NAVIGARE NECESSE EST, VIVERE NON EST NECESSE][Я шел домой. И я попал домой.(с)]Должен же кто-то, ягодка, быть плохим
Часть раз: samlib.ru/editors/a/arharowa_j_l/ilije1.shtml - 2.7 мегов
Часть два: samlib.ru/editors/a/arharowa_j_l/ilije2.shtml - 2.3 мега
вступление начало: ingadar.diary.ru/p199522185.htm
вступление хвост: ingadar.diary.ru/p199561046.htm
предыдущие куски историираз: ingadar.diary.ru/p199695595.htm
два: ingadar.diary.ru/p199893094.htm
три: ingadar.diary.ru/p201264861.htm
четыре: ingadar.diary.ru/p202107787.htm
пять: ingadar.diary.ru/p206595402.htm
шесть: ingadar.diary.ru/p206609601.htm
семь: ingadar.diary.ru/p206688363.htm
восемь: ingadar.diary.ru/p206871927.htm
девять: ingadar.diary.ru/p207218094.htm
десять: ingadar.diary.ru/p207346860.htm
одиннадцать ingadar.diary.ru/p207384285.htm
двенадцать ingadar.diary.ru/p207400878.htm
тринадцать: ingadar.diary.ru/p207562716.htm
www.diary.ru/~ingadar/p207756441.htm
ingadar.diary.ru/p207966732.htm
ingadar.diary.ru/p208220993.htm
ingadar.diary.ru/p208349910.htm
ingadar.diary.ru/p208815504.htm
ingadar.diary.ru/p209326952.htm
ingadar.diary.ru/p209640611.htm
и очередной кусочек. пожалуй, предупрежу - что там специфическая бытовая лирика![;)](http://static.diary.ru/picture/1136.gif)
читать?***
. А там, где вспоминал Саайре, были последние трети лета. Медленные, медовые, с гладким морем и густыми ночными туманами в бухте Гнезда Сьенн. В верхних пустошах его цвел вереск, а в дальних садах собирали яблоки... Время было очень тихое.
А вечер... вечер был обычным. Теплым. Без ветра. В усадьбе Сейренн. В жилой части, совсем наверху. Летом там было тепло, дерево прогревалось и пахло, но даже в безветренную пору все равно скользил легкий охлаждающий ветерок... Саайре думал, что интересно, как дарра здесь монтировали системы вентиляции, насколько они выбиваются из гарантированного обеспечения и на какие источники опираются. Но спросить так и не решился.
Не тогда думал, конечно. Тогда - вечер был прочный, из окна башенки можно было бы смотреть на закат, а темнело на этом берегу все еще поздно. Саайре не смотрел. Саайре сидел в проекте аттестации по уши. Обдумывая, и как в эту более экономичную разработку полевого портативного общего детектора повреждений разумного впихнуть подробный анализатор воздействия Thairien, вплоть до возможного расположения спор... и насколько это утяжелит во всех смыслах конструкцию. Пока, к его досаде, получалось, что за полевые сметы энергообеспечения он в любом случае вылетал со свистом. Но продолжал. Все равно такой способ штудировать схему возможного будущего профессионального оборудования интересней.
Илье - он знал, он отслеживал, но самым краем взгляда, была рядом. В этой же башенке. Дочку убаюкивала. И убаюкала уже, вроде. Старшие... ну, тоже где-то были. Вот за тот круг времени он крепко отвык отслеживать, кто там, где находится... надо будет - точно найдут.
А пока вечер был тихим, проект – интересным, очередная мысль нуждалась в проверке и подсчете...
И когда Илье переместилась ближе к нему, вместе с мелкой, спящей мелкой и тихо задала вопрос:
- А почему ты сегодня здесь?
Ему довольно долго потребовалось выбираться из мыслей о проекте, понимать заданный вопрос и удивляться. И удивлялся он очень долго. И отчетливо. Где-то в середине процесса Илье это осознала и тихо начала пояснять:
- Ну, время такое... Яблоки собирать. Рихта и все там еще костры жгут, будут всю ночь ну... бегать. Льеанн с Сейренн - да я все равно знаю, на берег сидеть пошли, о своем... Ну все, и Трэстинка, с тем, молодым с флейтой тоже... яблоки собирают. А ты сидишь...
Он задумался, пытаясь вспомнить. Нет, не вспомнил. Звали ли, говорили что-то про очередной такой день. Не вспомнил. Да, опознал. Илье... была. Тихой и все равно очень звонкой. Но сначала он ответил растерянным жестом:
- А я и не знал. Что день такой. И... да так... неохота. Хорошо. Тихо. Считаю, вот... ну, не выходит... - она была... очень звонкой, и звон был и нарастал. Спросить? Он еще не понимал, что сейчас спрашивать, но слышал, как звенит. Но спросил - легко, по кратчайшей. - Илье, мне сходить, яблок набрать? Я, правда, не представляю, где здесь? - а она шевельнулась, отряхиваясь, сбросила бы - с руки, но держала мелкую, сбросила с плеча, и... Он мог и хотел ошибиться, но...
«Я узнал звук, - потом назвал Саайре. - Я опознал тональность. Это ведь здесь было, и не так далеко, этажом и частью подъема зала ниже. И не так давно, близ весны. Там, в зале, где я держал, и мы проваливались, и кто-то еще стоял у опоры и страховал нас... Я потом долго не мог пройти этот зал, не замеряя фон». Особенно не мог, когда они сюда вернулись летом. Когда у Илье уже была маленькая. Проходил и замерял - фон, естественно, оставался безопасным - да, эта земля была прочной. Очень прочной. А отслеживавшая это Льеанн пару раз ему только усмехалась: «Да, тренируй рефлекс - полезно...»
И этот звук сейчас был. Саайре помнил... и он не ответил бы себе, зачем дальше он выбрал именно это, уважительное, чтобы заговорить.
- Или ньирре-теи Илье, вы еще раз хотите попросить меня уйти?
Угадал... знал Саайре. По тому, как она сейчас дернулась. Звонко ответила:
- Но ведь ты опять не согласишься?
- Не знаю... - легко, много легче ответил Саайре. - Но... да. Вообще не хотелось бы.
Илье... она переложила маленькую, подтянула - на одну руку. И потянула его вниз. Ощутимо. Послушался. Усадила на пол. Потом решила ответить:
- Нет. Наверное, совсем не хочу... Если это делить, то только с тобой. С тобой не очень страшно. А я боюсь, - она еще собирала. Мысль и выдох. Но у Саайре уже зачем-то получилось, вот так, пальцами, спросить: "Кого?"
...Ну да, ему тоже понадобился выдох. И дополнительный запрос.
- Ее боюсь. Себя. А с ними всеми вообще боюсь говорить. Понимаешь, - это через его выдох продолжила Илье, - они все ее любят. Очевидно любят. Всегда есть здесь и всегда знают, что делать. А я их слушаю, и почувствовать... и знать то, что я знаю, не могу... Не должна. Стыдно.
Да, Саайре слушал. Но мысль была - и понимал отдельно. И это было странно. Он чуть ли не первый раз видел Илье и ее маленькую одну. С тех пор, как маленькая родилась. Да, всегда был... круг, тех, которые рядом, каждый раз, который он мог вспомнить - и Льеанн, и Сейренн, и Тийрха, и хозяйка Гнезда, даже теи Хюлльша, возникали, были. Или там слабо опознанные им... из медслужбы. В день, когда они приперлись с пирогом, и их, наконец, допустили...
Илье там была... маленькой. Отдельной. Очень глубоко - и вот да, сонной. А еще была ее новая маленькая разумная. Вот эта, в своем отдельном месте рядом. Тогда... какая-то ну очень маленькая. Теоретически Саайре знал, считал по показателям, что бывает. Новые разумные рождаются и настолько маленькими, и местный восстановительный, судя по данным, к которым Саайре допущен, подтверждает, что все в порядке, в границе нормы, и спецобеспечения новому разумному с подтвержденной жизнеспособностью не требуется. Если так утверждает детский восстановительный дарра, то сомневаться точно незачем. И он не будет... Но... странная. Маленькая. Большеголовая. Яркая. Живых совсем младших Саайре до той поры так близко и не видел...
Это быстро было, отдельной мыслью - увидел, обдумал, сверился... Не мешало: он полностью присутствовал - там, где Илье неловко слегка приподнималась, благодарила за пирог: сначала их вместе, потом только Рихту, что очень вкусно. А ящерик был так... беспомощно, ярко, удивленный и торжественный. И убежал довольно быстро... Потому что дальше - это Саайре помнил на них двоих - что Илье говорила, как она, что больно еще, но уже не сильно, но... еще все делать неудобно, и спать. А еще смотрела - вот так, отдельно и сонно. На свою младшую. И говорила прозрачным: "Вот... получилась. А я совсем не поняла, как она такая получилась..."
"Она" - младшая Илье, еще знал Саайре, с тех пор чуть-чуть посветлела и округлилась. И чуть подросла. Она очень сосредоточенно ела, училась внимательно смотреть на шумное, негромко издавала свои отдельные звуки, а у Сейренн помещалась на руке, даже не до локтя... У него... ну, почти - да, где-то в этом кругу времени и ему случилось подержать. Подумал, что легче щенков. И теплая. Мягкая. Илье рассказать не решился... Ну, мало, совсем мало он за все это время видел эту маленькую так вот, близко и отдельно. И Илье. Видимо, слишком мало...
- Они все, совсем все, любят, знают, как и вообще... вообще просто всегда есть. И понимают. И учат понимать. Это было... знаешь, так полностью, когда они со мной были, когда все начиналось, ну – она должна была родиться... Я это так помню. Вот здесь, совсем внутри костей - помню. А я просто хожу, слушаю, учусь, и знаю, знаю - и оно так плохо. Они любят. А я не чувствую, - а потом Илье совсем понизила голос, повернула маленькую и зашептала. - Я к ней, вот этой, вообще ничего не чувствую. Стенка. И вообще ничего. Что я все равно ничего не понимаю. Чего - пищит, кряхтит эта... отдельная. Не понимаю, боюсь, и руки и голова у меня никак не там. А еще спать хочу, всегда... и чтоб это все уже отпустило и как-нибудь кончилось... чтоб вообще и насовсем. Все... и потому что я никак не справилась. А Льеанн... я не хочу думать, я знаю, она была права, тогда, когда предлагала, во Мьенже - проверить и не пытаться... вот... мне рожать нового разумного, потому что я никогда и это так... Потому что так нельзя с живыми... чтоб вообще никак и ничего не чувствовать...
