NAVIGARE NECESSE EST, VIVERE NON EST NECESSE][Я шел домой. И я попал домой.(с)]Должен же кто-то, ягодка, быть плохим
Часть раз: samlib.ru/editors/a/arharowa_j_l/ilije1.shtml - 2.7 мегов
Часть два: samlib.ru/editors/a/arharowa_j_l/ilije2.shtml - 2.3 мега
вступление начало: ingadar.diary.ru/p199522185.htm
вступление хвост: ingadar.diary.ru/p199561046.htm
предыдущие куски историираз: ingadar.diary.ru/p199695595.htm
два: ingadar.diary.ru/p199893094.htm
три: ingadar.diary.ru/p201264861.htm
четыре: ingadar.diary.ru/p202107787.htm
пять: ingadar.diary.ru/p206595402.htm
шесть: ingadar.diary.ru/p206609601.htm
семь: ingadar.diary.ru/p206688363.htm
восемь: ingadar.diary.ru/p206871927.htm
девять: ingadar.diary.ru/p207218094.htm
десять: ingadar.diary.ru/p207346860.htm
одиннадцать ingadar.diary.ru/p207384285.htm
двенадцать ingadar.diary.ru/p207400878.htm
тринадцать: ingadar.diary.ru/p207562716.htm
www.diary.ru/~ingadar/p207756441.htm
ingadar.diary.ru/p207966732.htm
ingadar.diary.ru/p208220993.htm
ingadar.diary.ru/p208349910.htm
ingadar.diary.ru/p208815504.htm
ingadar.diary.ru/p209326952.htm
ingadar.diary.ru/p209640611.htm
и очередной кусочек. пожалуй, предупрежу - что там специфическая бытовая лирика
читать?***
. А там, где вспоминал Саайре, были последние трети лета. Медленные, медовые, с гладким морем и густыми ночными туманами в бухте Гнезда Сьенн. В верхних пустошах его цвел вереск, а в дальних садах собирали яблоки... Время было очень тихое.
А вечер... вечер был обычным. Теплым. Без ветра. В усадьбе Сейренн. В жилой части, совсем наверху. Летом там было тепло, дерево прогревалось и пахло, но даже в безветренную пору все равно скользил легкий охлаждающий ветерок... Саайре думал, что интересно, как дарра здесь монтировали системы вентиляции, насколько они выбиваются из гарантированного обеспечения и на какие источники опираются. Но спросить так и не решился.
Не тогда думал, конечно. Тогда - вечер был прочный, из окна башенки можно было бы смотреть на закат, а темнело на этом берегу все еще поздно. Саайре не смотрел. Саайре сидел в проекте аттестации по уши. Обдумывая, и как в эту более экономичную разработку полевого портативного общего детектора повреждений разумного впихнуть подробный анализатор воздействия Thairien, вплоть до возможного расположения спор... и насколько это утяжелит во всех смыслах конструкцию. Пока, к его досаде, получалось, что за полевые сметы энергообеспечения он в любом случае вылетал со свистом. Но продолжал. Все равно такой способ штудировать схему возможного будущего профессионального оборудования интересней.
Илье - он знал, он отслеживал, но самым краем взгляда, была рядом. В этой же башенке. Дочку убаюкивала. И убаюкала уже, вроде. Старшие... ну, тоже где-то были. Вот за тот круг времени он крепко отвык отслеживать, кто там, где находится... надо будет - точно найдут.
А пока вечер был тихим, проект – интересным, очередная мысль нуждалась в проверке и подсчете...
И когда Илье переместилась ближе к нему, вместе с мелкой, спящей мелкой и тихо задала вопрос:
- А почему ты сегодня здесь?
Ему довольно долго потребовалось выбираться из мыслей о проекте, понимать заданный вопрос и удивляться. И удивлялся он очень долго. И отчетливо. Где-то в середине процесса Илье это осознала и тихо начала пояснять:
- Ну, время такое... Яблоки собирать. Рихта и все там еще костры жгут, будут всю ночь ну... бегать. Льеанн с Сейренн - да я все равно знаю, на берег сидеть пошли, о своем... Ну все, и Трэстинка, с тем, молодым с флейтой тоже... яблоки собирают. А ты сидишь...
Он задумался, пытаясь вспомнить. Нет, не вспомнил. Звали ли, говорили что-то про очередной такой день. Не вспомнил. Да, опознал. Илье... была. Тихой и все равно очень звонкой. Но сначала он ответил растерянным жестом:
- А я и не знал. Что день такой. И... да так... неохота. Хорошо. Тихо. Считаю, вот... ну, не выходит... - она была... очень звонкой, и звон был и нарастал. Спросить? Он еще не понимал, что сейчас спрашивать, но слышал, как звенит. Но спросил - легко, по кратчайшей. - Илье, мне сходить, яблок набрать? Я, правда, не представляю, где здесь? - а она шевельнулась, отряхиваясь, сбросила бы - с руки, но держала мелкую, сбросила с плеча, и... Он мог и хотел ошибиться, но...
«Я узнал звук, - потом назвал Саайре. - Я опознал тональность. Это ведь здесь было, и не так далеко, этажом и частью подъема зала ниже. И не так давно, близ весны. Там, в зале, где я держал, и мы проваливались, и кто-то еще стоял у опоры и страховал нас... Я потом долго не мог пройти этот зал, не замеряя фон». Особенно не мог, когда они сюда вернулись летом. Когда у Илье уже была маленькая. Проходил и замерял - фон, естественно, оставался безопасным - да, эта земля была прочной. Очень прочной. А отслеживавшая это Льеанн пару раз ему только усмехалась: «Да, тренируй рефлекс - полезно...»
И этот звук сейчас был. Саайре помнил... и он не ответил бы себе, зачем дальше он выбрал именно это, уважительное, чтобы заговорить.
- Или ньирре-теи Илье, вы еще раз хотите попросить меня уйти?
Угадал... знал Саайре. По тому, как она сейчас дернулась. Звонко ответила:
- Но ведь ты опять не согласишься?
- Не знаю... - легко, много легче ответил Саайре. - Но... да. Вообще не хотелось бы.
Илье... она переложила маленькую, подтянула - на одну руку. И потянула его вниз. Ощутимо. Послушался. Усадила на пол. Потом решила ответить:
- Нет. Наверное, совсем не хочу... Если это делить, то только с тобой. С тобой не очень страшно. А я боюсь, - она еще собирала. Мысль и выдох. Но у Саайре уже зачем-то получилось, вот так, пальцами, спросить: "Кого?"
...Ну да, ему тоже понадобился выдох. И дополнительный запрос.
- Ее боюсь. Себя. А с ними всеми вообще боюсь говорить. Понимаешь, - это через его выдох продолжила Илье, - они все ее любят. Очевидно любят. Всегда есть здесь и всегда знают, что делать. А я их слушаю, и почувствовать... и знать то, что я знаю, не могу... Не должна. Стыдно.
Да, Саайре слушал. Но мысль была - и понимал отдельно. И это было странно. Он чуть ли не первый раз видел Илье и ее маленькую одну. С тех пор, как маленькая родилась. Да, всегда был... круг, тех, которые рядом, каждый раз, который он мог вспомнить - и Льеанн, и Сейренн, и Тийрха, и хозяйка Гнезда, даже теи Хюлльша, возникали, были. Или там слабо опознанные им... из медслужбы. В день, когда они приперлись с пирогом, и их, наконец, допустили...
Илье там была... маленькой. Отдельной. Очень глубоко - и вот да, сонной. А еще была ее новая маленькая разумная. Вот эта, в своем отдельном месте рядом. Тогда... какая-то ну очень маленькая. Теоретически Саайре знал, считал по показателям, что бывает. Новые разумные рождаются и настолько маленькими, и местный восстановительный, судя по данным, к которым Саайре допущен, подтверждает, что все в порядке, в границе нормы, и спецобеспечения новому разумному с подтвержденной жизнеспособностью не требуется. Если так утверждает детский восстановительный дарра, то сомневаться точно незачем. И он не будет... Но... странная. Маленькая. Большеголовая. Яркая. Живых совсем младших Саайре до той поры так близко и не видел...
Это быстро было, отдельной мыслью - увидел, обдумал, сверился... Не мешало: он полностью присутствовал - там, где Илье неловко слегка приподнималась, благодарила за пирог: сначала их вместе, потом только Рихту, что очень вкусно. А ящерик был так... беспомощно, ярко, удивленный и торжественный. И убежал довольно быстро... Потому что дальше - это Саайре помнил на них двоих - что Илье говорила, как она, что больно еще, но уже не сильно, но... еще все делать неудобно, и спать. А еще смотрела - вот так, отдельно и сонно. На свою младшую. И говорила прозрачным: "Вот... получилась. А я совсем не поняла, как она такая получилась..."
