NAVIGARE NECESSE EST, VIVERE NON EST NECESSE][Я шел домой. И я попал домой.(с)]Должен же кто-то, ягодка, быть плохим
...а что - хороший день.
пусть будет.
часть один раз
два
часть два, раз
два
три
четыре
пять
последний хвост, он же часть три, будет в количестве одной штуки. полагаю, что быстро.
а тут поехали
И Аталаирин стало страшно.
тык?Полностью осознать, полностью увидеть, что она сказала, что она уже начала делать, она смогла только здесь, оказавшись внутри... Страх нанизал ее на булавку, холодный стержень, ощущаемый каждым позвонком, и оставил - наверху и в пустоте. И к ней сходились ниточки. Разные. По цвету, ширине и звуку. Много. От тоненьких, многочисленных, под "ногтевой" шелк, до толстенных, как опорные канаты, - и все они сходились здесь, на ней, огромным, абсурдным, многомерным ткацким станком, еще более страшным, чем тот, что она увидела впервые, когда осознала, какое у нее место в этом мире и что она будет в нем делать - отсюда и вечно.
Отдельный голос, отдельный слой ее разума, оставшийся спокойным и функциональным, что уже успел определить и посчитать – они, она и Альха, всего лишь выдвинулись на неглубокий слой Thairien, где удобнее производить данную процедуру - мог, при приложении туда большей части разума, определить - что из этих ниточек что - транспортные стяжения, переходы связи, нарастающие связи с новой территорией, бесконечный тонкий узор людей ее земли.
Но у Аталаирин не было лишней доли разума. Она целиком была и внутри, где страх сталью и онемением считал позвонки - и далеко, очень далеко внизу. Где Альха роэ'Саат-но сосредоточилась и шла.
Аталаирин сколько угодно могла помнить, что реальное расстояние между ними не составляло и четырех шагов. Это не имело значения. Альха была далеко, невыносимо далеко - и шла - там, где были – слоились, накрывали друг друга, шуршали, звенели, искрились - ниточки - разумеется, этот... механизм, частью которого была она, не мог остановиться (...при таком способе приобретения taer-na). И каждая из этих ниточек казалась ей одинаково смертоносной.
..."Подробный и рекомендованный" способ принятия Тени предполагает предварительное тестирование возможностей кандидата соответствующей комиссией Правящего Дома, временный перевод основных обязанностей и обязательную страховку на протяжении всего прохода родичами или назначенными представителями Правящего Дома. Именно он - о, да, с соответствующим подбором Тени - при участии ответственных лиц - считается нормой для младших Правящего Дома, принимающих свою первую Тень. Отслужившие свое время и подтвердившие полное право - раз так на третий - пользуются упрощенным способом, именно вот этим, без отрыва от основной работы. Потому что достаточно помнят навык постройки коридора.
Аталаирин это, разумеется, помнила. До интонаций, с которыми произносят старшие родичи это "подробный и рекомендованный" и "для младших". "Раз так на третий" объясняющие тоже произносят... очень отдельно. Равно с этим она помнит, что формально считается - совершеннолетней, взявшей уже второй сектор, а также, с недавних пор, полноправной.
Помнила - но вспоминать у нее не было и последней двенадцатой свободного ресурса. Пока ниточки сходились, не прерывая рабочих процессов, а ей оставалось стоять и выстраивать. Не имея лишнего ресурса... даже наглядно понять, почему установления таковы. Как это опасно - и страшно - прокладывать этот коридор. Первый раз.
А ее пилот взяла координаты, определила коридор, поймала ритм - и шла. Отступала, пригибалась, проскальзывала - на этот раз диктовала ритм... "восхитительному танцу". Аталаирин выдохнула только когда сумела вспомнить это определение, до того - она была, и не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть из-за четкого ощущения, что стоит ей шевельнуться на выдох, и конструкция сдвинется. И это может оказаться непоправимым – для того, кто сейчас пытается двигаться в ней - насквозь, к центру... Ей было страшно, потому что сейчас - пока Альха шла – она снова не могла ничего сделать – только прочно быть в центре сходящихся ниточек, только поддерживать примерные границы коридора и нерушимо держать взаимосвязь, по которой идет - ее пилот.