Саайре не сказал бы, когда этот бесконечный шепот дошел - до той степени тишины, что его приходилось по губам угадывать... Но достиг. Но потом перестал. Саайре смотрел, помнил - а маленькая лежала у Илье на руке и спала себе, надувала в уголку рта маленький пузырик из слюны, так... сосредоточенно спала. Мелкая...
Да, это было тогда. Когда он в первый раз открыл рот, набрал воздуха, больше чем следовало, ну... и, тоже постаравшись, чтоб было тихо, ляпнул по кратчайшей:
- Это нормально.
И Илье тоже открыла рот. Это... отвлекло. Он вот еще через восьмую выдоха сообразил, что звучит оно, наверно... И раньше, чем Илье успела его закрыть, принялся объяснять.
- А тебе есть... чем это чувствовать? Илье, ну... я учил, что производить на свет новых разумных - это... сложно. И требует сильного расхода личного ресурса... - Саайре сознаваться не хотел и не стал бы - но каким он был сейчас... беспомощным и деревянным, подбирая слова - да, чтоб их было слышно... и чтоб еще больше не сделали плохо.
Но похоже, сделали.
- Это нормальный и нестрашный физиологический процесс, - сказала Илье. Процитировала. Тоже тихо и совершенно... деревянно. А самое страшное, что похоже. Перекатывающиеся интонации Тийрхи, отразившиеся в этой... интерпретации Саайре опознал. Выдохнул. И продолжил. Повторять.
- Это нормальный физиологический процесс. Ну, я не имею возможности оценить, насколько нестрашный... я сидел и боялся. И очень сложный. Чреватый серьезным расходом. Как физиологического ресурса, так и эмоционального. Илье, ты помнишь... Тийрха говорила, что это... ну, в целом штатный случай, что может случиться и перерасход, и разработаны методики тестирования и потом оказания восстановительной поддержки.
Но подхватывает она только последнее:
- Поддержки... да меня, кажется, только и делают, что держат. А ты сейчас еще... а, Са-ай, я правильно понимаю, ты сейчас говоришь, что на самом деле я, именно я, сейчас вообще не это чувствую?
- Ты этим делишься... - он признается потом, что старательно подстраховался - за резьбу на притолоке - по привычке: успокаивало - прежде, чем это произнести. - Ты... ну, выбрала время и меня. Чтобы этим поделиться. Значит, это здесь и сейчас именно настолько есть. И ты это чувствуешь. И это, наверно, дико страшно чувствовать... - и думал, что стучит опять. Сильно бессмысленной деревяшкой.
Илье откликнулась:
- Нет, это даже не страшно... А, да... это я только что говорила... про страшно. Страшно, но там, отдельно. Просто пусто. Хочется спать. И чтоб все кончилось и вообще не было, совсем и... Са-ай?
На вопросе он поймал, что строит из пальцев давний, детский отвращающий жест. Поймал и сознался:
- Ну, я... вот сейчас испугался. Илье, но... почему ты об этом не говоришь?
Она... она похоже, рассердилась. Стала слышней. Прочнее.
- Я... я говорила, почему. Потому что мне все помогают. Потому что мне стыдно. Я не должна это чувствовать. Я... я в конце концов должна любить... своего ребенка.
...А ощущение "вынырнули" - было. Было вот прямо здесь перед Саайре - необходным столбом. Ступенями - от поверхности той воды. И они дойдут. Эти-то - чужие, такие же точно чужие интонации в этом (...бесконечно ценном...) тихом голосе, он знал и опознавал полностью и точно.
Так... что он и выдохнул:
- Илье, а... повтори это еще раз?
Опознавала ли - тоже - но она-то точно знала, куда идти, слушалась ли, но было, было, он слышал:
- Стыдно... я не должна это чувствовать. Стыдно... я не должна... - она... прозванивала эту дурацкую стену... все звонче и ощутимей, и смотрела, целиком и в упор, и как-то отдельно чуть повернула мелкую, провела краешком пальцев, стерла слюнку, пригладила - от светленького хохолка к загривку. - Са-ай. Да. Я это знаю. Я это... что я вообще делаю?
- Стоишь здесь. Убаюкала свою мелкую. Держишь ее. Ну... рассказываешь мне свое страшное, - перечислил Саайре. Дальше подбирал... подробнее. Но было легче. Все-таки вынырнул - и воздух был... очевиден. Им можно было дышать и говорить. Живое. - Я еще знаю, что этот... голос и эти слова я у тебя уже слышал. И... это было страшно. Илье, я думаю, что я узнал их снова...
- Да, - она смотрела и пыталась...немного улыбнуться, но нет, не получилось. - Да, Саайре, я понимаю. Я тоже узнала. Я так говорила и совсем про себя знала. Всегда. Ну вот, опять оно... опять я такая. Неправильная. А я так привыкла...
Он оставил паузу в несколько выдохов. Пока Илье задумывалась. Мелкая причмокнула, шевельнула лапкой и продолжала спать. Но Илье отвлеклась. Теперь смотрела не внутрь, а отчетливо на него. Саайре решил продолжить. Высказать... вот тоже сейчас понятное:
- Илье, а... все же делают привычное. Ну, Сейренн, Льеанн... ну, вот это, недавно родившиеся младшие. У родичей. В большой семье родичей... Они неоднократно знают, как это бывает. И действуют. Как знают.
- А у Тийрхи первый... - тихо не соглашалась Илье, взвешивала...
- Ну так она здесь же выросла. В этом... привычном, - продолжал Саайре. - А тебя, ну... выращивали редкие уроды. В своих отвратительных целях. Но... да, я думаю, по случившемуся полному расходу ресурса ты возвращаешься. Думать это... страшное. Которое выращивали...эти, - да, он собирал и усиливал голос.
Да, он перебивал. Подхватывал. Илье говорила - вот тем почти беззвучным: "Ну да. А еще она добивалась и ждала. А я... даже так неспособна". Договорил, посмотрел. Маленькая еще тихо, видно причмокивала во сне. Наверное, ела. Саайре еще подумал, что Чумазый, пожалуй, притявкивал бы. Взвесил сравнение: не найти ли в нем неправильное. Нет, не нашел. Поэтому мысль подхватил. Оперся. И заговорил дальше.
- И еще именно так, Илье... ну, у Тийрхи я так понял, в личном опыте несколько лет работы, доказательств и... ну, обеспечения. Ее мелкого. А ты... ну, извини... ты же два неполных круга года знала, что она будет? И... точно не ожидала? Ну... все остальное, что делать дальше... все равно проще считать отсюда. Что этот проект уже существует... - а Илье снова пошевелила "проект", проверяла пальцами - по звуку - вот это, сказанное Саайре, "дальше"... Еще шевельнула... ну да, мелкая, она же руку точно отлежит. И все же... у Саайре получилось неуверенно. - А можно... я ее подержу?
Илье... это было медленно - задумалась, на первую долю выдоха взяла мелкую чуть крепче... видно было: напряглась. Потом, через выдох подтвердила, приподняла, передоверила... Саайре принял. Тоже учился - как этих младших правильно держать, но... наверно, коряво. Голова у мелкой была удобной. На ладонь укладывалась. Теплая. Чуть более... шерстистая еще, чем казалось только взгляду. Пальцы чувствовали.
Не, не проснулась. Курлыкнула и продолжила. Спать и причмокивать. Саайре и сказал задумчиво:
- Кушает...
Илье... сначала удивилась - открыто, ну и Саайре показал - осторожно, тоже пальцами, что вот же - причмокивает. Илье посмотрела, взвесила на ладони, подтвердила.
Думал, она сядет. Но нет, оставалась стоять.
- Она это любит, - сказала сосредоточенно, медленно. - Всегда так интересно, а как она это думает? И что... - сбилась. Подбила себя по следам звонким. - Правда, легче щенка? - и Саайре сначала улыбнулся - и потому что вот совсем недавно об этом думал... и потому что нынешнего Чумазого - он оставил хозяйку, лестницу пес на этот раз невзлюбил и спал внизу - маленькая уже была не в пример легче, пес рос ошеломительно быстро, и был уже весьма увесист. Илье увидела, да, стала... еще чуть острее и снова зашептала:
- Щенка понимаю. Знаю. Люблю и радуюсь. А здесь... Какая я... не такая, неправильная, - посмотрела, а Саайре головой чуть отряхнулся, осторожно, чтобы лишний раз не двинуться, пусть мелочь спит. - Ну, все равно же неправильная...
- Ну, Илье, ты сколько лет думала и ждала этого щенка?.. половину личного звездного, не меньше. Во всем этом безобразии. Но другой-то тебя все равно нет. Ни для кого, - здесь он уже стал чуть громче. Испугался. Что сейчас еще и разбудит... Но нет. Спала и продолжала спать. Ну, Саайре и продолжил. - Мелкая. Легкая. Смешная. И у нее совершенно твой нос...
- Вот... и ты - туда же... - звонко сначала сказала Илье. Очень звонко. Потом сдвинулась. Обошла их кругом. Оценила с довольно близкого расстояния, подошла, наклонилась. Вывела. - А вы смешные. И продолжала стоять близко. - Са-ай, - медленно взвесила она почти через десяток выдохов, - Саайре, а можно я тебя поглажу?
Он, конечно, ответил согласием. Сразу. И не думал, как это было опрометчиво.
Да. Погладила. Гладила сначала сосредоточенно, полной ладонью, с усилием, даже чуть наклонившись. Пахла. "Морем, - назвал себе Саайре. - Утренним морем. И почему-то смородиной". Приглаживала. Потом помедлила, расслабила пальцы, пошла перебирать, подхватывать, чуть запутывать прядки... задержалась, поймав одну между пальцев, приглаживала сосредоточенно, вспушивала... Проверяла.
