..."
Это утро Иль запомнит. Будет пятым. Так немного, оказывается, надо, чтоб привыкнуть просыпаться вместе. На первое движение – может, больше – на первый блик огня тех каменных рек: сон ушел, я есть рядом… Просыпаться – и не спешить вставать. Это ж так тепло и здорово – когда можно не спешить…
В то утро, тем первым движением, приподнимается – вынырнуть – осторожно-осторожно, как чтоб не разбудить… Утро раннее – известно наизусть, когда рассветные лучи скребутся в узкое окно, пробираясь до соседней стены… емкости. И еще – тихо, выдохом – в загривок, теплым, тихое – кажется, «спи»… Рано же. А встает. Собирается. Подняться – надо. А подняться – самым нелепым, сонным, зверьим – страшно…
Все-таки открыть глаза – и приподняться. Увидеть – он уже в дверях, ответом – движением, ладонью – «все хорошо». И еще одно: что «я вернусь».
Приподняться – а что дальше? А дальше – утро раннее. И скомандовать себе выполнить совет. Еще поспать. Пока дают. А оказывается – непросто. Рядом – с оставшимся следом чужого тепла. И нормальная армейскость помогать не желает. И повторить себе: «Утро. Раннее. Спи – потом не дадут. А не можешь – уговорим. Личным внутренним – он умеет. А что будет – а вот проснемся…»
Проснулась. Личный внутренний нетрудно убедить заставить обладателя поспать. Ровно назначенное время. Вот только при пробуждении этого времени раньше - из сна выползать... Н-ну... лучше из соленых песков выкарабкиваться. С "бабочкой" вместе.
Ме-едленно выпускает из себя сон, ме-едленно открыть глаза, пытаясь понять, как и где так непривычно расположена... "С той стороны жизни - я все равно тебя вспомню..." Но нужно длинное, тягучее мгновение, пока голова выныривает из сна - угадать - нырнуть в запах, что вот тут тебя не разбудили - уложил - на колени, приподнял - на руку - и, вот сообразив, что проснулась:
- Так, глаза не открывай. Вспоминай - вот так - кусь...
И цапнуть - предложенное. На ощупь. Сонным безусловным доверием, нелепым потомком - того, от чего пришлось прятаться, убаюкаваясь личным внутренним.
Хрупнет - крепкое, сочное сильно, непохожим, кисловатым, вкусным. И совсем продрать глаза. Постараться:
- Яблоки?
- Яблоки, - смотрит - рядом - сверху. Улыбается. - Вспоминай. Набрал, надеюсь хватит. - И еще цапнуть, понимая сонной головой, что кормят с рук... И услышать. - Тебе вкусно?
- Вкусно... - губы облизнуть... Непривычное, осеннее, лесное, живое... неужели я - так же пахну. Оценить только. - Кислые.
Смотрит. Полностью. Полней, чем бывает:
- Я запомнил, ты сладкого не любишь... - дальше через паузу - передать яблоко из руки в руку - догрызай, пройтись ладонью - пропуская, перебирая пальцами прядки, вниз, к загривку - и внезапным. - Ну ты и спишь... Я даже испугался.
Дернет - полыхнет - даже сквозь сонную пелену, "это за меня?.. бояться?.." - и надо попробовать разлепить губы и объяснить, что перестаралась - убеждая еще поспать - себя при поддержке личного внутреннего... И встретить - до смешного знакомый, с малых лет, жест: еще Тиннайре эс Солья давно, в академии, им характеризовала способность Иль договориться со своей головой - давно было... И еще кусить яблока - вкусно - и услышать - негромкое, сонной голове позволительно дополнение: бережное? - легко:
- Проверять себя на действие и противостояние – успеешь. Досыпай лучше… И - на беззвучное возражение еще - улыбается:
- Да, именно так и спи. - И - как личному внутреннему скомандовал, затапливает - сонным, теплым... Только теперь спокойно-спокойно - хорошо - и досыпать можно... Ладно: если разрешили.
...И где-то на грани - сна и уходящей яви - просто, как волны о берег - тем, не слухом слышным...
Тихо, почти не размыкая губ:
На рассвет смотрел сквозь узор на ткани
Слушал звуки ручья в песне теплого ветра
Смотрел как тускнеют искры
На темнеющем покрывале белом
Чувствовал
Просыпался для нового
Вдыхал аромат вод талых
" Помню тебя уязвимой
Знаю тебя живой"
Вдохнул полной грудью
Отдернул занавесь
Теплу навстречу
...Когда совсем проснутся - уже рядом - полным таким утром, ко дню близко - на оглядеться выяснится, что тех яблок - большая такая плетеная корзинка. Обпробуйся. С ними еще вкусная еда получается - это тоже выяснится, чуть позже. А еще - быстро, не двенадцатый, третий проснувшийся взгляд зацепится - за еще одну отодвинутую ячейку хранения. Вдобавок к привычным трем.