Альха шла, страх становился меньше, Аталаирин видела: проскальзывает, минует, врастает... Часть ниточек несомненно, потянулись за Альхой, и у Аталаирин уже получалось понимать, на ходу внося поправки в опорные координаты этого странного коридора - все так, как должно быть. У нас получается. Она подхватывает и делает, что должна. Становится моей Тенью.
А потом Альха роэ'Саат-но дошла. Зафиксировалась, потом постояла у сиденья Аталаирин долгую восьмую долю выдоха, отпустила от его спинки одну руку, сделала извиняющийся жест и осторожно села на пол.
- Уцелела. Основные функции восстановятся примерно через малый круг. По диагностике, - заговорила она сначала рапортом. Через примерно четверть выдоха. Пока Аталаирин тоже понимала, что они снова присутствуют здесь, в верхнем отделении административного корпуса "вышки" комплекса Башни - и все действительно произошло. А продолжила Альха неожиданно легким открытым вопросом. - А данные, как это проходят те, кто ни разу не сидел в проходчике, существуют? Интересно... посмотреть, - фразу она оборвала на середине, оставила два выдоха, собирая дыхание, и попыталась пошевелиться и встать. Эту попытку Аталаирин, тоже добравшаяся до диагностики состояния Альхи роэ'Саат-но пресекла решительным жестом. Ну, он точно получился проще... о данных-то она ничего не знала.
- Пить хочется. Тоже очень похоже, - тем же странно сосредоточенным высоким голосом отозвалась Альха. - Чай должен был уже завариться. По времени, - она предприняла еще одну попытку подняться, более медленную, которую Аталаирин прервала столь же решительно. И сопроводила... неожиданно получившимся близким:
- Сиди. Я налью, - с координацией у нее, Аталаирин, тоже пока несколько нештатно. Но ей надо просто чуть больше сосредотачиваться на каждом движении. А не выдерживать необходимую паузу - до окончательного "заземления" тела разума после внесенных в него изменений, как это рекомендуется Альхе. Горячий чай хороший способ сосредоточиться на движениях.
А еще способ следовать за одним слоем мысли - а куда ей наливать, чашка там предусмотрена одна, чая чуть больше, наливала по рабочей привычке.
(...ее чашка стоит у ниери Альхи на столе, сейчас накрытая одним из разбираемых свитков. Обычная чашка. "Экспедиционного фарфора" из штатного снаряжения. Синяя. Разбитая, а потом аккуратно, с подчеркнутым искусством "швов ценной вещи" собранная снова. Аталаирин знает. Потому что вот за такую удивительную ценную вещь она не могла не зацепиться однажды взглядом. Также прочно она сейчас знает, что ей не получено разрешения брать и использовать чужие ценные вещи. Пусть она сейчас вспоминает, что вещь запомнилась, потому что ей было - ей и сейчас очень интересно - что надо делать с "экспедиционным фарфором", чтоб он все же треснул на три осколка... и чем так ценна была эта исключительно рядовая вещь, чтобы удостоиться искусства тщательной починки? Но это любопытство было неуместным, знала Аталаирин.
Возможно, когда-нибудь она и удостоится чести знать историю этой вещи...)
Далее Аталаирин обрадовалась, что вовремя поймала взглядом, как ниери Альха заваривает чай: по направлению взгляда обнаружилась полка с необходимым чайным, в том числе с двумя запасными чашечками - теми, к которым здесь привыкла рука, местной росписи. Налила. Порадовалась, что типично окраинная керамика не столичной тонкости, чай горячий, вернулась на четыре шага, постаралась аккуратно сесть и очень аккуратно передать одну из них Альхе. Да, руку она тоже тщательно фиксировала, наливать надо было чуть меньше. Немного пролила.
- Спасибо, - неуверенно сказала Аталаирин вслед. - Этот чай... очень вкусный.