Саайре постарался - собраться и запросить:
- Жестче? - Илье замерла. Посмотрела. Не поняла. - Жестче... собаки? - более внятно постарался сказать Саайре. Да, поняла. Улыбнулась вдруг так... ярким:
- Нет. Мягче. Куда мягче... И ты угадал же, я... как раз думаю... про собаку. Ну, опять про собаку.
Нет, Саайре не знал. Он был. Отдельным, здесь и всем собой - ощутимым светло и невыносимо ярко - от центра дыхания и почему-то до отзвука пульса на косточках над ступнями, целиком... Просто время стояло (...снова...) и текло безвременным и тяжелым темным медом, а он был, он чувствовал, плавился и сминался воском, сминался - и на нем оставались - точно оставались - отпечатки - тонких, крепких, прохладных пальцев... он был, и это безвременное время было...
А еще он держал сонную маленькую, легче щенка, но все же... И надо было быть. Здесь, спокойно и прочно. И, вполне прочный Саайре продолжал быть здесь и сейчас и слушать. Что говорит Илье, не переставая его разглаживать и перебирать:
- Хороший... рыжий, - перебирает, цитирует, очень очевидно цитирует, по звуку, себя же. А потом вдруг продолжает, вот, облегченно. - Знаешь, Саайре, я вот как раз просмотрела... что там говорят в общем регламенте обследования разумной, приведшей быть в мир нового маленького... Да, там есть. Есть проверка... на состояние личного ресурса, в том числе эмоционального. Добровольная. Или по категорическим показаниям... А они... они же мне просто верили. Что я знаю, что я говорю, когда говорила... что не надо никаких полных обследований. А я думала: ну, какие обследования: это я такая неправильная и свою маленькую вообще никак, - Илье высказала, где-то за монолог остановилась, перестала гладить... Замерла. Но пальцы взвешивали, недалеко от вихров, взвешивали и касались. - Да, - продолжила Илье, - у нас действительно разное привычное. А они привыкли. К взрослым разумным... а я...
- Ну... а ты вполне... достаточно разумная. Чтобы понять сейчас и проверить, - высказал Саайре.
Он так и не узнал, что же, отчетливым передвижением, чуть зацепив волосок, взвесили ее пальцы. Ну... глаз на затылке у него точно не появилось. А потом Илье передвинется. И сядет напротив.
- Саайре, ты уверен, что я бы - догадалась, - но паузы на ответ она не оставила. Она продолжала. Сосредоточенно. Очень важное, еще отметив это началом фразы. - А главное, Саайре, знаешь... это я где-то вот здесь, - и пальцы она сложила, под дыхательным центром, - думаю, боялась, до сих пор боюсь, ну вот что я такая. И не чувствую. А где-то здесь, - и она отмерила почти пол-локтя над головой, - вот там, где я умею, знаю и ну... умею быть взрослой и разумной... иногда и медленно, я... Еще я прочно знаю, что все это кончится. Очень скоро кончится. Все это, к которому я уже привыкла. И вы тоже. И дальше мне придется как-то в этом жить... то есть, наверное, нам, - указала она на мелкую.
Саайре постарался стать внимательным. Отпустил руку, сообщил жестом. Что услышал. Но переспрашивает - о чем она.
- Смотри, - сказала Илье и начала загибать пальцы. - Она родилась. Значит, через какое-то время, которое Льеанн сочтет безопасным и согласует, я... должна буду отбыть в столицу. Я боюсь, но сейчас я не об этом. Значит... потом должно быть окончательное разбирательство. Вот, по поводу меня и чего из меня делали. Насколько я успела посмотреть... ну, я не очень понимаю, но вроде бы оно должно происходить на земле возникновения. То есть там, во Мьенже. А потом... наверное, по его итогам, мне... ну, надлежит окончательно пройти тестирование. На статус взрослой и разумной. И определить свое место. Среди людей и вещей Тейрвенон. А оно точно не здесь. Я понимаю, что Сейренн как глава Гнезда может и оставить здесь расти своего родича, но... Ну я просто знаю, что это не здесь. Это хорошее место, я... хорошо вросла, но мое место не здесь. Они совершенно другие. А ну... и у вас совсем не получится здесь оставаться. И вообще оставаться. Так плотно рядом с моей жизнью. Я... еще срываюсь, и я еще достаточно долго, наверно, буду срываться. Но все равно я буду. Взрослой разумной, без нужды в постоянной поддержке. Другой какой-то. Сначала с ней, потом вот... просто так. И это должно быть и правильно... но... но я пока вижу только первые шаги. Про то, что все кончится. И вы рядом тоже. Тоже уйдете. Ей... наверное еще и за это досталось... - последнее Илье проговорила уже снова почти про себя, глядя на мелкую.
А Саайре… Саайре просто знал. Здесь, сейчас - и он додумал эту формулу "и насовсем". Во всей неопровержимости и неотменяемости формул Закона и высокого фаэ. Точно знал - от самого края своих корней, до встрепанных - Илье и вот сейчас - вихров. И сказать это вслух было - ну, полностью просто и должно:
- А я не хочу уходить, - сказал, Илье услышала, посмотрела... в глаза не попадая, на ладонь, на руки, держащие мелкую, чуть вверх. Но пальцы запросили. Уточняя. Так - а он вообще про что. Ну - и он ответил. Он продолжил. - Я никогда и никуда не хочу от тебя уходить.
Илье смотрела. На него, не в глаза, ниже, под шею, в ямку... смотрела выдох. Потом пальцы спросили: почему? И Саайре потребовался тоже выдох. Три. Найти правильные слова для того, что сразу и безошибочно знал - телом и корнями.
...Он был - воском, мягким воском, еще хранящим отпечатки тонких и крепких пальцев теплой, живой, жесткой ладошки. Он врастал в неподвижные воды за миром живых и помнил - нет, самым первым помнил - как по нему спускались и вылезали - лапки в ярких цветных чулках. Это было - приятно, ощутимо и полностью, он знал, как, каждой... частью себя - знал. Он был - маяком и сторожевым постом над вечными водами Изнанки. Он был, держал, а за спиной стоял тот кто-то еще, кто держал страховочную веревку, и они все равно проседали… а потом он не мог дойти до помывочной… ровно.
Он просто жил - здесь, сейчас, эту жизнь - лепил снежки, складывал мозаику, ел ягодник, учился у очень разных медиков и лехта, чистил рыбу, держал маленькую... новую разумную, что Илье привела быть здесь... и ничего не хотел узнать о мире, где Илье... где их не будет рядом.
Потом неловко улыбнулся:
- Я... наверно, тоже привык. Это приятно. Совсем приятно, когда ты есть и рядом. Я...ну, меня почему- то здесь ценные старшие... и младшие считают уже совсем взрослым. Я не верю, что на него похож, ну, вообще... Но... Илье, но вот за эту часть работы у этого моря в этом Гнезде... ну, я понял... где я вижу свое место.
- И... где? - она спросила. Придвинулась. Она снова пахла - морем, мелкими островками, согревшейся солью, что мешалась с прочным вересковым запахом сверху, с берегов. И он знал, что никакой смородины в тех местах не растет... но все равно - ошеломительно была. И пахла.
- Да, ну место неважно. Но в любом, где есть ты. А так... я ну, тоже не знаю себя взрослого, - сказал, потом осознал - нет, говорил негромко. Не громче, чем все остальное. Но, видимо, полностью насыщенно. Так...что потом понял: вот и разбудил. Мелкая смотрела. Фокусировалась. Глаза...тоже были - получается, мамины. Большие. Искала понимала и нашла. Где в пространстве находится Илье.
- По-моему улыбается, - неловко продолжил Саайре. - Ну, теплой ночи... щеночек. Извини, я... разбудил.
Илье посмотрела. Забрала мелкую. Посмотрела еще раз:
- Знаешь, Саайре, я... я наверно пошлю тебя за яблоками. Не сейчас, когда все. Утром. Да, я знаю, где у Гнезда Сьенн сады. И...а когда-нибудь мы обязательно пойдем их собирать. Это... ну, у них такой обычай. И.. ну я так говорю, что я очень рада. Что ты не хочешь никуда уходить.
...Льеанн - Саайре это помнил и держал отдельным - не удивилась. Вообще ни разу не удивилась. Ни ранним утром, когда да, его таки послали за яблоками. И он стоял, с ворохом их, пахнущих, в куртке, когда они столкнулись - на крыльце усадьбы, у перехода. Посмотрела, улыбнулась и проследовала внутрь. А там улеглась спать. В нижней комнате.
Ни круг дней спустя... На который как раз и пришлось - добровольное заявление Илье в детский восстановительный о дополнительном обследовании по поводу состояния личного ресурса. Оно показало, что состояние эмоционального ресурса понесло возможный урон, подлежащий восстановлению... и Илье обдумывала - на этот раз с ней сидела теи Хюлльша, объясняя необходимое состояние личного биологического ресурса и его возможные пути восстановления. Это еще на какое-то время подзадержало визит Илье в столицу. О котором они как раз и разговаривали. И это Льеанн отметила, что визит в столицу хорошо бы совместить с полной официальной регистрацией родившейся младшей. Но для ее получения Илье, в силу возраста и прочих обстоятельств, понадобится выбрать второго ответственного опекуна своей маленькой - и Льеанн запрашивает, кого она предпочтет выбрать. Илье даже на выдох не задержится. И укажет на него, Саайре...