"Она" - младшая Илье, еще знал Саайре, с тех пор чуть-чуть посветлела и округлилась. И чуть подросла. Она очень сосредоточенно ела, училась внимательно смотреть на шумное, негромко издавала свои отдельные звуки, а у Сейренн помещалась на руке, даже не до локтя... У него... ну, почти - да, где-то в этом кругу времени и ему случилось подержать. Подумал, что легче щенков. И теплая. Мягкая. Илье рассказать не решился... Ну, мало, совсем мало он за все это время видел эту маленькую так вот, близко и отдельно. И Илье. Видимо, слишком мало...
- Они все, совсем все, любят, знают, как и вообще... вообще просто всегда есть. И понимают. И учат понимать. Это было... знаешь, так полностью, когда они со мной были, когда все начиналось, ну – она должна была родиться... Я это так помню. Вот здесь, совсем внутри костей - помню. А я просто хожу, слушаю, учусь, и знаю, знаю - и оно так плохо. Они любят. А я не чувствую, - а потом Илье совсем понизила голос, повернула маленькую и зашептала. - Я к ней, вот этой, вообще ничего не чувствую. Стенка. И вообще ничего. Что я все равно ничего не понимаю. Чего - пищит, кряхтит эта... отдельная. Не понимаю, боюсь, и руки и голова у меня никак не там. А еще спать хочу, всегда... и чтоб это все уже отпустило и как-нибудь кончилось... чтоб вообще и насовсем. Все... и потому что я никак не справилась. А Льеанн... я не хочу думать, я знаю, она была права, тогда, когда предлагала, во Мьенже - проверить и не пытаться... вот... мне рожать нового разумного, потому что я никогда и это так... Потому что так нельзя с живыми... чтоб вообще никак и ничего не чувствовать...
Саайре не сказал бы, когда этот бесконечный шепот дошел - до той степени тишины, что его приходилось по губам угадывать... Но достиг. Но потом перестал. Саайре смотрел, помнил - а маленькая лежала у Илье на руке и спала себе, надувала в уголку рта маленький пузырик из слюны, так... сосредоточенно спала. Мелкая...
Да, это было тогда. Когда он в первый раз открыл рот, набрал воздуха, больше чем следовало, ну... и, тоже постаравшись, чтоб было тихо, ляпнул по кратчайшей:
- Это нормально.
И Илье тоже открыла рот. Это... отвлекло. Он вот еще через восьмую выдоха сообразил, что звучит оно, наверно... И раньше, чем Илье успела его закрыть, принялся объяснять.
- А тебе есть... чем это чувствовать? Илье, ну... я учил, что производить на свет новых разумных - это... сложно. И требует сильного расхода личного ресурса... - Саайре сознаваться не хотел и не стал бы - но каким он был сейчас... беспомощным и деревянным, подбирая слова - да, чтоб их было слышно... и чтоб еще больше не сделали плохо.
Но похоже, сделали.
- Это нормальный и нестрашный физиологический процесс, - сказала Илье. Процитировала. Тоже тихо и совершенно... деревянно. А самое страшное, что похоже. Перекатывающиеся интонации Тийрхи, отразившиеся в этой... интерпретации Саайре опознал. Выдохнул. И продолжил. Повторять.
- Это нормальный физиологический процесс. Ну, я не имею возможности оценить, насколько нестрашный... я сидел и боялся. И очень сложный. Чреватый серьезным расходом. Как физиологического ресурса, так и эмоционального. Илье, ты помнишь... Тийрха говорила, что это... ну, в целом штатный случай, что может случиться и перерасход, и разработаны методики тестирования и потом оказания восстановительной поддержки.
Но подхватывает она только последнее:
- Поддержки... да меня, кажется, только и делают, что держат. А ты сейчас еще... а, Са-ай, я правильно понимаю, ты сейчас говоришь, что на самом деле я, именно я, сейчас вообще не это чувствую?
- Ты этим делишься... - он признается потом, что старательно подстраховался - за резьбу на притолоке - по привычке: успокаивало - прежде, чем это произнести. - Ты... ну, выбрала время и меня. Чтобы этим поделиться. Значит, это здесь и сейчас именно настолько есть. И ты это чувствуешь. И это, наверно, дико страшно чувствовать... - и думал, что стучит опять. Сильно бессмысленной деревяшкой.
Илье откликнулась:
- Нет, это даже не страшно... А, да... это я только что говорила... про страшно. Страшно, но там, отдельно. Просто пусто. Хочется спать. И чтоб все кончилось и вообще не было, совсем и... Са-ай?
На вопросе он поймал, что строит из пальцев давний, детский отвращающий жест. Поймал и сознался:
- Ну, я... вот сейчас испугался. Илье, но... почему ты об этом не говоришь?
Она... она похоже, рассердилась. Стала слышней. Прочнее.
- Я... я говорила, почему. Потому что мне все помогают. Потому что мне стыдно. Я не должна это чувствовать. Я... я в конце концов должна любить... своего ребенка.
...А ощущение "вынырнули" - было. Было вот прямо здесь перед Саайре - необходным столбом. Ступенями - от поверхности той воды. И они дойдут. Эти-то - чужие, такие же точно чужие интонации в этом (...бесконечно ценном...) тихом голосе, он знал и опознавал полностью и точно.
Так... что он и выдохнул:
- Илье, а... повтори это еще раз?
Опознавала ли - тоже - но она-то точно знала, куда идти, слушалась ли, но было, было, он слышал:
- Стыдно... я не должна это чувствовать. Стыдно... я не должна... - она... прозванивала эту дурацкую стену... все звонче и ощутимей, и смотрела, целиком и в упор, и как-то отдельно чуть повернула мелкую, провела краешком пальцев, стерла слюнку, пригладила - от светленького хохолка к загривку. - Са-ай. Да. Я это знаю. Я это... что я вообще делаю?
- Стоишь здесь. Убаюкала свою мелкую. Держишь ее. Ну... рассказываешь мне свое страшное, - перечислил Саайре. Дальше подбирал... подробнее. Но было легче. Все-таки вынырнул - и воздух был... очевиден. Им можно было дышать и говорить. Живое. - Я еще знаю, что этот... голос и эти слова я у тебя уже слышал. И... это было страшно. Илье, я думаю, что я узнал их снова...
- Да, - она смотрела и пыталась...немного улыбнуться, но нет, не получилось. - Да, Саайре, я понимаю. Я тоже узнала. Я так говорила и совсем про себя знала. Всегда. Ну вот, опять оно... опять я такая. Неправильная. А я так привыкла...
Он оставил паузу в несколько выдохов. Пока Илье задумывалась. Мелкая причмокнула, шевельнула лапкой и продолжала спать. Но Илье отвлеклась. Теперь смотрела не внутрь, а отчетливо на него. Саайре решил продолжить. Высказать... вот тоже сейчас понятное:
- Илье, а... все же делают привычное. Ну, Сейренн, Льеанн... ну, вот это, недавно родившиеся младшие. У родичей. В большой семье родичей... Они неоднократно знают, как это бывает. И действуют. Как знают.
- А у Тийрхи первый... - тихо не соглашалась Илье, взвешивала...
- Ну так она здесь же выросла. В этом... привычном, - продолжал Саайре. - А тебя, ну... выращивали редкие уроды. В своих отвратительных целях. Но... да, я думаю, по случившемуся полному расходу ресурса ты возвращаешься. Думать это... страшное. Которое выращивали...эти, - да, он собирал и усиливал голос.
Да, он перебивал. Подхватывал. Илье говорила - вот тем почти беззвучным: "Ну да. А еще она добивалась и ждала. А я... даже так неспособна". Договорил, посмотрел. Маленькая еще тихо, видно причмокивала во сне. Наверное, ела. Саайре еще подумал, что Чумазый, пожалуй, притявкивал бы. Взвесил сравнение: не найти ли в нем неправильное. Нет, не нашел. Поэтому мысль подхватил. Оперся. И заговорил дальше.
- И еще именно так, Илье... ну, у Тийрхи я так понял, в личном опыте несколько лет работы, доказательств и... ну, обеспечения. Ее мелкого. А ты... ну, извини... ты же два неполных круга года знала, что она будет? И... точно не ожидала? Ну... все остальное, что делать дальше... все равно проще считать отсюда. Что этот проект уже существует... - а Илье снова пошевелила "проект", проверяла пальцами - по звуку - вот это, сказанное Саайре, "дальше"... Еще шевельнула... ну да, мелкая, она же руку точно отлежит. И все же... у Саайре получилось неуверенно. - А можно... я ее подержу?
Илье... это было медленно - задумалась, на первую долю выдоха взяла мелкую чуть крепче... видно было: напряглась. Потом, через выдох подтвердила, приподняла, передоверила... Саайре принял. Тоже учился - как этих младших правильно держать, но... наверно, коряво. Голова у мелкой была удобной. На ладонь укладывалась. Теплая. Чуть более... шерстистая еще, чем казалось только взгляду. Пальцы чувствовали.
Не, не проснулась. Курлыкнула и продолжила. Спать и причмокивать. Саайре и сказал задумчиво:
- Кушает...
Илье... сначала удивилась - открыто, ну и Саайре показал - осторожно, тоже пальцами, что вот же - причмокивает. Илье посмотрела, взвесила на ладони, подтвердила.