- Я... заметила, - все также медленно отозвалась Альха. Сделала два маленьких глотка. Потом один очень большой. Кашлянула. Пролила немного еще раз. Посмотрела и запросила. - И я правильно понимаю, что это был мой последний полет? В новом... статусе.
- В новом статусе... сначала, в регулярный визит, на Somilat, надо... будет пройти тестирование и, при результате - полную... отладку связи, - говорить Аталаирин было неудобно, словно вот только здесь, сейчас, она очередной раз в полной мере осознавала, что сделала. И это надо было озвучить. - Если это подтвердится, то да. По обновленному регламенту - занимать несомненно опасную для жизни должность пилота проходчика вам будет нельзя...
Альха взвешивала. Пила чай и дышала. Это было слышно:
- Нет, - размеренно произнесла она наконец. - Я хочу сказать... что не нашла... что я не сожалею...
Аталаирин знала, что ей сказали правду. Просто знала. Сейчас и отсюда. Как знают, что идущий построенным тобой коридором прошел. И встал на своем месте.
Что она должна сказать дальше, она тоже знала. С той же уверенностью - пусть признаваться ей было очень сложно:
- Я не знаю, есть ли данные... о том, как это проходят. И как, сколько проходили. Обычно это в обратной последовательности. Сначала тестирование, согласование, отладка... потом сама работа. С обязательной страховкой... старшими.
Она говорила, Альха допила и вертела чашечку. Взвешивала и недоумевала, куда ее поставить. На пол или на ручку сиденья. Сосредоточенно. А потом посмотрела... и оказалось, что она улыбается:
- А я довольна, моя ллаитт, - пояснила она. - Я... рада. Что вы не допустили мысли, что я могу не пройти.
...Это тогда Аталаирин увидела искры. С той стороны, где она была одна и были ниточки. И поняла, что Альха там тоже была. Свиток текста? - нет, все-таки лента - она была, врастала, натягивалась (...крепежом?) - скользили и плыли, были разными - знаки, узоры, цветного, удивительного, восхитительного орнамента... И она, деталь станка, и она, ллаитт Аталаирин - с очень хрупким удивлением и все-таки восторгом знала - что узоры этого орнамента ей предстоит еще узнавать всю жизнь...
Потому что - а они изменились, поехали - стеклышками в калейдоскопе, потек, переменился узор, перетек - золотым и хвойным, погасли - огоньки, переключившие ее сюда...
- Что-то случилось? - зачем-то запросила она наружу, и Альха сдвинулась, напряглась... Это было - лишнее, которое непонятно, как отменить, а понимать придется долго. Пока... Аталаирин прервалась, посмотрела на чашечку - все-таки на подлокотнике, пустую... маленькую чашечку. Это вот отчетливо было - что маленькую.
- Чай кончился? - запросила она, продолжила, глупо, снова осторожно пробуя более близкое расстояние. - Еще налить?
- Да. Если можно, - Альха сидела. Собиралась. - Я испугалась, моя ллаитт, - прозвучало Аталаирин уже в спину. - Мне... очень неудобно и стыдно. По нелепой причине.
Пояснить причину Аталаирин попросила выдоха через два. Больше. Когда вернулась с чаем, подумала, как сесть и опустилась тоже на пол. Альха сделала еще глоток и, наконец, пояснила:
- Вы сказали... в регулярный визит. На Somilat. Я... насколько я помню уложения праздников- это со всем, что требуется по обычаю. Со всеми... приемами?
- Да, с приемом... и с праздниками, - Аталаирин отвечала легко, а Альха терялась еще больше. Собиралась:
- Аталаирин, мне стыдно. Мне очень стыдно, но все пять слоев парадного платья я... я понимаю, что этот навык дисциплинирует, но - я их носила три раза в жизни, и когда была очень молодая, а с полным... обвесом - вообще ни разу. Я ошибусь и опозорюсь.
Аталаирин думала четверть выдоха, думала глупое, ничего не думала, смотрела, как Альха мелкими глотками пьет чай. Он же остыл, наверно. Может быть, ей невкусно? Скорее она не понимает, но может же быть?