Он почему-то был уверен, что Льеанн здесь точно чего-нибудь скажет. Не может не сказать. Четверть выдоха полностью думал. Ошибся. Она только приняла и подтвердила. Жестом. Хотя ей очень затруднительно было бы дальше что-то сказать. Потому что Сейренн, также присутствовавшая на этом общем совете сразу же усмехнулась и... тычок, который она отвесила Льеанн, а Льеанн пропустила... наверно, был ощутимым. Ну точно - отвлекающим. Шевельнулась Льеанн в ответ... очень четко, Сейренн ответила - мелким подобранным жестом, который Саайре не смог дешифровать. Не удивился: он за всю круговерть последних месяцев в Гнезде Сьенн замечал неоднократно, что Старшая Гнезда и Льеанн понимают друг-друга с первого броска и взгляда... совершенно загадочных для внешних. Отдельным он знал, что - ну совершенно не его дело, на что Льеанн, вслед тому тычку и жесту, ворчит отдельным и совершенно не официальным: "Не, не целиком... да буду, буду..." И не то, чтоб Саайре думал это слишком долго - где там, когда Илье уже подошла, стоит рядом и запрашивает:
- Саайре, ну... ты же не будешь возражать?
Разумеется - он не возразил. И был в свой срок в этом… зале с колоннами. Под лестницей. В Исс-Тарре. Кажется, он настолько от всего был удивлен, что даже не запомнил, как он называется. И отвечал дядьке ...ираиринну так честно, как понимал. Тащил этот... дар Государя... и понимал, бесконечно понимал, пускал - мягкие, верхние корни. В эту жизнь, которая есть и будет.
В воспоминаниях пересыпались камешки, и вслед Саайре видел, когда это понадобилось...
Часть два: samlib.ru/editors/a/arharowa_j_l/ilije2.shtml - 2.3 мега
вступление начало: ingadar.diary.ru/p199522185.htm
вступление хвост: ingadar.diary.ru/p199561046.htm
предыдущие куски историираз: ingadar.diary.ru/p199695595.htm
два: ingadar.diary.ru/p199893094.htm
три: ingadar.diary.ru/p201264861.htm
четыре: ingadar.diary.ru/p202107787.htm
пять: ingadar.diary.ru/p206595402.htm
шесть: ingadar.diary.ru/p206609601.htm
семь: ingadar.diary.ru/p206688363.htm
восемь: ingadar.diary.ru/p206871927.htm
девять: ingadar.diary.ru/p207218094.htm
десять: ingadar.diary.ru/p207346860.htm
одиннадцать ingadar.diary.ru/p207384285.htm
двенадцать ingadar.diary.ru/p207400878.htm
тринадцать: ingadar.diary.ru/p207562716.htm
www.diary.ru/~ingadar/p207756441.htm
ingadar.diary.ru/p207966732.htm
ingadar.diary.ru/p208220993.htm
ingadar.diary.ru/p208349910.htm
ingadar.diary.ru/p208815504.htm
ingadar.diary.ru/p209326952.htm
ingadar.diary.ru/p209640611.htm
и очередной кусочек. пожалуй, предупрежу - что там специфическая бытовая лирика
![;)](http://static.diary.ru/picture/1136.gif)
читать?***
. А там, где вспоминал Саайре, были последние трети лета. Медленные, медовые, с гладким морем и густыми ночными туманами в бухте Гнезда Сьенн. В верхних пустошах его цвел вереск, а в дальних садах собирали яблоки... Время было очень тихое.
А вечер... вечер был обычным. Теплым. Без ветра. В усадьбе Сейренн. В жилой части, совсем наверху. Летом там было тепло, дерево прогревалось и пахло, но даже в безветренную пору все равно скользил легкий охлаждающий ветерок... Саайре думал, что интересно, как дарра здесь монтировали системы вентиляции, насколько они выбиваются из гарантированного обеспечения и на какие источники опираются. Но спросить так и не решился.
Не тогда думал, конечно. Тогда - вечер был прочный, из окна башенки можно было бы смотреть на закат, а темнело на этом берегу все еще поздно. Саайре не смотрел. Саайре сидел в проекте аттестации по уши. Обдумывая, и как в эту более экономичную разработку полевого портативного общего детектора повреждений разумного впихнуть подробный анализатор воздействия Thairien, вплоть до возможного расположения спор... и насколько это утяжелит во всех смыслах конструкцию. Пока, к его досаде, получалось, что за полевые сметы энергообеспечения он в любом случае вылетал со свистом. Но продолжал. Все равно такой способ штудировать схему возможного будущего профессионального оборудования интересней.
Илье - он знал, он отслеживал, но самым краем взгляда, была рядом. В этой же башенке. Дочку убаюкивала. И убаюкала уже, вроде. Старшие... ну, тоже где-то были. Вот за тот круг времени он крепко отвык отслеживать, кто там, где находится... надо будет - точно найдут.
А пока вечер был тихим, проект – интересным, очередная мысль нуждалась в проверке и подсчете...
И когда Илье переместилась ближе к нему, вместе с мелкой, спящей мелкой и тихо задала вопрос:
- А почему ты сегодня здесь?
Ему довольно долго потребовалось выбираться из мыслей о проекте, понимать заданный вопрос и удивляться. И удивлялся он очень долго. И отчетливо. Где-то в середине процесса Илье это осознала и тихо начала пояснять:
- Ну, время такое... Яблоки собирать. Рихта и все там еще костры жгут, будут всю ночь ну... бегать. Льеанн с Сейренн - да я все равно знаю, на берег сидеть пошли, о своем... Ну все, и Трэстинка, с тем, молодым с флейтой тоже... яблоки собирают. А ты сидишь...
Он задумался, пытаясь вспомнить. Нет, не вспомнил. Звали ли, говорили что-то про очередной такой день. Не вспомнил. Да, опознал. Илье... была. Тихой и все равно очень звонкой. Но сначала он ответил растерянным жестом:
- А я и не знал. Что день такой. И... да так... неохота. Хорошо. Тихо. Считаю, вот... ну, не выходит... - она была... очень звонкой, и звон был и нарастал. Спросить? Он еще не понимал, что сейчас спрашивать, но слышал, как звенит. Но спросил - легко, по кратчайшей. - Илье, мне сходить, яблок набрать? Я, правда, не представляю, где здесь? - а она шевельнулась, отряхиваясь, сбросила бы - с руки, но держала мелкую, сбросила с плеча, и... Он мог и хотел ошибиться, но...
«Я узнал звук, - потом назвал Саайре. - Я опознал тональность. Это ведь здесь было, и не так далеко, этажом и частью подъема зала ниже. И не так давно, близ весны. Там, в зале, где я держал, и мы проваливались, и кто-то еще стоял у опоры и страховал нас... Я потом долго не мог пройти этот зал, не замеряя фон». Особенно не мог, когда они сюда вернулись летом. Когда у Илье уже была маленькая. Проходил и замерял - фон, естественно, оставался безопасным - да, эта земля была прочной. Очень прочной. А отслеживавшая это Льеанн пару раз ему только усмехалась: «Да, тренируй рефлекс - полезно...»
И этот звук сейчас был. Саайре помнил... и он не ответил бы себе, зачем дальше он выбрал именно это, уважительное, чтобы заговорить.
- Или ньирре-теи Илье, вы еще раз хотите попросить меня уйти?
Угадал... знал Саайре. По тому, как она сейчас дернулась. Звонко ответила:
- Но ведь ты опять не согласишься?
- Не знаю... - легко, много легче ответил Саайре. - Но... да. Вообще не хотелось бы.
Илье... она переложила маленькую, подтянула - на одну руку. И потянула его вниз. Ощутимо. Послушался. Усадила на пол. Потом решила ответить:
- Нет. Наверное, совсем не хочу... Если это делить, то только с тобой. С тобой не очень страшно. А я боюсь, - она еще собирала. Мысль и выдох. Но у Саайре уже зачем-то получилось, вот так, пальцами, спросить: "Кого?"
...Ну да, ему тоже понадобился выдох. И дополнительный запрос.
- Ее боюсь. Себя. А с ними всеми вообще боюсь говорить. Понимаешь, - это через его выдох продолжила Илье, - они все ее любят. Очевидно любят. Всегда есть здесь и всегда знают, что делать. А я их слушаю, и почувствовать... и знать то, что я знаю, не могу... Не должна. Стыдно.
Да, Саайре слушал. Но мысль была - и понимал отдельно. И это было странно. Он чуть ли не первый раз видел Илье и ее маленькую одну. С тех пор, как маленькая родилась. Да, всегда был... круг, тех, которые рядом, каждый раз, который он мог вспомнить - и Льеанн, и Сейренн, и Тийрха, и хозяйка Гнезда, даже теи Хюлльша, возникали, были. Или там слабо опознанные им... из медслужбы. В день, когда они приперлись с пирогом, и их, наконец, допустили...
Илье там была... маленькой. Отдельной. Очень глубоко - и вот да, сонной. А еще была ее новая маленькая разумная. Вот эта, в своем отдельном месте рядом. Тогда... какая-то ну очень маленькая. Теоретически Саайре знал, считал по показателям, что бывает. Новые разумные рождаются и настолько маленькими, и местный восстановительный, судя по данным, к которым Саайре допущен, подтверждает, что все в порядке, в границе нормы, и спецобеспечения новому разумному с подтвержденной жизнеспособностью не требуется. Если так утверждает детский восстановительный дарра, то сомневаться точно незачем. И он не будет... Но... странная. Маленькая. Большеголовая. Яркая. Живых совсем младших Саайре до той поры так близко и не видел...
Это быстро было, отдельной мыслью - увидел, обдумал, сверился... Не мешало: он полностью присутствовал - там, где Илье неловко слегка приподнималась, благодарила за пирог: сначала их вместе, потом только Рихту, что очень вкусно. А ящерик был так... беспомощно, ярко, удивленный и торжественный. И убежал довольно быстро... Потому что дальше - это Саайре помнил на них двоих - что Илье говорила, как она, что больно еще, но уже не сильно, но... еще все делать неудобно, и спать. А еще смотрела - вот так, отдельно и сонно. На свою младшую. И говорила прозрачным: "Вот... получилась. А я совсем не поняла, как она такая получилась..."