Думал, она сядет. Но нет, оставалась стоять.
- Она это любит, - сказала сосредоточенно, медленно. - Всегда так интересно, а как она это думает? И что... - сбилась. Подбила себя по следам звонким. - Правда, легче щенка? - и Саайре сначала улыбнулся - и потому что вот совсем недавно об этом думал... и потому что нынешнего Чумазого - он оставил хозяйку, лестницу пес на этот раз невзлюбил и спал внизу - маленькая уже была не в пример легче, пес рос ошеломительно быстро, и был уже весьма увесист. Илье увидела, да, стала... еще чуть острее и снова зашептала:
- Щенка понимаю. Знаю. Люблю и радуюсь. А здесь... Какая я... не такая, неправильная, - посмотрела, а Саайре головой чуть отряхнулся, осторожно, чтобы лишний раз не двинуться, пусть мелочь спит. - Ну, все равно же неправильная...
- Ну, Илье, ты сколько лет думала и ждала этого щенка?.. половину личного звездного, не меньше. Во всем этом безобразии. Но другой-то тебя все равно нет. Ни для кого, - здесь он уже стал чуть громче. Испугался. Что сейчас еще и разбудит... Но нет. Спала и продолжала спать. Ну, Саайре и продолжил. - Мелкая. Легкая. Смешная. И у нее совершенно твой нос...
- Вот... и ты - туда же... - звонко сначала сказала Илье. Очень звонко. Потом сдвинулась. Обошла их кругом. Оценила с довольно близкого расстояния, подошла, наклонилась. Вывела. - А вы смешные. И продолжала стоять близко. - Са-ай, - медленно взвесила она почти через десяток выдохов, - Саайре, а можно я тебя поглажу?
Он, конечно, ответил согласием. Сразу. И не думал, как это было опрометчиво.
Да. Погладила. Гладила сначала сосредоточенно, полной ладонью, с усилием, даже чуть наклонившись. Пахла. "Морем, - назвал себе Саайре. - Утренним морем. И почему-то смородиной". Приглаживала. Потом помедлила, расслабила пальцы, пошла перебирать, подхватывать, чуть запутывать прядки... задержалась, поймав одну между пальцев, приглаживала сосредоточенно, вспушивала... Проверяла.
Саайре постарался - собраться и запросить:
- Жестче? - Илье замерла. Посмотрела. Не поняла. - Жестче... собаки? - более внятно постарался сказать Саайре. Да, поняла. Улыбнулась вдруг так... ярким:
- Нет. Мягче. Куда мягче... И ты угадал же, я... как раз думаю... про собаку. Ну, опять про собаку.
Нет, Саайре не знал. Он был. Отдельным, здесь и всем собой - ощутимым светло и невыносимо ярко - от центра дыхания и почему-то до отзвука пульса на косточках над ступнями, целиком... Просто время стояло (...снова...) и текло безвременным и тяжелым темным медом, а он был, он чувствовал, плавился и сминался воском, сминался - и на нем оставались - точно оставались - отпечатки - тонких, крепких, прохладных пальцев... он был, и это безвременное время было...
А еще он держал сонную маленькую, легче щенка, но все же... И надо было быть. Здесь, спокойно и прочно. И, вполне прочный Саайре продолжал быть здесь и сейчас и слушать. Что говорит Илье, не переставая его разглаживать и перебирать:
- Хороший... рыжий, - перебирает, цитирует, очень очевидно цитирует, по звуку, себя же. А потом вдруг продолжает, вот, облегченно. - Знаешь, Саайре, я вот как раз просмотрела... что там говорят в общем регламенте обследования разумной, приведшей быть в мир нового маленького... Да, там есть. Есть проверка... на состояние личного ресурса, в том числе эмоционального. Добровольная. Или по категорическим показаниям... А они... они же мне просто верили. Что я знаю, что я говорю, когда говорила... что не надо никаких полных обследований. А я думала: ну, какие обследования: это я такая неправильная и свою маленькую вообще никак, - Илье высказала, где-то за монолог остановилась, перестала гладить... Замерла. Но пальцы взвешивали, недалеко от вихров, взвешивали и касались. - Да, - продолжила Илье, - у нас действительно разное привычное. А они привыкли. К взрослым разумным... а я...
- Ну... а ты вполне... достаточно разумная. Чтобы понять сейчас и проверить, - высказал Саайре.
Он так и не узнал, что же, отчетливым передвижением, чуть зацепив волосок, взвесили ее пальцы. Ну... глаз на затылке у него точно не появилось. А потом Илье передвинется. И сядет напротив.
- Саайре, ты уверен, что я бы - догадалась, - но паузы на ответ она не оставила. Она продолжала. Сосредоточенно. Очень важное, еще отметив это началом фразы. - А главное, Саайре, знаешь... это я где-то вот здесь, - и пальцы она сложила, под дыхательным центром, - думаю, боялась, до сих пор боюсь, ну вот что я такая. И не чувствую. А где-то здесь, - и она отмерила почти пол-локтя над головой, - вот там, где я умею, знаю и ну... умею быть взрослой и разумной... иногда и медленно, я... Еще я прочно знаю, что все это кончится. Очень скоро кончится. Все это, к которому я уже привыкла. И вы тоже. И дальше мне придется как-то в этом жить... то есть, наверное, нам, - указала она на мелкую.
Саайре постарался стать внимательным. Отпустил руку, сообщил жестом. Что услышал. Но переспрашивает - о чем она.
- Смотри, - сказала Илье и начала загибать пальцы. - Она родилась. Значит, через какое-то время, которое Льеанн сочтет безопасным и согласует, я... должна буду отбыть в столицу. Я боюсь, но сейчас я не об этом. Значит... потом должно быть окончательное разбирательство. Вот, по поводу меня и чего из меня делали. Насколько я успела посмотреть... ну, я не очень понимаю, но вроде бы оно должно происходить на земле возникновения. То есть там, во Мьенже. А потом... наверное, по его итогам, мне... ну, надлежит окончательно пройти тестирование. На статус взрослой и разумной. И определить свое место. Среди людей и вещей Тейрвенон. А оно точно не здесь. Я понимаю, что Сейренн как глава Гнезда может и оставить здесь расти своего родича, но... Ну я просто знаю, что это не здесь. Это хорошее место, я... хорошо вросла, но мое место не здесь. Они совершенно другие. А ну... и у вас совсем не получится здесь оставаться. И вообще оставаться. Так плотно рядом с моей жизнью. Я... еще срываюсь, и я еще достаточно долго, наверно, буду срываться. Но все равно я буду. Взрослой разумной, без нужды в постоянной поддержке. Другой какой-то. Сначала с ней, потом вот... просто так. И это должно быть и правильно... но... но я пока вижу только первые шаги. Про то, что все кончится. И вы рядом тоже. Тоже уйдете. Ей... наверное еще и за это досталось... - последнее Илье проговорила уже снова почти про себя, глядя на мелкую.
А Саайре… Саайре просто знал. Здесь, сейчас - и он додумал эту формулу "и насовсем". Во всей неопровержимости и неотменяемости формул Закона и высокого фаэ. Точно знал - от самого края своих корней, до встрепанных - Илье и вот сейчас - вихров. И сказать это вслух было - ну, полностью просто и должно:
- А я не хочу уходить, - сказал, Илье услышала, посмотрела... в глаза не попадая, на ладонь, на руки, держащие мелкую, чуть вверх. Но пальцы запросили. Уточняя. Так - а он вообще про что. Ну - и он ответил. Он продолжил. - Я никогда и никуда не хочу от тебя уходить.
Илье смотрела. На него, не в глаза, ниже, под шею, в ямку... смотрела выдох. Потом пальцы спросили: почему? И Саайре потребовался тоже выдох. Три. Найти правильные слова для того, что сразу и безошибочно знал - телом и корнями.
...Он был - воском, мягким воском, еще хранящим отпечатки тонких и крепких пальцев теплой, живой, жесткой ладошки. Он врастал в неподвижные воды за миром живых и помнил - нет, самым первым помнил - как по нему спускались и вылезали - лапки в ярких цветных чулках. Это было - приятно, ощутимо и полностью, он знал, как, каждой... частью себя - знал. Он был - маяком и сторожевым постом над вечными водами Изнанки. Он был, держал, а за спиной стоял тот кто-то еще, кто держал страховочную веревку, и они все равно проседали… а потом он не мог дойти до помывочной… ровно.
Он просто жил - здесь, сейчас, эту жизнь - лепил снежки, складывал мозаику, ел ягодник, учился у очень разных медиков и лехта, чистил рыбу, держал маленькую... новую разумную, что Илье привела быть здесь... и ничего не хотел узнать о мире, где Илье... где их не будет рядом.
Потом неловко улыбнулся:
- Я... наверно, тоже привык. Это приятно. Совсем приятно, когда ты есть и рядом. Я...ну, меня почему- то здесь ценные старшие... и младшие считают уже совсем взрослым. Я не верю, что на него похож, ну, вообще... Но... Илье, но вот за эту часть работы у этого моря в этом Гнезде... ну, я понял... где я вижу свое место.