- Я в этом тоже плохо хожу. Вспомним. "Обвес"... ты его позволишь подобрать? Чтоб удобнее? - она допила чашечку, посмотрела в затылок старательно изучающей свое колено Альхе и продолжила. - Я должна бы сказать, что связаться со мной - это уже... больше опозориться. Но вроде бы я оправдана. Непосредственно самой Алакестой...
-Аталаирин-ниерра, разрешите спросить, - быстро, а с запинкой на треть выдоха выскажет тогда Альха вслед, и сама Аталаирин даже не захочет переспросить про неуместность такого обращения, она отдаст разрешение, и будет смотреть, как Альха собирается и выталкивает из себя, с трудом, слово за словом, запинаясь. - Это неправильный, стыдный вопрос, но я - я смотрела, я была свидетелем, и - я очень хочу спросить, но почему... почему Ллаири? Вы... совсем не похожи.
…Птичка. Маленькая птичка-нектарница, блестящее перламутровое недоразумение, трепещущее крылышками. Украшение иных парков.
Очень традиционное легкое имя. Традиционно обидное.
Как – Альхе не поддавалось каждое слово, и как она его выталкивала - Аталаирин до конца сложно было понять, что же ей сейчас говорят... но поняла, и осознала - ярко, и уже ответила - одобряющим жестом, перерастающим в высокий благодарственный. Альха удивлялась - и ей надо было пояснить:
- Да... я очень благодарна тебе за вопрос. И аттестацию. Мне никогда не нравилось.
пусть будет.
часть один раз
два
часть два, раз
два
три
четыре
пять
последний хвост, он же часть три, будет в количестве одной штуки. полагаю, что быстро.
а тут поехали
И Аталаирин стало страшно.
тык?Полностью осознать, полностью увидеть, что она сказала, что она уже начала делать, она смогла только здесь, оказавшись внутри... Страх нанизал ее на булавку, холодный стержень, ощущаемый каждым позвонком, и оставил - наверху и в пустоте. И к ней сходились ниточки. Разные. По цвету, ширине и звуку. Много. От тоненьких, многочисленных, под "ногтевой" шелк, до толстенных, как опорные канаты, - и все они сходились здесь, на ней, огромным, абсурдным, многомерным ткацким станком, еще более страшным, чем тот, что она увидела впервые, когда осознала, какое у нее место в этом мире и что она будет в нем делать - отсюда и вечно.
Отдельный голос, отдельный слой ее разума, оставшийся спокойным и функциональным, что уже успел определить и посчитать – они, она и Альха, всего лишь выдвинулись на неглубокий слой Thairien, где удобнее производить данную процедуру - мог, при приложении туда большей части разума, определить - что из этих ниточек что - транспортные стяжения, переходы связи, нарастающие связи с новой территорией, бесконечный тонкий узор людей ее земли.
Но у Аталаирин не было лишней доли разума. Она целиком была и внутри, где страх сталью и онемением считал позвонки - и далеко, очень далеко внизу. Где Альха роэ'Саат-но сосредоточилась и шла.
Аталаирин сколько угодно могла помнить, что реальное расстояние между ними не составляло и четырех шагов. Это не имело значения. Альха была далеко, невыносимо далеко - и шла - там, где были – слоились, накрывали друг друга, шуршали, звенели, искрились - ниточки - разумеется, этот... механизм, частью которого была она, не мог остановиться (...при таком способе приобретения taer-na). И каждая из этих ниточек казалась ей одинаково смертоносной.
..."Подробный и рекомендованный" способ принятия Тени предполагает предварительное тестирование возможностей кандидата соответствующей комиссией Правящего Дома, временный перевод основных обязанностей и обязательную страховку на протяжении всего прохода родичами или назначенными представителями Правящего Дома. Именно он - о, да, с соответствующим подбором Тени - при участии ответственных лиц - считается нормой для младших Правящего Дома, принимающих свою первую Тень. Отслужившие свое время и подтвердившие полное право - раз так на третий - пользуются упрощенным способом, именно вот этим, без отрыва от основной работы. Потому что достаточно помнят навык постройки коридора.