Взгляд Райэн Безумец отследит. И шутливо отрапортует - на смешном у него курсантском жаргоне - с очень довольным видом:
- Удрал. По полной. Шумно распрощавшись, - и дальше, внезапно серьезным. - Этим - я ничего от своего не оставил.
Руки отвечают сами. Свое. "Будь здесь дома".
***
...И будет еще день, и день, и новый - сколько б их ни было - жизнь была, другое время - и жизни хватило...
***
Но праздник еще не кончится. Когда придет - тоже утро. Раннее совсем - рассвет еще только-только начнет обдумывать стоит ли - вылезать вообще на небо...
Проснуться - совсем с другой скоростью, как по команде - от - движения? - от колючего ожога чужой боли. Включиться за положенную долю выдоха. Работать и оценивать обстановку. И все равно медленней - уже увидеть, что с негромким - и вслух - ответом "айе!" – Райэн Безумец почти втряхнулся в то, что и занимало им отодвинутую ячейку хранения. Разумеется - форма.
...Когда требуют по личному внутреннему, если еще с достаточных расстояний, с соответственной интенсивностью - это разбудит. Быстро, эффективно и весьма болезненно. А зачем могут так потребовать - объяснять нет необходимости.
Сначала - увидеть. Только потом Иллрейн сообразит, что - на скорости привычного - тоже влезает в форму. На высокой скорости норматива. Сообразит на последних движениях, только куртку полевой останется - на верхние застегнуть. На новом, явно только вслух - сплошным шипением:
- Срань... небесная. Как - невовремя.
Четким - до рельефа, до каменной темноты - узор чужой крови. И, ровным:
- Правильно, Иль.
…И ладонь говорит привычное, как все-таки тяжесть - на плечах - формы. Спрашивает. Распоряжений. И слышит, конечно.
- Поднимай своих. Общий приказ - на пару кругов обгонишь.
Понятное становится - словом. Одним. Надо его сказать - и невозможно сказать - острыми углами цепляется в горле.
И так слышно:
- Верно. Все-таки грохнуло, - у Райэна Безумца сказать получается. Старое. Не привычное, уклончивое "конфликт" - знакомое вдоль и поперек. Полнее и старше. - Война.
Вдохнуть. Выдохнуть. Понять. Позволить - про себя: правда: как не вовремя.
Рядом. Форма к форме и взгляд ко взгляду. Одним - в системе взаимодействия - сполохом - молниями по горизонту в темнеющем небе - грозным заревом каменного огня…
Все знают, к чему готовили. Мы выдержим. Спину - точнее.
И свист - сигнала снаружи. Быстро ему транспорт подогнали. Если с Башни, то здесь - быстро.
Но - медленно - в форме не говорят ладони… А у него – говорят, повторяют за сплохом огненных рек, зачерпывая - своей сутью и словом - той жизни, что - была:
- Так - всегда останется со мной.
Выговорить - отзывом:
- Это всегда со мной было, - а так - можно ладоням и в форме. Старый. Родной жест. У Присягнувших – он такой же. Последним - ослепительным - серебром дождя над темнотой грозового горизонта... Иди - куда требует - долг и небо.
Выдержим. А взглядом - все-таки - проводить. И еще на вдох-выдох, на бессмысленное действие - наклониться, подобрать - соскользнувшую на пол со спального возвышения легкую гражданскую рубашку. Встряхнуть. Осторожно – сложить в ячейку хранения.
А вот теперь – выполнять. Поднимать своих, эр’нере айе?
ну это... блин...
имперзцы...
@настроение: что из них сделаешь, кроме гвоздей?
@темы: сказочки, рыбы небесные, Лирика
-
-
04.02.2010 в 14:35очень здорово, автор, ты молодчина.
адын блох
-
-
04.02.2010 в 14:37спасиб) йа туплю)
-
-
04.02.2010 в 14:47-
-
04.02.2010 в 14:51епические у меня все какие-то истории...
блин
-
-
04.02.2010 в 14:55-
-
04.02.2010 в 15:06-
-
04.02.2010 в 15:13-
-
04.02.2010 в 15:18-
-
04.02.2010 в 15:21-
-
04.02.2010 в 16:03-
-
04.02.2010 в 16:04-
-
04.02.2010 в 16:08будем гладить кота!) это полезнее
-
-
04.02.2010 в 16:09-
-
04.02.2010 в 16:10и нервы опять же успокаивает)
-
-
04.02.2010 в 16:13