- И... где? - она спросила. Придвинулась. Она снова пахла - морем, мелкими островками, согревшейся солью, что мешалась с прочным вересковым запахом сверху, с берегов. И он знал, что никакой смородины в тех местах не растет... но все равно - ошеломительно была. И пахла.
- Да, ну место неважно. Но в любом, где есть ты. А так... я ну, тоже не знаю себя взрослого, - сказал, потом осознал - нет, говорил негромко. Не громче, чем все остальное. Но, видимо, полностью насыщенно. Так...что потом понял: вот и разбудил. Мелкая смотрела. Фокусировалась. Глаза...тоже были - получается, мамины. Большие. Искала понимала и нашла. Где в пространстве находится Илье.
- По-моему улыбается, - неловко продолжил Саайре. - Ну, теплой ночи... щеночек. Извини, я... разбудил.
Илье посмотрела. Забрала мелкую. Посмотрела еще раз:
- Знаешь, Саайре, я... я наверно пошлю тебя за яблоками. Не сейчас, когда все. Утром. Да, я знаю, где у Гнезда Сьенн сады. И...а когда-нибудь мы обязательно пойдем их собирать. Это... ну, у них такой обычай. И.. ну я так говорю, что я очень рада. Что ты не хочешь никуда уходить.
...Льеанн - Саайре это помнил и держал отдельным - не удивилась. Вообще ни разу не удивилась. Ни ранним утром, когда да, его таки послали за яблоками. И он стоял, с ворохом их, пахнущих, в куртке, когда они столкнулись - на крыльце усадьбы, у перехода. Посмотрела, улыбнулась и проследовала внутрь. А там улеглась спать. В нижней комнате.
Ни круг дней спустя... На который как раз и пришлось - добровольное заявление Илье в детский восстановительный о дополнительном обследовании по поводу состояния личного ресурса. Оно показало, что состояние эмоционального ресурса понесло возможный урон, подлежащий восстановлению... и Илье обдумывала - на этот раз с ней сидела теи Хюлльша, объясняя необходимое состояние личного биологического ресурса и его возможные пути восстановления. Это еще на какое-то время подзадержало визит Илье в столицу. О котором они как раз и разговаривали. И это Льеанн отметила, что визит в столицу хорошо бы совместить с полной официальной регистрацией родившейся младшей. Но для ее получения Илье, в силу возраста и прочих обстоятельств, понадобится выбрать второго ответственного опекуна своей маленькой - и Льеанн запрашивает, кого она предпочтет выбрать. Илье даже на выдох не задержится. И укажет на него, Саайре...
Он почему-то был уверен, что Льеанн здесь точно чего-нибудь скажет. Не может не сказать. Четверть выдоха полностью думал. Ошибся. Она только приняла и подтвердила. Жестом. Хотя ей очень затруднительно было бы дальше что-то сказать. Потому что Сейренн, также присутствовавшая на этом общем совете сразу же усмехнулась и... тычок, который она отвесила Льеанн, а Льеанн пропустила... наверно, был ощутимым. Ну точно - отвлекающим. Шевельнулась Льеанн в ответ... очень четко, Сейренн ответила - мелким подобранным жестом, который Саайре не смог дешифровать. Не удивился: он за всю круговерть последних месяцев в Гнезде Сьенн замечал неоднократно, что Старшая Гнезда и Льеанн понимают друг-друга с первого броска и взгляда... совершенно загадочных для внешних. Отдельным он знал, что - ну совершенно не его дело, на что Льеанн, вслед тому тычку и жесту, ворчит отдельным и совершенно не официальным: "Не, не целиком... да буду, буду..." И не то, чтоб Саайре думал это слишком долго - где там, когда Илье уже подошла, стоит рядом и запрашивает:
- Саайре, ну... ты же не будешь возражать?
Разумеется - он не возразил. И был в свой срок в этом… зале с колоннами. Под лестницей. В Исс-Тарре. Кажется, он настолько от всего был удивлен, что даже не запомнил, как он называется. И отвечал дядьке ...ираиринну так честно, как понимал. Тащил этот... дар Государя... и понимал, бесконечно понимал, пускал - мягкие, верхние корни. В эту жизнь, которая есть и будет.
В воспоминаниях пересыпались камешки, и вслед Саайре видел, когда это понадобилось...
Часть два: samlib.ru/editors/a/arharowa_j_l/ilije2.shtml - 2.3 мега
вступление начало: ingadar.diary.ru/p199522185.htm
вступление хвост: ingadar.diary.ru/p199561046.htm
предыдущие куски историираз: ingadar.diary.ru/p199695595.htm
два: ingadar.diary.ru/p199893094.htm
три: ingadar.diary.ru/p201264861.htm
четыре: ingadar.diary.ru/p202107787.htm
пять: ingadar.diary.ru/p206595402.htm
шесть: ingadar.diary.ru/p206609601.htm
семь: ingadar.diary.ru/p206688363.htm
восемь: ingadar.diary.ru/p206871927.htm
девять: ingadar.diary.ru/p207218094.htm
десять: ingadar.diary.ru/p207346860.htm
одиннадцать ingadar.diary.ru/p207384285.htm
двенадцать ingadar.diary.ru/p207400878.htm
тринадцать: ingadar.diary.ru/p207562716.htm
www.diary.ru/~ingadar/p207756441.htm
ingadar.diary.ru/p207966732.htm
ingadar.diary.ru/p208220993.htm
ingadar.diary.ru/p208349910.htm
ingadar.diary.ru/p208815504.htm
ingadar.diary.ru/p209326952.htm
ingadar.diary.ru/p209640611.htm
и очередной кусочек. пожалуй, предупрежу - что там специфическая бытовая лирика
читать?***
. А там, где вспоминал Саайре, были последние трети лета. Медленные, медовые, с гладким морем и густыми ночными туманами в бухте Гнезда Сьенн. В верхних пустошах его цвел вереск, а в дальних садах собирали яблоки... Время было очень тихое.
А вечер... вечер был обычным. Теплым. Без ветра. В усадьбе Сейренн. В жилой части, совсем наверху. Летом там было тепло, дерево прогревалось и пахло, но даже в безветренную пору все равно скользил легкий охлаждающий ветерок... Саайре думал, что интересно, как дарра здесь монтировали системы вентиляции, насколько они выбиваются из гарантированного обеспечения и на какие источники опираются. Но спросить так и не решился.
Не тогда думал, конечно. Тогда - вечер был прочный, из окна башенки можно было бы смотреть на закат, а темнело на этом берегу все еще поздно. Саайре не смотрел. Саайре сидел в проекте аттестации по уши. Обдумывая, и как в эту более экономичную разработку полевого портативного общего детектора повреждений разумного впихнуть подробный анализатор воздействия Thairien, вплоть до возможного расположения спор... и насколько это утяжелит во всех смыслах конструкцию. Пока, к его досаде, получалось, что за полевые сметы энергообеспечения он в любом случае вылетал со свистом. Но продолжал. Все равно такой способ штудировать схему возможного будущего профессионального оборудования интересней.
Илье - он знал, он отслеживал, но самым краем взгляда, была рядом. В этой же башенке. Дочку убаюкивала. И убаюкала уже, вроде. Старшие... ну, тоже где-то были. Вот за тот круг времени он крепко отвык отслеживать, кто там, где находится... надо будет - точно найдут.
А пока вечер был тихим, проект – интересным, очередная мысль нуждалась в проверке и подсчете...
И когда Илье переместилась ближе к нему, вместе с мелкой, спящей мелкой и тихо задала вопрос:
- А почему ты сегодня здесь?
Ему довольно долго потребовалось выбираться из мыслей о проекте, понимать заданный вопрос и удивляться. И удивлялся он очень долго. И отчетливо. Где-то в середине процесса Илье это осознала и тихо начала пояснять:
- Ну, время такое... Яблоки собирать. Рихта и все там еще костры жгут, будут всю ночь ну... бегать. Льеанн с Сейренн - да я все равно знаю, на берег сидеть пошли, о своем... Ну все, и Трэстинка, с тем, молодым с флейтой тоже... яблоки собирают. А ты сидишь...
Он задумался, пытаясь вспомнить. Нет, не вспомнил. Звали ли, говорили что-то про очередной такой день. Не вспомнил. Да, опознал. Илье... была. Тихой и все равно очень звонкой. Но сначала он ответил растерянным жестом:
- А я и не знал. Что день такой. И... да так... неохота. Хорошо. Тихо. Считаю, вот... ну, не выходит... - она была... очень звонкой, и звон был и нарастал. Спросить? Он еще не понимал, что сейчас спрашивать, но слышал, как звенит. Но спросил - легко, по кратчайшей. - Илье, мне сходить, яблок набрать? Я, правда, не представляю, где здесь? - а она шевельнулась, отряхиваясь, сбросила бы - с руки, но держала мелкую, сбросила с плеча, и... Он мог и хотел ошибиться, но...