Аталаирин это, разумеется, помнила. До интонаций, с которыми произносят старшие родичи это "подробный и рекомендованный" и "для младших". "Раз так на третий" объясняющие тоже произносят... очень отдельно. Равно с этим она помнит, что формально считается - совершеннолетней, взявшей уже второй сектор, а также, с недавних пор, полноправной.
Помнила - но вспоминать у нее не было и последней двенадцатой свободного ресурса. Пока ниточки сходились, не прерывая рабочих процессов, а ей оставалось стоять и выстраивать. Не имея лишнего ресурса... даже наглядно понять, почему установления таковы. Как это опасно - и страшно - прокладывать этот коридор. Первый раз.
А ее пилот взяла координаты, определила коридор, поймала ритм - и шла. Отступала, пригибалась, проскальзывала - на этот раз диктовала ритм... "восхитительному танцу". Аталаирин выдохнула только когда сумела вспомнить это определение, до того - она была, и не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть из-за четкого ощущения, что стоит ей шевельнуться на выдох, и конструкция сдвинется. И это может оказаться непоправимым – для того, кто сейчас пытается двигаться в ней - насквозь, к центру... Ей было страшно, потому что сейчас - пока Альха шла – она снова не могла ничего сделать – только прочно быть в центре сходящихся ниточек, только поддерживать примерные границы коридора и нерушимо держать взаимосвязь, по которой идет - ее пилот.
Альха шла, страх становился меньше, Аталаирин видела: проскальзывает, минует, врастает... Часть ниточек несомненно, потянулись за Альхой, и у Аталаирин уже получалось понимать, на ходу внося поправки в опорные координаты этого странного коридора - все так, как должно быть. У нас получается. Она подхватывает и делает, что должна. Становится моей Тенью.
А потом Альха роэ'Саат-но дошла. Зафиксировалась, потом постояла у сиденья Аталаирин долгую восьмую долю выдоха, отпустила от его спинки одну руку, сделала извиняющийся жест и осторожно села на пол.
- Уцелела. Основные функции восстановятся примерно через малый круг. По диагностике, - заговорила она сначала рапортом. Через примерно четверть выдоха. Пока Аталаирин тоже понимала, что они снова присутствуют здесь, в верхнем отделении административного корпуса "вышки" комплекса Башни - и все действительно произошло. А продолжила Альха неожиданно легким открытым вопросом. - А данные, как это проходят те, кто ни разу не сидел в проходчике, существуют? Интересно... посмотреть, - фразу она оборвала на середине, оставила два выдоха, собирая дыхание, и попыталась пошевелиться и встать. Эту попытку Аталаирин, тоже добравшаяся до диагностики состояния Альхи роэ'Саат-но пресекла решительным жестом. Ну, он точно получился проще... о данных-то она ничего не знала.
- Пить хочется. Тоже очень похоже, - тем же странно сосредоточенным высоким голосом отозвалась Альха. - Чай должен был уже завариться. По времени, - она предприняла еще одну попытку подняться, более медленную, которую Аталаирин прервала столь же решительно. И сопроводила... неожиданно получившимся близким:
- Сиди. Я налью, - с координацией у нее, Аталаирин, тоже пока несколько нештатно. Но ей надо просто чуть больше сосредотачиваться на каждом движении. А не выдерживать необходимую паузу - до окончательного "заземления" тела разума после внесенных в него изменений, как это рекомендуется Альхе. Горячий чай хороший способ сосредоточиться на движениях.
А еще способ следовать за одним слоем мысли - а куда ей наливать, чашка там предусмотрена одна, чая чуть больше, наливала по рабочей привычке.