"Она" - младшая Илье, еще знал Саайре, с тех пор чуть-чуть посветлела и округлилась. И чуть подросла. Она очень сосредоточенно ела, училась внимательно смотреть на шумное, негромко издавала свои отдельные звуки, а у Сейренн помещалась на руке, даже не до локтя... У него... ну, почти - да, где-то в этом кругу времени и ему случилось подержать. Подумал, что легче щенков. И теплая. Мягкая. Илье рассказать не решился... Ну, мало, совсем мало он за все это время видел эту маленькую так вот, близко и отдельно. И Илье. Видимо, слишком мало...
- Они все, совсем все, любят, знают, как и вообще... вообще просто всегда есть. И понимают. И учат понимать. Это было... знаешь, так полностью, когда они со мной были, когда все начиналось, ну – она должна была родиться... Я это так помню. Вот здесь, совсем внутри костей - помню. А я просто хожу, слушаю, учусь, и знаю, знаю - и оно так плохо. Они любят. А я не чувствую, - а потом Илье совсем понизила голос, повернула маленькую и зашептала. - Я к ней, вот этой, вообще ничего не чувствую. Стенка. И вообще ничего. Что я все равно ничего не понимаю. Чего - пищит, кряхтит эта... отдельная. Не понимаю, боюсь, и руки и голова у меня никак не там. А еще спать хочу, всегда... и чтоб это все уже отпустило и как-нибудь кончилось... чтоб вообще и насовсем. Все... и потому что я никак не справилась. А Льеанн... я не хочу думать, я знаю, она была права, тогда, когда предлагала, во Мьенже - проверить и не пытаться... вот... мне рожать нового разумного, потому что я никогда и это так... Потому что так нельзя с живыми... чтоб вообще никак и ничего не чувствовать...
Саайре не сказал бы, когда этот бесконечный шепот дошел - до той степени тишины, что его приходилось по губам угадывать... Но достиг. Но потом перестал. Саайре смотрел, помнил - а маленькая лежала у Илье на руке и спала себе, надувала в уголку рта маленький пузырик из слюны, так... сосредоточенно спала. Мелкая...
Да, это было тогда. Когда он в первый раз открыл рот, набрал воздуха, больше чем следовало, ну... и, тоже постаравшись, чтоб было тихо, ляпнул по кратчайшей:
- Это нормально.
И Илье тоже открыла рот. Это... отвлекло. Он вот еще через восьмую выдоха сообразил, что звучит оно, наверно... И раньше, чем Илье успела его закрыть, принялся объяснять.
- А тебе есть... чем это чувствовать? Илье, ну... я учил, что производить на свет новых разумных - это... сложно. И требует сильного расхода личного ресурса... - Саайре сознаваться не хотел и не стал бы - но каким он был сейчас... беспомощным и деревянным, подбирая слова - да, чтоб их было слышно... и чтоб еще больше не сделали плохо.
Но похоже, сделали.
- Это нормальный и нестрашный физиологический процесс, - сказала Илье. Процитировала. Тоже тихо и совершенно... деревянно. А самое страшное, что похоже. Перекатывающиеся интонации Тийрхи, отразившиеся в этой... интерпретации Саайре опознал. Выдохнул. И продолжил. Повторять.
- Это нормальный физиологический процесс. Ну, я не имею возможности оценить, насколько нестрашный... я сидел и боялся. И очень сложный. Чреватый серьезным расходом. Как физиологического ресурса, так и эмоционального. Илье, ты помнишь... Тийрха говорила, что это... ну, в целом штатный случай, что может случиться и перерасход, и разработаны методики тестирования и потом оказания восстановительной поддержки.
Но подхватывает она только последнее:
- Поддержки... да меня, кажется, только и делают, что держат. А ты сейчас еще... а, Са-ай, я правильно понимаю, ты сейчас говоришь, что на самом деле я, именно я, сейчас вообще не это чувствую?
- Ты этим делишься... - он признается потом, что старательно подстраховался - за резьбу на притолоке - по привычке: успокаивало - прежде, чем это произнести. - Ты... ну, выбрала время и меня. Чтобы этим поделиться. Значит, это здесь и сейчас именно настолько есть. И ты это чувствуешь. И это, наверно, дико страшно чувствовать... - и думал, что стучит опять. Сильно бессмысленной деревяшкой.
Илье откликнулась:
- Нет, это даже не страшно... А, да... это я только что говорила... про страшно. Страшно, но там, отдельно. Просто пусто. Хочется спать. И чтоб все кончилось и вообще не было, совсем и... Са-ай?
На вопросе он поймал, что строит из пальцев давний, детский отвращающий жест. Поймал и сознался:
- Ну, я... вот сейчас испугался. Илье, но... почему ты об этом не говоришь?
Она... она похоже, рассердилась. Стала слышней. Прочнее.
- Я... я говорила, почему. Потому что мне все помогают. Потому что мне стыдно. Я не должна это чувствовать. Я... я в конце концов должна любить... своего ребенка.
...А ощущение "вынырнули" - было. Было вот прямо здесь перед Саайре - необходным столбом. Ступенями - от поверхности той воды. И они дойдут. Эти-то - чужие, такие же точно чужие интонации в этом (...бесконечно ценном...) тихом голосе, он знал и опознавал полностью и точно.
Так... что он и выдохнул:
- Илье, а... повтори это еще раз?
Опознавала ли - тоже - но она-то точно знала, куда идти, слушалась ли, но было, было, он слышал:
- Стыдно... я не должна это чувствовать. Стыдно... я не должна... - она... прозванивала эту дурацкую стену... все звонче и ощутимей, и смотрела, целиком и в упор, и как-то отдельно чуть повернула мелкую, провела краешком пальцев, стерла слюнку, пригладила - от светленького хохолка к загривку. - Са-ай. Да. Я это знаю. Я это... что я вообще делаю?
- Стоишь здесь. Убаюкала свою мелкую. Держишь ее. Ну... рассказываешь мне свое страшное, - перечислил Саайре. Дальше подбирал... подробнее. Но было легче. Все-таки вынырнул - и воздух был... очевиден. Им можно было дышать и говорить. Живое. - Я еще знаю, что этот... голос и эти слова я у тебя уже слышал. И... это было страшно. Илье, я думаю, что я узнал их снова...
- Да, - она смотрела и пыталась...немного улыбнуться, но нет, не получилось. - Да, Саайре, я понимаю. Я тоже узнала. Я так говорила и совсем про себя знала. Всегда. Ну вот, опять оно... опять я такая. Неправильная. А я так привыкла...
Он оставил паузу в несколько выдохов. Пока Илье задумывалась. Мелкая причмокнула, шевельнула лапкой и продолжала спать. Но Илье отвлеклась. Теперь смотрела не внутрь, а отчетливо на него. Саайре решил продолжить. Высказать... вот тоже сейчас понятное:
- Илье, а... все же делают привычное. Ну, Сейренн, Льеанн... ну, вот это, недавно родившиеся младшие. У родичей. В большой семье родичей... Они неоднократно знают, как это бывает. И действуют. Как знают.
- А у Тийрхи первый... - тихо не соглашалась Илье, взвешивала...
- Ну так она здесь же выросла. В этом... привычном, - продолжал Саайре. - А тебя, ну... выращивали редкие уроды. В своих отвратительных целях. Но... да, я думаю, по случившемуся полному расходу ресурса ты возвращаешься. Думать это... страшное. Которое выращивали...эти, - да, он собирал и усиливал голос.
Да, он перебивал. Подхватывал. Илье говорила - вот тем почти беззвучным: "Ну да. А еще она добивалась и ждала. А я... даже так неспособна". Договорил, посмотрел. Маленькая еще тихо, видно причмокивала во сне. Наверное, ела. Саайре еще подумал, что Чумазый, пожалуй, притявкивал бы. Взвесил сравнение: не найти ли в нем неправильное. Нет, не нашел. Поэтому мысль подхватил. Оперся. И заговорил дальше.
- И еще именно так, Илье... ну, у Тийрхи я так понял, в личном опыте несколько лет работы, доказательств и... ну, обеспечения. Ее мелкого. А ты... ну, извини... ты же два неполных круга года знала, что она будет? И... точно не ожидала? Ну... все остальное, что делать дальше... все равно проще считать отсюда. Что этот проект уже существует... - а Илье снова пошевелила "проект", проверяла пальцами - по звуку - вот это, сказанное Саайре, "дальше"... Еще шевельнула... ну да, мелкая, она же руку точно отлежит. И все же... у Саайре получилось неуверенно. - А можно... я ее подержу?
Илье... это было медленно - задумалась, на первую долю выдоха взяла мелкую чуть крепче... видно было: напряглась. Потом, через выдох подтвердила, приподняла, передоверила... Саайре принял. Тоже учился - как этих младших правильно держать, но... наверно, коряво. Голова у мелкой была удобной. На ладонь укладывалась. Теплая. Чуть более... шерстистая еще, чем казалось только взгляду. Пальцы чувствовали.
Не, не проснулась. Курлыкнула и продолжила. Спать и причмокивать. Саайре и сказал задумчиво:
- Кушает...
Илье... сначала удивилась - открыто, ну и Саайре показал - осторожно, тоже пальцами, что вот же - причмокивает. Илье посмотрела, взвесила на ладони, подтвердила.
Думал, она сядет. Но нет, оставалась стоять.
- Она это любит, - сказала сосредоточенно, медленно. - Всегда так интересно, а как она это думает? И что... - сбилась. Подбила себя по следам звонким. - Правда, легче щенка? - и Саайре сначала улыбнулся - и потому что вот совсем недавно об этом думал... и потому что нынешнего Чумазого - он оставил хозяйку, лестницу пес на этот раз невзлюбил и спал внизу - маленькая уже была не в пример легче, пес рос ошеломительно быстро, и был уже весьма увесист. Илье увидела, да, стала... еще чуть острее и снова зашептала:
- Щенка понимаю. Знаю. Люблю и радуюсь. А здесь... Какая я... не такая, неправильная, - посмотрела, а Саайре головой чуть отряхнулся, осторожно, чтобы лишний раз не двинуться, пусть мелочь спит. - Ну, все равно же неправильная...