«Я узнал звук, - потом назвал Саайре. - Я опознал тональность. Это ведь здесь было, и не так далеко, этажом и частью подъема зала ниже. И не так давно, близ весны. Там, в зале, где я держал, и мы проваливались, и кто-то еще стоял у опоры и страховал нас... Я потом долго не мог пройти этот зал, не замеряя фон». Особенно не мог, когда они сюда вернулись летом. Когда у Илье уже была маленькая. Проходил и замерял - фон, естественно, оставался безопасным - да, эта земля была прочной. Очень прочной. А отслеживавшая это Льеанн пару раз ему только усмехалась: «Да, тренируй рефлекс - полезно...»
И этот звук сейчас был. Саайре помнил... и он не ответил бы себе, зачем дальше он выбрал именно это, уважительное, чтобы заговорить.
- Или ньирре-теи Илье, вы еще раз хотите попросить меня уйти?
Угадал... знал Саайре. По тому, как она сейчас дернулась. Звонко ответила:
- Но ведь ты опять не согласишься?
- Не знаю... - легко, много легче ответил Саайре. - Но... да. Вообще не хотелось бы.
Илье... она переложила маленькую, подтянула - на одну руку. И потянула его вниз. Ощутимо. Послушался. Усадила на пол. Потом решила ответить:
- Нет. Наверное, совсем не хочу... Если это делить, то только с тобой. С тобой не очень страшно. А я боюсь, - она еще собирала. Мысль и выдох. Но у Саайре уже зачем-то получилось, вот так, пальцами, спросить: "Кого?"
...Ну да, ему тоже понадобился выдох. И дополнительный запрос.
- Ее боюсь. Себя. А с ними всеми вообще боюсь говорить. Понимаешь, - это через его выдох продолжила Илье, - они все ее любят. Очевидно любят. Всегда есть здесь и всегда знают, что делать. А я их слушаю, и почувствовать... и знать то, что я знаю, не могу... Не должна. Стыдно.
Да, Саайре слушал. Но мысль была - и понимал отдельно. И это было странно. Он чуть ли не первый раз видел Илье и ее маленькую одну. С тех пор, как маленькая родилась. Да, всегда был... круг, тех, которые рядом, каждый раз, который он мог вспомнить - и Льеанн, и Сейренн, и Тийрха, и хозяйка Гнезда, даже теи Хюлльша, возникали, были. Или там слабо опознанные им... из медслужбы. В день, когда они приперлись с пирогом, и их, наконец, допустили...
Илье там была... маленькой. Отдельной. Очень глубоко - и вот да, сонной. А еще была ее новая маленькая разумная. Вот эта, в своем отдельном месте рядом. Тогда... какая-то ну очень маленькая. Теоретически Саайре знал, считал по показателям, что бывает. Новые разумные рождаются и настолько маленькими, и местный восстановительный, судя по данным, к которым Саайре допущен, подтверждает, что все в порядке, в границе нормы, и спецобеспечения новому разумному с подтвержденной жизнеспособностью не требуется. Если так утверждает детский восстановительный дарра, то сомневаться точно незачем. И он не будет... Но... странная. Маленькая. Большеголовая. Яркая. Живых совсем младших Саайре до той поры так близко и не видел...
Это быстро было, отдельной мыслью - увидел, обдумал, сверился... Не мешало: он полностью присутствовал - там, где Илье неловко слегка приподнималась, благодарила за пирог: сначала их вместе, потом только Рихту, что очень вкусно. А ящерик был так... беспомощно, ярко, удивленный и торжественный. И убежал довольно быстро... Потому что дальше - это Саайре помнил на них двоих - что Илье говорила, как она, что больно еще, но уже не сильно, но... еще все делать неудобно, и спать. А еще смотрела - вот так, отдельно и сонно. На свою младшую. И говорила прозрачным: "Вот... получилась. А я совсем не поняла, как она такая получилась..."
"Она" - младшая Илье, еще знал Саайре, с тех пор чуть-чуть посветлела и округлилась. И чуть подросла. Она очень сосредоточенно ела, училась внимательно смотреть на шумное, негромко издавала свои отдельные звуки, а у Сейренн помещалась на руке, даже не до локтя... У него... ну, почти - да, где-то в этом кругу времени и ему случилось подержать. Подумал, что легче щенков. И теплая. Мягкая. Илье рассказать не решился... Ну, мало, совсем мало он за все это время видел эту маленькую так вот, близко и отдельно. И Илье. Видимо, слишком мало...
- Они все, совсем все, любят, знают, как и вообще... вообще просто всегда есть. И понимают. И учат понимать. Это было... знаешь, так полностью, когда они со мной были, когда все начиналось, ну – она должна была родиться... Я это так помню. Вот здесь, совсем внутри костей - помню. А я просто хожу, слушаю, учусь, и знаю, знаю - и оно так плохо. Они любят. А я не чувствую, - а потом Илье совсем понизила голос, повернула маленькую и зашептала. - Я к ней, вот этой, вообще ничего не чувствую. Стенка. И вообще ничего. Что я все равно ничего не понимаю. Чего - пищит, кряхтит эта... отдельная. Не понимаю, боюсь, и руки и голова у меня никак не там. А еще спать хочу, всегда... и чтоб это все уже отпустило и как-нибудь кончилось... чтоб вообще и насовсем. Все... и потому что я никак не справилась. А Льеанн... я не хочу думать, я знаю, она была права, тогда, когда предлагала, во Мьенже - проверить и не пытаться... вот... мне рожать нового разумного, потому что я никогда и это так... Потому что так нельзя с живыми... чтоб вообще никак и ничего не чувствовать...
Саайре не сказал бы, когда этот бесконечный шепот дошел - до той степени тишины, что его приходилось по губам угадывать... Но достиг. Но потом перестал. Саайре смотрел, помнил - а маленькая лежала у Илье на руке и спала себе, надувала в уголку рта маленький пузырик из слюны, так... сосредоточенно спала. Мелкая...
Да, это было тогда. Когда он в первый раз открыл рот, набрал воздуха, больше чем следовало, ну... и, тоже постаравшись, чтоб было тихо, ляпнул по кратчайшей:
- Это нормально.
И Илье тоже открыла рот. Это... отвлекло. Он вот еще через восьмую выдоха сообразил, что звучит оно, наверно... И раньше, чем Илье успела его закрыть, принялся объяснять.
- А тебе есть... чем это чувствовать? Илье, ну... я учил, что производить на свет новых разумных - это... сложно. И требует сильного расхода личного ресурса... - Саайре сознаваться не хотел и не стал бы - но каким он был сейчас... беспомощным и деревянным, подбирая слова - да, чтоб их было слышно... и чтоб еще больше не сделали плохо.
Но похоже, сделали.
- Это нормальный и нестрашный физиологический процесс, - сказала Илье. Процитировала. Тоже тихо и совершенно... деревянно. А самое страшное, что похоже. Перекатывающиеся интонации Тийрхи, отразившиеся в этой... интерпретации Саайре опознал. Выдохнул. И продолжил. Повторять.
- Это нормальный физиологический процесс. Ну, я не имею возможности оценить, насколько нестрашный... я сидел и боялся. И очень сложный. Чреватый серьезным расходом. Как физиологического ресурса, так и эмоционального. Илье, ты помнишь... Тийрха говорила, что это... ну, в целом штатный случай, что может случиться и перерасход, и разработаны методики тестирования и потом оказания восстановительной поддержки.
Но подхватывает она только последнее:
- Поддержки... да меня, кажется, только и делают, что держат. А ты сейчас еще... а, Са-ай, я правильно понимаю, ты сейчас говоришь, что на самом деле я, именно я, сейчас вообще не это чувствую?
- Ты этим делишься... - он признается потом, что старательно подстраховался - за резьбу на притолоке - по привычке: успокаивало - прежде, чем это произнести. - Ты... ну, выбрала время и меня. Чтобы этим поделиться. Значит, это здесь и сейчас именно настолько есть. И ты это чувствуешь. И это, наверно, дико страшно чувствовать... - и думал, что стучит опять. Сильно бессмысленной деревяшкой.
Илье откликнулась:
- Нет, это даже не страшно... А, да... это я только что говорила... про страшно. Страшно, но там, отдельно. Просто пусто. Хочется спать. И чтоб все кончилось и вообще не было, совсем и... Са-ай?
На вопросе он поймал, что строит из пальцев давний, детский отвращающий жест. Поймал и сознался:
- Ну, я... вот сейчас испугался. Илье, но... почему ты об этом не говоришь?
Она... она похоже, рассердилась. Стала слышней. Прочнее.
- Я... я говорила, почему. Потому что мне все помогают. Потому что мне стыдно. Я не должна это чувствовать. Я... я в конце концов должна любить... своего ребенка.
...А ощущение "вынырнули" - было. Было вот прямо здесь перед Саайре - необходным столбом. Ступенями - от поверхности той воды. И они дойдут. Эти-то - чужие, такие же точно чужие интонации в этом (...бесконечно ценном...) тихом голосе, он знал и опознавал полностью и точно.