(...ее чашка стоит у ниери Альхи на столе, сейчас накрытая одним из разбираемых свитков. Обычная чашка. "Экспедиционного фарфора" из штатного снаряжения. Синяя. Разбитая, а потом аккуратно, с подчеркнутым искусством "швов ценной вещи" собранная снова. Аталаирин знает. Потому что вот за такую удивительную ценную вещь она не могла не зацепиться однажды взглядом. Также прочно она сейчас знает, что ей не получено разрешения брать и использовать чужие ценные вещи. Пусть она сейчас вспоминает, что вещь запомнилась, потому что ей было - ей и сейчас очень интересно - что надо делать с "экспедиционным фарфором", чтоб он все же треснул на три осколка... и чем так ценна была эта исключительно рядовая вещь, чтобы удостоиться искусства тщательной починки? Но это любопытство было неуместным, знала Аталаирин.
Возможно, когда-нибудь она и удостоится чести знать историю этой вещи...)
Далее Аталаирин обрадовалась, что вовремя поймала взглядом, как ниери Альха заваривает чай: по направлению взгляда обнаружилась полка с необходимым чайным, в том числе с двумя запасными чашечками - теми, к которым здесь привыкла рука, местной росписи. Налила. Порадовалась, что типично окраинная керамика не столичной тонкости, чай горячий, вернулась на четыре шага, постаралась аккуратно сесть и очень аккуратно передать одну из них Альхе. Да, руку она тоже тщательно фиксировала, наливать надо было чуть меньше. Немного пролила.
- Спасибо, - неуверенно сказала Аталаирин вслед. - Этот чай... очень вкусный.
- Я... заметила, - все также медленно отозвалась Альха. Сделала два маленьких глотка. Потом один очень большой. Кашлянула. Пролила немного еще раз. Посмотрела и запросила. - И я правильно понимаю, что это был мой последний полет? В новом... статусе.
- В новом статусе... сначала, в регулярный визит, на Somilat, надо... будет пройти тестирование и, при результате - полную... отладку связи, - говорить Аталаирин было неудобно, словно вот только здесь, сейчас, она очередной раз в полной мере осознавала, что сделала. И это надо было озвучить. - Если это подтвердится, то да. По обновленному регламенту - занимать несомненно опасную для жизни должность пилота проходчика вам будет нельзя...
Альха взвешивала. Пила чай и дышала. Это было слышно:
- Нет, - размеренно произнесла она наконец. - Я хочу сказать... что не нашла... что я не сожалею...
Аталаирин знала, что ей сказали правду. Просто знала. Сейчас и отсюда. Как знают, что идущий построенным тобой коридором прошел. И встал на своем месте.
Что она должна сказать дальше, она тоже знала. С той же уверенностью - пусть признаваться ей было очень сложно:
- Я не знаю, есть ли данные... о том, как это проходят. И как, сколько проходили. Обычно это в обратной последовательности. Сначала тестирование, согласование, отладка... потом сама работа. С обязательной страховкой... старшими.
Она говорила, Альха допила и вертела чашечку. Взвешивала и недоумевала, куда ее поставить. На пол или на ручку сиденья. Сосредоточенно. А потом посмотрела... и оказалось, что она улыбается:
- А я довольна, моя ллаитт, - пояснила она. - Я... рада. Что вы не допустили мысли, что я могу не пройти.
...Это тогда Аталаирин увидела искры. С той стороны, где она была одна и были ниточки. И поняла, что Альха там тоже была. Свиток текста? - нет, все-таки лента - она была, врастала, натягивалась (...крепежом?) - скользили и плыли, были разными - знаки, узоры, цветного, удивительного, восхитительного орнамента... И она, деталь станка, и она, ллаитт Аталаирин - с очень хрупким удивлением и все-таки восторгом знала - что узоры этого орнамента ей предстоит еще узнавать всю жизнь...
Потому что - а они изменились, поехали - стеклышками в калейдоскопе, потек, переменился узор, перетек - золотым и хвойным, погасли - огоньки, переключившие ее сюда...
- Что-то случилось? - зачем-то запросила она наружу, и Альха сдвинулась, напряглась... Это было - лишнее, которое непонятно, как отменить, а понимать придется долго. Пока... Аталаирин прервалась, посмотрела на чашечку - все-таки на подлокотнике, пустую... маленькую чашечку. Это вот отчетливо было - что маленькую.