- Ну, Илье, ты сколько лет думала и ждала этого щенка?.. половину личного звездного, не меньше. Во всем этом безобразии. Но другой-то тебя все равно нет. Ни для кого, - здесь он уже стал чуть громче. Испугался. Что сейчас еще и разбудит... Но нет. Спала и продолжала спать. Ну, Саайре и продолжил. - Мелкая. Легкая. Смешная. И у нее совершенно твой нос...
- Вот... и ты - туда же... - звонко сначала сказала Илье. Очень звонко. Потом сдвинулась. Обошла их кругом. Оценила с довольно близкого расстояния, подошла, наклонилась. Вывела. - А вы смешные. И продолжала стоять близко. - Са-ай, - медленно взвесила она почти через десяток выдохов, - Саайре, а можно я тебя поглажу?
Он, конечно, ответил согласием. Сразу. И не думал, как это было опрометчиво.
Да. Погладила. Гладила сначала сосредоточенно, полной ладонью, с усилием, даже чуть наклонившись. Пахла. "Морем, - назвал себе Саайре. - Утренним морем. И почему-то смородиной". Приглаживала. Потом помедлила, расслабила пальцы, пошла перебирать, подхватывать, чуть запутывать прядки... задержалась, поймав одну между пальцев, приглаживала сосредоточенно, вспушивала... Проверяла.
Саайре постарался - собраться и запросить:
- Жестче? - Илье замерла. Посмотрела. Не поняла. - Жестче... собаки? - более внятно постарался сказать Саайре. Да, поняла. Улыбнулась вдруг так... ярким:
- Нет. Мягче. Куда мягче... И ты угадал же, я... как раз думаю... про собаку. Ну, опять про собаку.
Нет, Саайре не знал. Он был. Отдельным, здесь и всем собой - ощутимым светло и невыносимо ярко - от центра дыхания и почему-то до отзвука пульса на косточках над ступнями, целиком... Просто время стояло (...снова...) и текло безвременным и тяжелым темным медом, а он был, он чувствовал, плавился и сминался воском, сминался - и на нем оставались - точно оставались - отпечатки - тонких, крепких, прохладных пальцев... он был, и это безвременное время было...
А еще он держал сонную маленькую, легче щенка, но все же... И надо было быть. Здесь, спокойно и прочно. И, вполне прочный Саайре продолжал быть здесь и сейчас и слушать. Что говорит Илье, не переставая его разглаживать и перебирать:
- Хороший... рыжий, - перебирает, цитирует, очень очевидно цитирует, по звуку, себя же. А потом вдруг продолжает, вот, облегченно. - Знаешь, Саайре, я вот как раз просмотрела... что там говорят в общем регламенте обследования разумной, приведшей быть в мир нового маленького... Да, там есть. Есть проверка... на состояние личного ресурса, в том числе эмоционального. Добровольная. Или по категорическим показаниям... А они... они же мне просто верили. Что я знаю, что я говорю, когда говорила... что не надо никаких полных обследований. А я думала: ну, какие обследования: это я такая неправильная и свою маленькую вообще никак, - Илье высказала, где-то за монолог остановилась, перестала гладить... Замерла. Но пальцы взвешивали, недалеко от вихров, взвешивали и касались. - Да, - продолжила Илье, - у нас действительно разное привычное. А они привыкли. К взрослым разумным... а я...
- Ну... а ты вполне... достаточно разумная. Чтобы понять сейчас и проверить, - высказал Саайре.
Он так и не узнал, что же, отчетливым передвижением, чуть зацепив волосок, взвесили ее пальцы. Ну... глаз на затылке у него точно не появилось. А потом Илье передвинется. И сядет напротив.
- Саайре, ты уверен, что я бы - догадалась, - но паузы на ответ она не оставила. Она продолжала. Сосредоточенно. Очень важное, еще отметив это началом фразы. - А главное, Саайре, знаешь... это я где-то вот здесь, - и пальцы она сложила, под дыхательным центром, - думаю, боялась, до сих пор боюсь, ну вот что я такая. И не чувствую. А где-то здесь, - и она отмерила почти пол-локтя над головой, - вот там, где я умею, знаю и ну... умею быть взрослой и разумной... иногда и медленно, я... Еще я прочно знаю, что все это кончится. Очень скоро кончится. Все это, к которому я уже привыкла. И вы тоже. И дальше мне придется как-то в этом жить... то есть, наверное, нам, - указала она на мелкую.
Саайре постарался стать внимательным. Отпустил руку, сообщил жестом. Что услышал. Но переспрашивает - о чем она.
- Смотри, - сказала Илье и начала загибать пальцы. - Она родилась. Значит, через какое-то время, которое Льеанн сочтет безопасным и согласует, я... должна буду отбыть в столицу. Я боюсь, но сейчас я не об этом. Значит... потом должно быть окончательное разбирательство. Вот, по поводу меня и чего из меня делали. Насколько я успела посмотреть... ну, я не очень понимаю, но вроде бы оно должно происходить на земле возникновения. То есть там, во Мьенже. А потом... наверное, по его итогам, мне... ну, надлежит окончательно пройти тестирование. На статус взрослой и разумной. И определить свое место. Среди людей и вещей Тейрвенон. А оно точно не здесь. Я понимаю, что Сейренн как глава Гнезда может и оставить здесь расти своего родича, но... Ну я просто знаю, что это не здесь. Это хорошее место, я... хорошо вросла, но мое место не здесь. Они совершенно другие. А ну... и у вас совсем не получится здесь оставаться. И вообще оставаться. Так плотно рядом с моей жизнью. Я... еще срываюсь, и я еще достаточно долго, наверно, буду срываться. Но все равно я буду. Взрослой разумной, без нужды в постоянной поддержке. Другой какой-то. Сначала с ней, потом вот... просто так. И это должно быть и правильно... но... но я пока вижу только первые шаги. Про то, что все кончится. И вы рядом тоже. Тоже уйдете. Ей... наверное еще и за это досталось... - последнее Илье проговорила уже снова почти про себя, глядя на мелкую.
А Саайре… Саайре просто знал. Здесь, сейчас - и он додумал эту формулу "и насовсем". Во всей неопровержимости и неотменяемости формул Закона и высокого фаэ. Точно знал - от самого края своих корней, до встрепанных - Илье и вот сейчас - вихров. И сказать это вслух было - ну, полностью просто и должно:
- А я не хочу уходить, - сказал, Илье услышала, посмотрела... в глаза не попадая, на ладонь, на руки, держащие мелкую, чуть вверх. Но пальцы запросили. Уточняя. Так - а он вообще про что. Ну - и он ответил. Он продолжил. - Я никогда и никуда не хочу от тебя уходить.
Илье смотрела. На него, не в глаза, ниже, под шею, в ямку... смотрела выдох. Потом пальцы спросили: почему? И Саайре потребовался тоже выдох. Три. Найти правильные слова для того, что сразу и безошибочно знал - телом и корнями.
...Он был - воском, мягким воском, еще хранящим отпечатки тонких и крепких пальцев теплой, живой, жесткой ладошки. Он врастал в неподвижные воды за миром живых и помнил - нет, самым первым помнил - как по нему спускались и вылезали - лапки в ярких цветных чулках. Это было - приятно, ощутимо и полностью, он знал, как, каждой... частью себя - знал. Он был - маяком и сторожевым постом над вечными водами Изнанки. Он был, держал, а за спиной стоял тот кто-то еще, кто держал страховочную веревку, и они все равно проседали… а потом он не мог дойти до помывочной… ровно.
Он просто жил - здесь, сейчас, эту жизнь - лепил снежки, складывал мозаику, ел ягодник, учился у очень разных медиков и лехта, чистил рыбу, держал маленькую... новую разумную, что Илье привела быть здесь... и ничего не хотел узнать о мире, где Илье... где их не будет рядом.
Потом неловко улыбнулся:
- Я... наверно, тоже привык. Это приятно. Совсем приятно, когда ты есть и рядом. Я...ну, меня почему- то здесь ценные старшие... и младшие считают уже совсем взрослым. Я не верю, что на него похож, ну, вообще... Но... Илье, но вот за эту часть работы у этого моря в этом Гнезде... ну, я понял... где я вижу свое место.
- И... где? - она спросила. Придвинулась. Она снова пахла - морем, мелкими островками, согревшейся солью, что мешалась с прочным вересковым запахом сверху, с берегов. И он знал, что никакой смородины в тех местах не растет... но все равно - ошеломительно была. И пахла.
- Да, ну место неважно. Но в любом, где есть ты. А так... я ну, тоже не знаю себя взрослого, - сказал, потом осознал - нет, говорил негромко. Не громче, чем все остальное. Но, видимо, полностью насыщенно. Так...что потом понял: вот и разбудил. Мелкая смотрела. Фокусировалась. Глаза...тоже были - получается, мамины. Большие. Искала понимала и нашла. Где в пространстве находится Илье.
- По-моему улыбается, - неловко продолжил Саайре. - Ну, теплой ночи... щеночек. Извини, я... разбудил.
Илье посмотрела. Забрала мелкую. Посмотрела еще раз:
- Знаешь, Саайре, я... я наверно пошлю тебя за яблоками. Не сейчас, когда все. Утром. Да, я знаю, где у Гнезда Сьенн сады. И...а когда-нибудь мы обязательно пойдем их собирать. Это... ну, у них такой обычай. И.. ну я так говорю, что я очень рада. Что ты не хочешь никуда уходить.
...Льеанн - Саайре это помнил и держал отдельным - не удивилась. Вообще ни разу не удивилась. Ни ранним утром, когда да, его таки послали за яблоками. И он стоял, с ворохом их, пахнущих, в куртке, когда они столкнулись - на крыльце усадьбы, у перехода. Посмотрела, улыбнулась и проследовала внутрь. А там улеглась спать. В нижней комнате.