Так... что он и выдохнул:
- Илье, а... повтори это еще раз?
Опознавала ли - тоже - но она-то точно знала, куда идти, слушалась ли, но было, было, он слышал:
- Стыдно... я не должна это чувствовать. Стыдно... я не должна... - она... прозванивала эту дурацкую стену... все звонче и ощутимей, и смотрела, целиком и в упор, и как-то отдельно чуть повернула мелкую, провела краешком пальцев, стерла слюнку, пригладила - от светленького хохолка к загривку. - Са-ай. Да. Я это знаю. Я это... что я вообще делаю?
- Стоишь здесь. Убаюкала свою мелкую. Держишь ее. Ну... рассказываешь мне свое страшное, - перечислил Саайре. Дальше подбирал... подробнее. Но было легче. Все-таки вынырнул - и воздух был... очевиден. Им можно было дышать и говорить. Живое. - Я еще знаю, что этот... голос и эти слова я у тебя уже слышал. И... это было страшно. Илье, я думаю, что я узнал их снова...
- Да, - она смотрела и пыталась...немного улыбнуться, но нет, не получилось. - Да, Саайре, я понимаю. Я тоже узнала. Я так говорила и совсем про себя знала. Всегда. Ну вот, опять оно... опять я такая. Неправильная. А я так привыкла...
Он оставил паузу в несколько выдохов. Пока Илье задумывалась. Мелкая причмокнула, шевельнула лапкой и продолжала спать. Но Илье отвлеклась. Теперь смотрела не внутрь, а отчетливо на него. Саайре решил продолжить. Высказать... вот тоже сейчас понятное:
- Илье, а... все же делают привычное. Ну, Сейренн, Льеанн... ну, вот это, недавно родившиеся младшие. У родичей. В большой семье родичей... Они неоднократно знают, как это бывает. И действуют. Как знают.
- А у Тийрхи первый... - тихо не соглашалась Илье, взвешивала...
- Ну так она здесь же выросла. В этом... привычном, - продолжал Саайре. - А тебя, ну... выращивали редкие уроды. В своих отвратительных целях. Но... да, я думаю, по случившемуся полному расходу ресурса ты возвращаешься. Думать это... страшное. Которое выращивали...эти, - да, он собирал и усиливал голос.
Да, он перебивал. Подхватывал. Илье говорила - вот тем почти беззвучным: "Ну да. А еще она добивалась и ждала. А я... даже так неспособна". Договорил, посмотрел. Маленькая еще тихо, видно причмокивала во сне. Наверное, ела. Саайре еще подумал, что Чумазый, пожалуй, притявкивал бы. Взвесил сравнение: не найти ли в нем неправильное. Нет, не нашел. Поэтому мысль подхватил. Оперся. И заговорил дальше.
- И еще именно так, Илье... ну, у Тийрхи я так понял, в личном опыте несколько лет работы, доказательств и... ну, обеспечения. Ее мелкого. А ты... ну, извини... ты же два неполных круга года знала, что она будет? И... точно не ожидала? Ну... все остальное, что делать дальше... все равно проще считать отсюда. Что этот проект уже существует... - а Илье снова пошевелила "проект", проверяла пальцами - по звуку - вот это, сказанное Саайре, "дальше"... Еще шевельнула... ну да, мелкая, она же руку точно отлежит. И все же... у Саайре получилось неуверенно. - А можно... я ее подержу?
Илье... это было медленно - задумалась, на первую долю выдоха взяла мелкую чуть крепче... видно было: напряглась. Потом, через выдох подтвердила, приподняла, передоверила... Саайре принял. Тоже учился - как этих младших правильно держать, но... наверно, коряво. Голова у мелкой была удобной. На ладонь укладывалась. Теплая. Чуть более... шерстистая еще, чем казалось только взгляду. Пальцы чувствовали.
Не, не проснулась. Курлыкнула и продолжила. Спать и причмокивать. Саайре и сказал задумчиво:
- Кушает...
Илье... сначала удивилась - открыто, ну и Саайре показал - осторожно, тоже пальцами, что вот же - причмокивает. Илье посмотрела, взвесила на ладони, подтвердила.
Думал, она сядет. Но нет, оставалась стоять.
- Она это любит, - сказала сосредоточенно, медленно. - Всегда так интересно, а как она это думает? И что... - сбилась. Подбила себя по следам звонким. - Правда, легче щенка? - и Саайре сначала улыбнулся - и потому что вот совсем недавно об этом думал... и потому что нынешнего Чумазого - он оставил хозяйку, лестницу пес на этот раз невзлюбил и спал внизу - маленькая уже была не в пример легче, пес рос ошеломительно быстро, и был уже весьма увесист. Илье увидела, да, стала... еще чуть острее и снова зашептала:
- Щенка понимаю. Знаю. Люблю и радуюсь. А здесь... Какая я... не такая, неправильная, - посмотрела, а Саайре головой чуть отряхнулся, осторожно, чтобы лишний раз не двинуться, пусть мелочь спит. - Ну, все равно же неправильная...
- Ну, Илье, ты сколько лет думала и ждала этого щенка?.. половину личного звездного, не меньше. Во всем этом безобразии. Но другой-то тебя все равно нет. Ни для кого, - здесь он уже стал чуть громче. Испугался. Что сейчас еще и разбудит... Но нет. Спала и продолжала спать. Ну, Саайре и продолжил. - Мелкая. Легкая. Смешная. И у нее совершенно твой нос...
- Вот... и ты - туда же... - звонко сначала сказала Илье. Очень звонко. Потом сдвинулась. Обошла их кругом. Оценила с довольно близкого расстояния, подошла, наклонилась. Вывела. - А вы смешные. И продолжала стоять близко. - Са-ай, - медленно взвесила она почти через десяток выдохов, - Саайре, а можно я тебя поглажу?
Он, конечно, ответил согласием. Сразу. И не думал, как это было опрометчиво.
Да. Погладила. Гладила сначала сосредоточенно, полной ладонью, с усилием, даже чуть наклонившись. Пахла. "Морем, - назвал себе Саайре. - Утренним морем. И почему-то смородиной". Приглаживала. Потом помедлила, расслабила пальцы, пошла перебирать, подхватывать, чуть запутывать прядки... задержалась, поймав одну между пальцев, приглаживала сосредоточенно, вспушивала... Проверяла.
Саайре постарался - собраться и запросить:
- Жестче? - Илье замерла. Посмотрела. Не поняла. - Жестче... собаки? - более внятно постарался сказать Саайре. Да, поняла. Улыбнулась вдруг так... ярким:
- Нет. Мягче. Куда мягче... И ты угадал же, я... как раз думаю... про собаку. Ну, опять про собаку.
Нет, Саайре не знал. Он был. Отдельным, здесь и всем собой - ощутимым светло и невыносимо ярко - от центра дыхания и почему-то до отзвука пульса на косточках над ступнями, целиком... Просто время стояло (...снова...) и текло безвременным и тяжелым темным медом, а он был, он чувствовал, плавился и сминался воском, сминался - и на нем оставались - точно оставались - отпечатки - тонких, крепких, прохладных пальцев... он был, и это безвременное время было...
А еще он держал сонную маленькую, легче щенка, но все же... И надо было быть. Здесь, спокойно и прочно. И, вполне прочный Саайре продолжал быть здесь и сейчас и слушать. Что говорит Илье, не переставая его разглаживать и перебирать:
- Хороший... рыжий, - перебирает, цитирует, очень очевидно цитирует, по звуку, себя же. А потом вдруг продолжает, вот, облегченно. - Знаешь, Саайре, я вот как раз просмотрела... что там говорят в общем регламенте обследования разумной, приведшей быть в мир нового маленького... Да, там есть. Есть проверка... на состояние личного ресурса, в том числе эмоционального. Добровольная. Или по категорическим показаниям... А они... они же мне просто верили. Что я знаю, что я говорю, когда говорила... что не надо никаких полных обследований. А я думала: ну, какие обследования: это я такая неправильная и свою маленькую вообще никак, - Илье высказала, где-то за монолог остановилась, перестала гладить... Замерла. Но пальцы взвешивали, недалеко от вихров, взвешивали и касались. - Да, - продолжила Илье, - у нас действительно разное привычное. А они привыкли. К взрослым разумным... а я...
- Ну... а ты вполне... достаточно разумная. Чтобы понять сейчас и проверить, - высказал Саайре.
Он так и не узнал, что же, отчетливым передвижением, чуть зацепив волосок, взвесили ее пальцы. Ну... глаз на затылке у него точно не появилось. А потом Илье передвинется. И сядет напротив.
- Саайре, ты уверен, что я бы - догадалась, - но паузы на ответ она не оставила. Она продолжала. Сосредоточенно. Очень важное, еще отметив это началом фразы. - А главное, Саайре, знаешь... это я где-то вот здесь, - и пальцы она сложила, под дыхательным центром, - думаю, боялась, до сих пор боюсь, ну вот что я такая. И не чувствую. А где-то здесь, - и она отмерила почти пол-локтя над головой, - вот там, где я умею, знаю и ну... умею быть взрослой и разумной... иногда и медленно, я... Еще я прочно знаю, что все это кончится. Очень скоро кончится. Все это, к которому я уже привыкла. И вы тоже. И дальше мне придется как-то в этом жить... то есть, наверное, нам, - указала она на мелкую.