- Чай кончился? - запросила она, продолжила, глупо, снова осторожно пробуя более близкое расстояние. - Еще налить?
- Да. Если можно, - Альха сидела. Собиралась. - Я испугалась, моя ллаитт, - прозвучало Аталаирин уже в спину. - Мне... очень неудобно и стыдно. По нелепой причине.
Пояснить причину Аталаирин попросила выдоха через два. Больше. Когда вернулась с чаем, подумала, как сесть и опустилась тоже на пол. Альха сделала еще глоток и, наконец, пояснила:
- Вы сказали... в регулярный визит. На Somilat. Я... насколько я помню уложения праздников- это со всем, что требуется по обычаю. Со всеми... приемами?
- Да, с приемом... и с праздниками, - Аталаирин отвечала легко, а Альха терялась еще больше. Собиралась:
- Аталаирин, мне стыдно. Мне очень стыдно, но все пять слоев парадного платья я... я понимаю, что этот навык дисциплинирует, но - я их носила три раза в жизни, и когда была очень молодая, а с полным... обвесом - вообще ни разу. Я ошибусь и опозорюсь.
Аталаирин думала четверть выдоха, думала глупое, ничего не думала, смотрела, как Альха мелкими глотками пьет чай. Он же остыл, наверно. Может быть, ей невкусно? Скорее она не понимает, но может же быть?
- Я в этом тоже плохо хожу. Вспомним. "Обвес"... ты его позволишь подобрать? Чтоб удобнее? - она допила чашечку, посмотрела в затылок старательно изучающей свое колено Альхе и продолжила. - Я должна бы сказать, что связаться со мной - это уже... больше опозориться. Но вроде бы я оправдана. Непосредственно самой Алакестой...
-Аталаирин-ниерра, разрешите спросить, - быстро, а с запинкой на треть выдоха выскажет тогда Альха вслед, и сама Аталаирин даже не захочет переспросить про неуместность такого обращения, она отдаст разрешение, и будет смотреть, как Альха собирается и выталкивает из себя, с трудом, слово за словом, запинаясь. - Это неправильный, стыдный вопрос, но я - я смотрела, я была свидетелем, и - я очень хочу спросить, но почему... почему Ллаири? Вы... совсем не похожи.
…Птичка. Маленькая птичка-нектарница, блестящее перламутровое недоразумение, трепещущее крылышками. Украшение иных парков.
Очень традиционное легкое имя. Традиционно обидное.
Как – Альхе не поддавалось каждое слово, и как она его выталкивала - Аталаирин до конца сложно было понять, что же ей сейчас говорят... но поняла, и осознала - ярко, и уже ответила - одобряющим жестом, перерастающим в высокий благодарственный. Альха удивлялась - и ей надо было пояснить:
- Да... я очень благодарна тебе за вопрос. И аттестацию. Мне никогда не нравилось.
@темы: сказочки, Тейрвенон, Алакеста и Аталаирин
-
-
17.03.2017 в 12:35А насколько глубоко Альхе придется менять специализацию?
И как ньера Бобер на эмуляторе смог въехать в реальный канал? Вдруг вспомнила
-
-
18.03.2017 в 15:18я помню про вопрос и помню, что обещала развернуть его подробно. но пока не готова
в двух словах - это очень разные виды переходов
-
-
10.04.2017 в 20:49но в общем, переходов чем-то материальным через дыры файской физики
Соответственно, при подготовке и упоросе зарулить в такой знакомый переход на детской модельке... теоретически можно.
Второй тип - это естественные "червоточины", с помощью которых фай начинали осваивать другие пространства. Туда влезть на чем-то постороннем весьма проблематично. В транспортные же каналы, которые такая же искусственная червоточина проникнуть чем-то посторонним малореально.
-
-
10.04.2017 в 21:59Про модельку все равно не очень понятно. У нее есть движок? Я-то предполагала, что там только эмулятор, поэтому и удивилась.