Ни круг дней спустя... На который как раз и пришлось - добровольное заявление Илье в детский восстановительный о дополнительном обследовании по поводу состояния личного ресурса. Оно показало, что состояние эмоционального ресурса понесло возможный урон, подлежащий восстановлению... и Илье обдумывала - на этот раз с ней сидела теи Хюлльша, объясняя необходимое состояние личного биологического ресурса и его возможные пути восстановления. Это еще на какое-то время подзадержало визит Илье в столицу. О котором они как раз и разговаривали. И это Льеанн отметила, что визит в столицу хорошо бы совместить с полной официальной регистрацией родившейся младшей. Но для ее получения Илье, в силу возраста и прочих обстоятельств, понадобится выбрать второго ответственного опекуна своей маленькой - и Льеанн запрашивает, кого она предпочтет выбрать. Илье даже на выдох не задержится. И укажет на него, Саайре...
Он почему-то был уверен, что Льеанн здесь точно чего-нибудь скажет. Не может не сказать. Четверть выдоха полностью думал. Ошибся. Она только приняла и подтвердила. Жестом. Хотя ей очень затруднительно было бы дальше что-то сказать. Потому что Сейренн, также присутствовавшая на этом общем совете сразу же усмехнулась и... тычок, который она отвесила Льеанн, а Льеанн пропустила... наверно, был ощутимым. Ну точно - отвлекающим. Шевельнулась Льеанн в ответ... очень четко, Сейренн ответила - мелким подобранным жестом, который Саайре не смог дешифровать. Не удивился: он за всю круговерть последних месяцев в Гнезде Сьенн замечал неоднократно, что Старшая Гнезда и Льеанн понимают друг-друга с первого броска и взгляда... совершенно загадочных для внешних. Отдельным он знал, что - ну совершенно не его дело, на что Льеанн, вслед тому тычку и жесту, ворчит отдельным и совершенно не официальным: "Не, не целиком... да буду, буду..." И не то, чтоб Саайре думал это слишком долго - где там, когда Илье уже подошла, стоит рядом и запрашивает:
- Саайре, ну... ты же не будешь возражать?
Разумеется - он не возразил. И был в свой срок в этом… зале с колоннами. Под лестницей. В Исс-Тарре. Кажется, он настолько от всего был удивлен, что даже не запомнил, как он называется. И отвечал дядьке ...ираиринну так честно, как понимал. Тащил этот... дар Государя... и понимал, бесконечно понимал, пускал - мягкие, верхние корни. В эту жизнь, которая есть и будет.
В воспоминаниях пересыпались камешки, и вслед Саайре видел, когда это понадобилось...
@темы: сказочки, Те-кто-Служит, Тейрвенон, Тильсенн
В целом у Шедди было куда больше шансов, чем у Иллрейн. По нескольким причинам:
- Сорлех - куда более обжитое место и, что важнее, активно обживаемое фай место. И куда ближе к цивилизации, чем Тольмарка (Тольмарка, если помните был вообще в пределах осваиваемой планетной системы, что в принципе было для фай большой редкостью и скорее новшеством).
- если бы не ебнул далиенский мятеж, то в принципе раньше или позже, и в это захолустье вполне пришли бы фай. Шедди, кстати, в профессиональном плане, отчасти повторил судьбу доктора Шерерда эс Макри. В смысле все-таки поступил в мед и добрался до нейрохирургии. Причем высшее профессиональное обучение начинал на Таркисе, и доучивался уже в Ставиште.
- понятие "буферная зона" - это вообще изобретение появилось после далиенского мятежа как раз. И как раз именно после далиенского мятежа в Тейрвенон стало существенно хуже с социальными лифтами. Т.е. у Иллрейн, конечно, шансы были - но существенно меньше, чем у Шедди. Если бы не набор "защитки", то после своего на наши деньги техникума, она скорее всего осталась бы на Тольмарка, только, возможно, на верхних уровнях.
А с семьей Лейвора, если помните, там была не медицина. Там был ужас под названием "ой, я не справлюсь" и относительно недавний, по файским меркам печальный личный пример в виде близкого родственника, которого за проеб лишили гражданства. В Семье эс Вильен как раз на прадеде Лейвора сменилась центральная ветвь по "прецеденту Дома Гэлиад".
"прецедент Дома Гэлиад" - это первый законодательно зафиксированный случай принудительной смены наследующей ветви Дома. После мятежа, в котором участвовал тогдашний глава Дома, Дэриал Эс'Гэлиад - в Доме Гэлиад по приказу Властного сменилась наследующая ветвь, и следующим Главой Дома стал младший родственник того злополучного Дэриала, который для Главы Дома был подопытным материалом и потенциальным "живым оружием".
Удалось разложить на разные кучки "проблемы буферных зон" и "проблемы старых файских территорий"
Хорошо, что у Шедди получилось.
Насчет "прецедента Дома Гэлиад" буду еще понимать.
"был подопытным материалом и потенциальным "живым оружием" " - что-то очень похоже на то, что вытворили Нард.
Это какой-то популярный способ действовать?
Там есть контролирующие службы. И случаи нарушения инструкций, особенно там, где соблюдение инструкций жизненно необходимо - разбирают громко. И показательно. Т.е. в этом обществе в большинстве случаев проще не приходя в сознание выполнять инструкции, нежели забивать в уверенности, что пронесет.
А здесь - про готовность отказаться от привычного уровня жизни, лишь бы не работать на его поддержание.
ninquenaro, что можно с человеком сделать
1. религиозную информацию соответствующую выдать. Пример - индус-отшельник, уходит в лес, занимается аскезами, живёт подаянием. Насколько я понимаю, у фай так не бывает.
2. философско-этическую информацию соответствующую выдать. Начиная от нежелания участвовать в крысиных бегах. Или отвращения к раскладам "я начальник - ты дурак".
3. не совсем выгорание, но в ту же сторону. Не заметить какой-то фактор, который отравляет всю работу. Хороший пример - замёрзший Лейвор. Насколько я понимаю, ему просто очень свезло, что рядом оказалась лехта.
4. недостаток информации о том, какая работа бывает. Т.е. вся та, про которую человек знает - этому человеку не подходит, а про другую он не знает. Вряд ли бывает у фай.
5. личностное потрясение, поломавшее имеющуюся систему ценностей. Нет ответа на вопрос "зачем делать" - и делать становится противно. Наверное, сюда же - невозможность заниматься ценной деятельностью дальше по состоянию здоровья плюс не свезло найти другую годную. Вот Хюлльше повезло.
6. любая вялотекущая пакость со здоровьем.
7. внятное понимание, что результатами твоей деятельности воспользуется вот этот, с которым под одним небом дышать противно. Если доходом от деятельности распоряжается Семья и отношение к старшему родичу такое - то вполне себе способ, если совсем уйти почему-то не вариант (в том числе и потому что в голову не пришло)
думаю, ещё варианты есть...
по здравом размышлении, разнообразная медицина, которую списывают на "личные особенности", а не доносят до ближайшего восстановительного, возможна только при наличии специфического социального фактора. А именно - поддерживаемого ближайшим окружением "стыдно признать, что у меня проблема", которое перевесит выученные в школе инструкции. См. семья Лэйвора.
Ещё вариант - если в этом месте с восстановительными ещё не всё хорошо. Ну вот из того посёлка, где Шедди жил - добираться непонятно куда ради "что-то я устаю сильно быстро" - нужно очень хорошо понимать, зачем.
И ещё вариант - если оно не внезапно а постепенно, то самостоятельно отследить что что-то не так - сложно. Я в таких случаях ориентируюсь по вопросам от тех, кто хорошо меня знает - но не уверена, что это приемлемый вариант для фай.
На самом деле пример именно дауншифтинга по-файски - это Кейлаин "Колючка" эс Тийе. С его "вы, родственнички, идете нахуй, а я иду в армию". Хуже того. Он добровольно ушел к ящерицам! А еще лехта Ллеваин а'Лайетт. У которого была блин возможность выйти из-под статуса лехтев. А он остался там. И, еще более яркий пример - его любимая женщина, Альфьяар а'Лайетт. Которая ушла к лехтев и которую потом в Ниинталь-рьен знали как лехта Айри.
дауншифтинг по-файски прекрасен
а есть такие, которые ушли сад выращивать или там рыбу ловить? ну, совсем в сельское хозяйство, и не в промышленных масштабах?
Меня интересует традиция использовать собственных мелких как экспериментальный материал, с целью получения преимущества Семье. И способы отслеживать и пресекать такое недолжное использование восполнимого ресурса.
после катастрофы в Сетсар фон присутствия thai критически увеличился не только над поверхностью самого озера и одноименного города на побережье. После чего и рождаемость и женская смертность настолько выросли, что "лишних" детей уже не было в принципе. Т.е. ресурс из расходного стал восполнимым. Причем трудно восполнимым.
Nota Bene!!! Инги вернется, возможно мы уточним даты и границы временного периода.
впрочем, посмотрите текст про воду земли Ставиште, вот этот eleventhland.diary.ru/p178072290.htm
собственно, там Алакеста сделала из собственного родича и из семьи его taer-na - водосброс. Причем у нее, как у Проявляющего, для этого были все необходимые знания и навыки.
Тогда будьте добры, процитируйте, где именно вот по этой ссылке ingadar.diary.ru/p209493045.htm?from=0#70966947... вы нашли про "жить за счет супруга или за счет Семьи"? Цитатой пожалуйста и, желательно, со ссылкой на процитированный комментарий.
и второе
а вы понимаете, что во всех тех случаях, которые я упомянул как "дауншифтинг по-файски" - речь не идет о том, чтобы, как вы говорите "просто лежать и смотреть в облака потому что это красиво"? Они в принципе проще относятся именно к уровню жизни. Оба этих случая, которые я упомянул - они скорее про социальный статус, чем про доходы.
И третье. Вы хронически смешиваете дауншифтинг и состояние послеоперационной реабилитации. Этак и клиническую депрессию (ту самую, которая в МКБ-10) можно дауншифтингом счесть. А также дауншифтинг - и состояние хронического переохлаждения и синдром хронической усталости. Зачем?
дауншифтинг, как таковой, именно как философия "жизнь ради себя" и "упрощение жизни ради отказа от чужих ценностей" в менталитет фай не завозили, равно как и гуманизм, кстати. Содержать такого красавца, после того как закончатся средства на его личном счету, никто не будет. Именно поэтому явление "хикикомори" (пояснять не будут - посмотрите в гугле) в файском обществе тоже не возникло. Психически и физически здоровое тело, которое решило таким образом выпендриться - содержать не будет никто. И это до фай доносят еще в детстве.