Саайре постарался стать внимательным. Отпустил руку, сообщил жестом. Что услышал. Но переспрашивает - о чем она.
- Смотри, - сказала Илье и начала загибать пальцы. - Она родилась. Значит, через какое-то время, которое Льеанн сочтет безопасным и согласует, я... должна буду отбыть в столицу. Я боюсь, но сейчас я не об этом. Значит... потом должно быть окончательное разбирательство. Вот, по поводу меня и чего из меня делали. Насколько я успела посмотреть... ну, я не очень понимаю, но вроде бы оно должно происходить на земле возникновения. То есть там, во Мьенже. А потом... наверное, по его итогам, мне... ну, надлежит окончательно пройти тестирование. На статус взрослой и разумной. И определить свое место. Среди людей и вещей Тейрвенон. А оно точно не здесь. Я понимаю, что Сейренн как глава Гнезда может и оставить здесь расти своего родича, но... Ну я просто знаю, что это не здесь. Это хорошее место, я... хорошо вросла, но мое место не здесь. Они совершенно другие. А ну... и у вас совсем не получится здесь оставаться. И вообще оставаться. Так плотно рядом с моей жизнью. Я... еще срываюсь, и я еще достаточно долго, наверно, буду срываться. Но все равно я буду. Взрослой разумной, без нужды в постоянной поддержке. Другой какой-то. Сначала с ней, потом вот... просто так. И это должно быть и правильно... но... но я пока вижу только первые шаги. Про то, что все кончится. И вы рядом тоже. Тоже уйдете. Ей... наверное еще и за это досталось... - последнее Илье проговорила уже снова почти про себя, глядя на мелкую.
А Саайре… Саайре просто знал. Здесь, сейчас - и он додумал эту формулу "и насовсем". Во всей неопровержимости и неотменяемости формул Закона и высокого фаэ. Точно знал - от самого края своих корней, до встрепанных - Илье и вот сейчас - вихров. И сказать это вслух было - ну, полностью просто и должно:
- А я не хочу уходить, - сказал, Илье услышала, посмотрела... в глаза не попадая, на ладонь, на руки, держащие мелкую, чуть вверх. Но пальцы запросили. Уточняя. Так - а он вообще про что. Ну - и он ответил. Он продолжил. - Я никогда и никуда не хочу от тебя уходить.
Илье смотрела. На него, не в глаза, ниже, под шею, в ямку... смотрела выдох. Потом пальцы спросили: почему? И Саайре потребовался тоже выдох. Три. Найти правильные слова для того, что сразу и безошибочно знал - телом и корнями.
...Он был - воском, мягким воском, еще хранящим отпечатки тонких и крепких пальцев теплой, живой, жесткой ладошки. Он врастал в неподвижные воды за миром живых и помнил - нет, самым первым помнил - как по нему спускались и вылезали - лапки в ярких цветных чулках. Это было - приятно, ощутимо и полностью, он знал, как, каждой... частью себя - знал. Он был - маяком и сторожевым постом над вечными водами Изнанки. Он был, держал, а за спиной стоял тот кто-то еще, кто держал страховочную веревку, и они все равно проседали… а потом он не мог дойти до помывочной… ровно.
Он просто жил - здесь, сейчас, эту жизнь - лепил снежки, складывал мозаику, ел ягодник, учился у очень разных медиков и лехта, чистил рыбу, держал маленькую... новую разумную, что Илье привела быть здесь... и ничего не хотел узнать о мире, где Илье... где их не будет рядом.
Потом неловко улыбнулся:
- Я... наверно, тоже привык. Это приятно. Совсем приятно, когда ты есть и рядом. Я...ну, меня почему- то здесь ценные старшие... и младшие считают уже совсем взрослым. Я не верю, что на него похож, ну, вообще... Но... Илье, но вот за эту часть работы у этого моря в этом Гнезде... ну, я понял... где я вижу свое место.
- И... где? - она спросила. Придвинулась. Она снова пахла - морем, мелкими островками, согревшейся солью, что мешалась с прочным вересковым запахом сверху, с берегов. И он знал, что никакой смородины в тех местах не растет... но все равно - ошеломительно была. И пахла.
- Да, ну место неважно. Но в любом, где есть ты. А так... я ну, тоже не знаю себя взрослого, - сказал, потом осознал - нет, говорил негромко. Не громче, чем все остальное. Но, видимо, полностью насыщенно. Так...что потом понял: вот и разбудил. Мелкая смотрела. Фокусировалась. Глаза...тоже были - получается, мамины. Большие. Искала понимала и нашла. Где в пространстве находится Илье.
- По-моему улыбается, - неловко продолжил Саайре. - Ну, теплой ночи... щеночек. Извини, я... разбудил.
Илье посмотрела. Забрала мелкую. Посмотрела еще раз:
- Знаешь, Саайре, я... я наверно пошлю тебя за яблоками. Не сейчас, когда все. Утром. Да, я знаю, где у Гнезда Сьенн сады. И...а когда-нибудь мы обязательно пойдем их собирать. Это... ну, у них такой обычай. И.. ну я так говорю, что я очень рада. Что ты не хочешь никуда уходить.
...Льеанн - Саайре это помнил и держал отдельным - не удивилась. Вообще ни разу не удивилась. Ни ранним утром, когда да, его таки послали за яблоками. И он стоял, с ворохом их, пахнущих, в куртке, когда они столкнулись - на крыльце усадьбы, у перехода. Посмотрела, улыбнулась и проследовала внутрь. А там улеглась спать. В нижней комнате.
Ни круг дней спустя... На который как раз и пришлось - добровольное заявление Илье в детский восстановительный о дополнительном обследовании по поводу состояния личного ресурса. Оно показало, что состояние эмоционального ресурса понесло возможный урон, подлежащий восстановлению... и Илье обдумывала - на этот раз с ней сидела теи Хюлльша, объясняя необходимое состояние личного биологического ресурса и его возможные пути восстановления. Это еще на какое-то время подзадержало визит Илье в столицу. О котором они как раз и разговаривали. И это Льеанн отметила, что визит в столицу хорошо бы совместить с полной официальной регистрацией родившейся младшей. Но для ее получения Илье, в силу возраста и прочих обстоятельств, понадобится выбрать второго ответственного опекуна своей маленькой - и Льеанн запрашивает, кого она предпочтет выбрать. Илье даже на выдох не задержится. И укажет на него, Саайре...
Он почему-то был уверен, что Льеанн здесь точно чего-нибудь скажет. Не может не сказать. Четверть выдоха полностью думал. Ошибся. Она только приняла и подтвердила. Жестом. Хотя ей очень затруднительно было бы дальше что-то сказать. Потому что Сейренн, также присутствовавшая на этом общем совете сразу же усмехнулась и... тычок, который она отвесила Льеанн, а Льеанн пропустила... наверно, был ощутимым. Ну точно - отвлекающим. Шевельнулась Льеанн в ответ... очень четко, Сейренн ответила - мелким подобранным жестом, который Саайре не смог дешифровать. Не удивился: он за всю круговерть последних месяцев в Гнезде Сьенн замечал неоднократно, что Старшая Гнезда и Льеанн понимают друг-друга с первого броска и взгляда... совершенно загадочных для внешних. Отдельным он знал, что - ну совершенно не его дело, на что Льеанн, вслед тому тычку и жесту, ворчит отдельным и совершенно не официальным: "Не, не целиком... да буду, буду..." И не то, чтоб Саайре думал это слишком долго - где там, когда Илье уже подошла, стоит рядом и запрашивает:
- Саайре, ну... ты же не будешь возражать?
Разумеется - он не возразил. И был в свой срок в этом… зале с колоннами. Под лестницей. В Исс-Тарре. Кажется, он настолько от всего был удивлен, что даже не запомнил, как он называется. И отвечал дядьке ...ираиринну так честно, как понимал. Тащил этот... дар Государя... и понимал, бесконечно понимал, пускал - мягкие, верхние корни. В эту жизнь, которая есть и будет.
В воспоминаниях пересыпались камешки, и вслед Саайре видел, когда это понадобилось...
@темы: сказочки, Те-кто-Служит, Тейрвенон, Тильсенн
Потому что причины там обычно далеко не внутренние, а вполне себе внешние (как и во всех деструктивных сектах): друзья-знакомые-парень в ЭТО вляпались, а потом все побежали и я побежал... Из внутренних причин там бывает
пригоревшая мозговая каша, дикая неуверенность в себе и через это - неспособность послать ебанувшегося друга/любовника/родственника, или... желание легкой власти, халявного секса и легкой наживы у тех, кто достаточно циничен, чтобы расчитывать собрать собственную "общину".Ну и техническая сторона - секты заводятся для отъема/получения благ за счет соучастников в обход неких определенных табу, традиций, монополий и т.п. Без обхода или нарушения каких-то табу ни одна секта на моей памяти не обошлась. У фай структура общества другая. Либо эти монополии не обойдешь, потому что это "закон физики" плюс-минус Илайетт, либо их не обойдешь таким способом, что ли.