Это я к тому, что фай внятное понимание, что результатами твоей деятельности воспользуется вот этот, с которым под одним небом дышать противно - это фактически приговор для вот этого, от которого противно. Закопают. Возможно - физически. Возможно - лично. А сначала - будут долго и планомерно собирать доказательства. А потом в лучшем случае сами убьют и будут правы. А в худшем - сдадут государственному правосудию.
Кстати, этому как раз есть пример в тексте. Кровная месть дарра. Которая тоже штатный и разрешенный способ решения коллизий. Другой вопрос, что юридические основания для настолько масштабных акций - во время истории Илье - редкость.
.
А вот идея использовать в качестве подопытных именно детей, причем вполне жизнеспособных и годных... Да, архаичненько.
И, подозреваю, что у службы наблюдения есть методы подобные выверты засекать. хотя бы статистически.
Вот как раз с тех пор, как потомство стало ценным.
там, в тексте про воду Ставиште - как раз я писал, что под раздачу попали вообще все, кто был в доме Семьи Лиддаи. Т.е. Алакеста не сортировала: дети там, не дети. Там лехтев ушли все, часть охраны ушла (а для потомственной личной охраны - это практически равноценно волчьему билету). Все, кто не свалил - стали водосбросом (включая того парня, от лица которого написан текст, которому на тот момент было 18 малых лет).
Я правильно понимаю, что к действиям Сайви в финале ее жизни у закона не было никаких претензий? И никаких " пределов необходимой самообороны", чтоб им жидко, четырехслойно и из всех отверстий...
(В голову тяжко укладывается, что государство может настолько с уважением относиться к своим гражданам, чтобы не монополизировать возмездие...Про месть дарра я помню, но статусность сбивает ощущения)
В скобках, у подростков получается зыбкий статус.
С одной стороны, с первого звездного может быть взрослым (и, как минимум, решать, с кем он)
С другой - еще не обладает достаточной компетенцией, чтобы прожить отдельно, как минимум, профессиональной.
Что до Сайви - ммм... там, насколько я помню, уже во всю мятеж был. Там более яркий пример даже не действия Сайви, а Карно "Мясорубка". Чьи методы его командование считало допустимыми.
Насчет "пределов необходимой самообороны" - извините, если это отсылка к какому-то громкому инфоповоду, то я просто его не знаю, т.к. не смотрю ТВ и не посещаю новостные порталы. Если речь идет в целом об УК РФ - то мне нужно будет время на то, чтобы ознакомиться со статьями и сориентироваться.
Про случаи, где убить второго участника конфликта будет допустимо, у меня вроде было здесь eleventhland.diary.ru/p183840028.htm и здесь eleventhland.diary.ru/p194455654.htm
увы, я не уверен, что ответил на ваш вопрос, и я немного торможу, как его уточнить.
Свежих инфоповодов в связи с необходимой самообороной не поворачивались.
Свежих инфоповодов в связи с необходимой самообороной не поворачивались.
Вообще устройство общества файдайр по сравнению с нашим сохранило много архаичных элементов. Фай в принципе не ходят безоружными, те же курсы самообороны у них с детства (вспомните школу на пустошах и лехта Тайлорна, а еще Рихту, которого тоже учили владеть ножом). У них в целом в менталитете отношение к оружию и убийству немного другое.
Мне интереснее всего понять как раз общегражданский представления. Дарра как потомственная военная аристократия и лехтев, решающие некоторые вопросы с Высшим Командованием, могут иметь свою специфику. Хотя то, чему лехтев обучают обычных подростков, вероятно, общегражданский.
ага, понял.
Не уверен, что сейчас сам не полезу в дебри, но мне кажется, дело в том что в этом обществе культура обращения с оружием существенно отличается от знакомого нам. Ну и... Кстати там выше, некоторая каша в понимании терминологии была уже у меня. У фай в менталитете нет понятия "гуманность". И представление о ценности жизни у них куда меньше базируется на фиолософских и/или религиозных концепциях.
Ну и там выше я давал ссылки на два поста, где в том числе упомянуты ситуации, когда допустимо нанесение телесных повреждений разной степени тяжести. Т.е. это случаи как раз... общегражданского распространения. Фай считают, что защита себя - это личное дело самого фай. И, соответственно, их этому учат с детства.
Если хозяин жилища застанет чужака на своей территории, то в ряде случаев хозяин дома вправе убить чужака. И защитные системы, особенно в _старых_ домах, где прожило много поколений фай - обычно выстроены с тем расчетом, чтобы локализовать и зафиксировать того, кто незаконно проник на территорию дома. Насколько целым при этом останется "вторженец" - вопрос десятый.
Про "разумные не воюют" - а помните, очевидный "хвост" этой присказки? Про то, что это экономически нецелесообразно. Готовность договариваться у фай комплектна с готовностью выпилить недоговороспособное (то самое "с плесенью разговаривают напалмом"). И это, кстати, хорошо иллюстрируют и случаи применения "Усмешки Многоликого" и тот факт, что методы Карно эс Тарэ для его командования - были нормальны. А, да. Финал жизни Сайви это тоже иллюстрирует.
ну и... насколько я помню, taer-na Алакесты в той ситуации сделал последнее, что мог сделать - стал "основанием" плотины. И там он расчитывал, что Алакеста воспользуется этим "основанием". Если бы у самой Алакесты был выбор - она бы, конечно, сохранила жизнь любимого человека. Но такого выбора у нее не было.
А, черт. Про "разумные не воюют" - вспомнил еще один пример. Вот здесь, в начале eleventhland.diary.ru/p207904784.htm - там есть пример отношения к тому, кого сочли "плесенью" (приказ командира штурмового отряда). Впрочем, не только в начале.
Я помню, и вполне верю, что сама Алакеста была вполне готова поработать элементом той же плотины, т.е она не только честна, но и последовательная.
Догадываясь, что у лехтев и Проявляющих несколько более.... хм... привычные отношения с собственным посмертием, чем у граждан других специализаций, но логика "своего места" скорее проясняется.
про Дэриала я помню, что детей до второго имени под раздачу не попало.
Среди наследующей линии эс Лиддаи их там просто не было. Возможно были дети лехтев - но лехтев все ушли своими ногами. Возможно кстати, что свалили те охранники, чьи семьи могли попасть под эту раздачу. По крайней мере начальник охраны выкупил собак и свалил вместе с собаками.
В скобках, у подростков получается зыбкий статус.
Ага, да. Но у них все-таки немного другое к этому всему отношение. Т.е. все-таки в норме любой фай - это часть Семьи / Дома - и это подразумевает, что Семья / Дом (т.е. те старшие, которые распоряжаются мммм... политикой Семьи / Дома в том числе по отношению к остальным участникам) заинтересованы в том, чтобы подросток продолжал считать себя частью Семьи / Дома.
о, черт. К слову о социальных лифтах. Школа на пустошах - как раз пример штатной работы этого дела, т.к. она была ориентирована (если я наврал - Инги меня поправит), в том числе на обучение детей из местных малоимущих семей. И, насколько я не помню, после нее в принципе уже возможно было какое-то трудоустройство.
И да, вы совершенно правильно заметили выше. Саайре в госпитале у ящериц был уже практикантом. И, как уточняет Инги, практика эта оплачиваемая.
Фай, принадлежащем адекватной Семье, и имеющему с этой семьей нормальные отношения, действительно, будет достаточно удобно взрослеть.
ойблин да. Спасибо за уточнение.
Про то, чем кончится дауншифтинг-как-выбранный-стиль-жизни (тот самый про "мне не надо ни статуса ни денег я не буду участвовать в ваших крысиных бегах, а буду смотреть на закат") - есть в предпоследнем абзаце вот этого комментария ingadar.diary.ru/p209821807.htm?from=0#71017521...
цитирую Кстати, если что, тому есть и экономическая причина – так как права распоряжаться деньгами и недвижимостью, которыми владеет Семья, у ничего не выбравшего ее участника либо не будет, либо будет в минимальном объеме. В среднем фай в такой мере имеет доступ к счетам Семьи, в какой мере он в них вкладывается сам - раз, и в какой мере Семья оценивает его потенциальную полезность.
т.е. гипотетический фай, который решил "ой, не хочу участвовать в ваших игрищах, не хочу чтобы вы пользовались резульататми моей деятельности, поэтому делать ничего не буду" со временем - возможно довольно быстро - окажется без поддержки Семьи / Дома. И будет вынужден зарабатывать себе на, по меньшей мере, еду и жилье. Это осложняется тем, что скрыть за что Семья отказала от дома - практически невозможно. Даже если сам фай это не будет разглашать, эти данные есть в открытых реестрах Семьи / Дома и, допустим, потенциальный работодатель может с ними ознакомиться.
Надеюсь, вы не расцениваете послеоперационный шок и период послеоперационной реабилитации (в случае той же Хюлльши или того же Вереска из цикла "Костяная флейта"), синдром хронической усталости и хроническое переохлаждение (у того же Лейвора) - как мммм.... состояние полностью от начала и до конца выбранное человеком по собственному желанию?
nasse, мы тут сегодня с ingadar переговорили немного на эту тему. Дело в том, что у фай нет понятия "подросток", аналогичного нашему. У них есть дети - т.е. до первого взрослого имени, того которое в 12 лет. И эмм... "недоделанные" взрослые. Которые после 12 и до 24 малых лет (т.е. в пределах всего второго Звездного года жизни).
И еще - у них все три "вехи" в развитии жестко привязаны к физиологическим этапам развития организма. Т.е. смотрите:
- 6 малых лет - первое детское имя - сформировалась "основа" прошивки
- 12 малых лет - первое взрослое имя - "прошивка" полность сформировалась, такой фай уже считается гражданином Тейрвенон
- 24 малых года (два Звездных года) - второе взрослое имя - стабилизировался гормональный фон и установился репродуктивный цикл