Если разворачивать, то ээээ... прикрываться именем бога там, где бог легко может это увидеть - ну, отдельные единицы не подумавших или сильно самонадеянных ок, возможны. Но группа, в одном месте и с достаточно сходными задвигами, чтобы суметь друг с другом взаимодействовать? Мнэ, как? Что и куда должно провалиться?
Это не считая того, что подобная секта - штука протетическая и подменяет собой то, чего в жизни человека не хватает. И вот я с трудом представляю себе фай, которому настолько всего не хватает, что он согласится на подобный эрзац.
И не считая того, что я просто не знаю - вот лехта, решившийся... эээ, солгать перед своим богом, огребет вполне физически. Я не знаю, огребет ли человек не из лехтев, решившийся врать относительно действий и мнения бога. Но допускаю, что тоже огребет.
насчет особенных фай, занятых ручным трудом, который не профессия - у вас, увы, сложилось неверное впечатление. Напоминаю вам личного помощника аль'эртай Службы наблюдения общества, который в свободное время увлеченно занимается садом и розарием
И кстати, вы не допускаете мысли что покрывала или витражи в доме детства Лейвора - могут быть делом рук хозяйки?
единственно что:
Я здесь попрошу пояснить, что такое с вашей точки зрения «практики для понимания этого результата». Поскольку я этого не понимаю, и отсюда не совсем могу понять, как вам ответить на дальнейшее.
в мире-который-вокруг человек может пойти к священнику своей конфессии и задать вопрос, как ему правильнее поступить в такой-то ситуации с точки зрения его отношений с богом сейчас и после смерти. В некоторых конфессиях священник открывает специальную книжку и читает оттуда. В некоторых предлагает помолиться вместе и считается, что при этом человек получит ответ на свой вопрос. В некоторых предлагает исполнить ещё какой-то ритуал, или сам исполняет некий мантический ритуал. Всё это - примеры таких практик.
я вас поняла, и отвечу. Да, у фай есть возможность. Проверки связи со своим богом и ммм осмысленностью своего результата. Как личные, так и при содействии специально обученных посредников. Однако подчеркиваю, что в реалиях этого мира этот вопрос считается глубоко внутренним делом каждого разумного. И на этом предпочту тему закрыть.
об остальном позже, ибо это требует другого состояния и емкости головы
ninquenaro,
неприятный коммент про построение вопросов я, пожалуй, опущу - ибо он сильно не в тему открытой дискуссии. Но таки не могу не внести правку. Несмотря на то, что в норме взаимодействие разумного с тем-кто-выше - это личное и глубоко внутреннее дело каждого, инструменты и в некотором смысле посредники для отладки связи между разумным и его богом там по тексту есть. Лехтев, ага.Если пресловутое "смотреть в закат" и прочее созерцание одной точки - можно сравнить либо с "процессом бездействия системы", либо с выполнением штатных процедур вроде очистки кэша, дефрагментации диска или теста поверхности с переназначением сбойных секторов (и про последнее - см. у меня цикл "Костяная флейта"), то ситуация, когда система способна генерировать только "процесс бездействия" - это явный показатель сбоя.
С этой точки зрения пресловутые "анастасиевцы" и им подобная шушера - это в чистом виде троян бэкдор. Да-да, тот самый который внедряется в систему из-за штатных уязвимостей, а потом предоставляет доступ злоумышленнику. Ну или, чтобы далеко не ходить... мэйл-агент, тот самый от mail.ru. Который выглядит как троян, ведет себя как троян, последствий от него как от трояна, удалить его не проще, чем раскормленный троян, но почему-то этот кусок
говнокода называется мессенджером.В Тейрвенон такое в принципе не приживается и вряд ли могло бы разрастись в
нажористуюобширную традицию.Причина проста: чем фантастичнее заявленный результат применения метода, тем больше шансов, что автор метода окажется на первом месте в первом десятке участников профильных статистических исследований эффективности применения метода.
Кстати, второй - еще очень наглядный пример - про отношение фай к деятельности и старости
ninquenaro, Lomelind, В мире-который-вокруг я вижу очень негативное отношение к деятельности, которая не профессия.
Ой. А где вы такой мир взяли? Ну в смысле я видел мир, где вся деятельность человека считалась работой, даже если человек растит детей, готовит обед, или копает огород в свободное от основной работы, за которую платят, время. Туда даже укладывалось "перестань заниматься фигней, займись тем, что реально умеешь делать или хотя бы тем, чему всерьез учишься". Но в этом мире а) считалось правильным найти время пойти для удовольствия, скажем, слушать музыку, смотреть кино, гулять и т.д.; б) считалось дофига правильным любить все свои работы. Но это был предел подвинутости на работе из всего, мной виденного. А как и куда дальше? То есть такой человек будет негативно относиться к идее приготовить вкусный ужин, потому что за эту готовку ему не заплатят? К идее заплести волосы так, чтобы было действительно удобно? К идее почитать книгу хотя бы по дороге на работу?
вокруг меня такой мир по умолчанию всегда был. Пока я не начала искать себе другой.
Куда дальше - да запросто.
"не умеешь - не берись"+"умеешь - только то, о чём у тебя диплом есть, остальное - не считается".
Такой человек не поверит, что вкусный ужин может быть приготовлен не профессиональным поваром (и скорей всего - действительно не сможет приготовить для себя вкусный ужин, потому что получит по вере своей). Не поверит, что волосы может заплести удобно не профессиональный парикмахер.
Книгу почитать, скорей всего, сможет. Но это будет такое guilty pleasure, которое положено ото всех скрывать. Или книга по работе.
А вот если взрослый фай захочет себе какую-то такую деятельность найти - это возможно? "Рыбы". Иллерйн. "Хочу учиться степи". Оно?
очень оно, да.
Заодно интересное про себя увидела.
Иллрейн - учится у живого разумного. В коммуникации уровня личность-личность.
Я спрашивала - про возможность пойти в некую организацию (школу, кружок, что угодно, у чего есть вывеска и статус), там выполнить некий набор специально подготовленных учебных квестов и получить навык и диплом что теперь ты умеешь ещё и это.
А вариант поймать того живого разумного, который уже умеет, и лично с ним договариваться - мне в голову не пришёл.
Спасибо.
а сам? Вот есть ты. Вот есть бог. Вот есть отношения между вами двоими. Зачем вам в этих отношениях посредник, если у вас все в порядке и ничего не поломалось?
Имхо, посредник нужен в двух случаях
1. что-то таки поломалось/пошло не так
2. для первоначальной настройки контакта, без которого сложно говорить об отношениях (возможно, в норме это работа родителей).
И увы, в мире-который-я-вижу-вокруг - ходить поломанным в этом месте - это норма такая, статистическая.
Gaell.12, у анастасиевцев бывают разные причины. И внутренние тоже.
И да, участие в этом движении мне очень много дало - в первую очередь, практических навыков и вообще понимания что так тоже бывает.
Судя по вашим ответам, вы не вполне владеете информацией. Впрочем, это уже оффтоп.
ingadar,
Напоминаю вам личного помощника аль'эртай Службы наблюдения общества, который в свободное время увлеченно занимается садом и розарием
ой, точно... и вроде ж никто не бросается в него за это камнями...
И кстати, вы не допускаете мысли что покрывала или витражи в доме детства Лейвора - могут быть делом рук хозяйки?
логически допускаю, да.
Эмоционально сложно. Мелкий вещный труд - насколько я по себе знаю - очень способствует пониманию того, что если что-то есть - то оно есть, вне зависимости от представлений о должном и недолжном. И совместить это понимание с реакцией на "мелкий боится" и соответствующую инструкцию... Ну вот не получается поверить, извините.
За остальной ответ - спасибо, это ценно.
Причина проста: чем фантастичнее заявленный результат применения метода, тем больше шансов, что автор метода окажется на первом месте в первом десятке участников профильных статистических исследований эффективности применения метода.
И что будет, если метод окажется действительно эффективным?
Про пример отношения к личной ручной работе у статусных - я здесь тоже повторю коммент? - как пример, как это бывает - я бы предложила посмотреть про Орана а'Саат-но из истории про Алакесту и Гончара и "Воду земли Ставиште"; и Йерн'нарином Эс’Гэлиад из истории про "Ботинки". Где один - офигенный инженер, физик и Проявляющий сначала гончар, причем настолько сначала, что это стало и его именем, и второй тоже сначала ювелир. Кстати, второй - еще очень наглядный пример - про отношение фай к деятельности и старости
О, надо перечитать, спасибо за отсылку.
Ок. Увидел. Засим выхожу из обсуждения. С религиозными людьми об их религии я предпочитаю не беседовать. Жаль, что эта подробность не всплыла раньше.