NAVIGARE NECESSE EST, VIVERE NON EST NECESSE][Я шел домой. И я попал домой.(с)]Должен же кто-то, ягодка, быть плохим
То, что есть от друга-соавтора. Спасибо тебе. Что это теперь есть.
eleventhland.diary.ru/p178072290.htm
остальные ссылкиИз того, что собственно о них:
ingadar.diary.ru/p176525253.htm
ingadar.diary.ru/p176800366.htm
из будущих фрагментов, в сторону:
ingadar.diary.ru/p176842275.htm
та самая… лирика на полях производственного романа.
История в ритме Канона
(Гончар и Алакеста)
фрагмент первый - тут: ingadar.diary.ru/p178073759.htm
6
…Строго говоря, он и не умер.
Остался –
камнем и глиной –
составной частью артефакта "стена" - пробной скоростной разработки,
перекрывшей путь объемному течению Tairhien на земли живых испытательного полигона сектора Ставиште.
дальше?...Когда навигаторская - потом выяснилось - не сочла должным передать им предупреждение о внезапной перемене течений,
когда расчетная плотность поддерживающего слоя оказалась значительно ниже значительно быстрей, чем они успели сообразить.
И они провалились.
А потом их вышибло.
Пробкой из бутылки.
Интенсивным блуждающим течением Tairhien, рванувшимся в пробоину.
В мир живых.
Успела знать: мир не должен треснуть, поэтому она удержит.
Успела услышать: он говорил спокойно - доступно тому, кто удерживает рвущуюся в мир живых мертвую воду с интенсивностью - хватило бы водяной пушке.
"Нет. Ты не умираешь.
Нерационально.
Ты строишь стену.
Я тебя учил, ты справишься.
Я знаю - ты единственная сумеешь".
И стал глиной.
И складывала –
глину с глиной и камень с камнем.
Вернется ли кто-то быть - значения не имело.
Вернулась.
А потом складывала еще раз.
Это будет надежный.
Шлюз.
Из тех, кто сам выбрал такую судьбу.
А она будет работать дальше.
7.
«Возражаю», - в первый раз за весь долгий процесс расследования скажет ллаитт Алакеста.
На слова старшего, снимающего с нее ограничение в правах и передвижении.
Он спрашивал - уверена ли она,
что ей хватит сил поднять сектор сейчас.
Не разумней ли будет окончательно восстановить здоровье и также - найти должного спутника.
"Taer-na у меня уже есть. В некотором роде - навсегда.
То, что он покинул мир живых
для меня, при моей специализации, имеет не так много значения.
А текущие обстоятельства мне медлить не позволяют".
Спрашивающий не станет возражать.
Возможно, помня предшествующее.
Когда потребованное ей полное расследование подходило к концу, обвинения были перенесены и расставлены в правильном порядке и решения приняты.
…Как подчеркнуто медленно спускается внутрь, в зал, Алакеста а'Лайетт –
которой отныне и надолго возвращено полное право носить свое имя и занимать должное место –
и более того...
"Ты сочла верным и должным в нынешних обстоятельствах оставить сектор Ставист-рьен без того, кто отвечает за этих людей и эту землю –
ты вправе была так решить –
теперь ты возьмешь эти земли и их людей на себя,
чтоб решить все необходимые задачи и минимизировать последствия".
"Кончилось", - думает она тогда.
Это значит - можно привычным жестом вернуть на место покрывало траурной накидки.
Но сначала - она открыто улыбнется прежде, чем оценит:
"Это хорошее решение.
Я справлюсь.
Мы с этой землей похожи.
Оба скрюченные.
При одних и тех же обстоятельствах".
Вывод окажется более точным, чем ей хотелось бы.
Частью себя придется думать излишнюю мысль:
а жаль, что не обвинили –
там, по другую сторону зала - прочь из мира разумных и занимаемого в нем места - пандус.
И транспортер.
А вниз идет лестница.
Мраморная.
Двенадцать ступенек.
Все крутые.
Впрочем, на спуске от парадного входа центрального поста Службы наблюдения приливов сектора Ставиште на центральную площадь… –
к сожалению, резиденция наместника не подлежала восстановлению в силу полного карантина из-за необратимого поражения Tairhien...
и новой ллаитт было не до поиска достойного места размещения,
тут слишком много работы.
Но от официальной церемонии принятия ответственности за сектор - куда денешься.
…этих проклятых ступенек до площади там сорок восемь.
"Могло быть и двенадцать раз по двенадцать.
На какой сотне я бы улеглась?"
Вывод окажется слишком точным.
Невероятно занижающим показатели.
Боль - скучное слово.
Привычное.
Тугой кривой узел, стягивающий всю правую сторону тела:
слишком долго стоять в той воде...
быть той водой,
держать ее отдельно
тяжело обошлось и ллаитт.
Она очень нескоро разучится подсчитывать количество ступеней, которые необходимо пройти.
...Сбежавшая навигаторская сигналом тревоги не озаботилась.
Чрезвычайные службы пришли позже.
Самостоятельно.
Не могли не - на подобный выброс...
А те, кто вытащил ллаитт Алакесту из самого центра свихнувшейся земли, оседавшей под протекающей водой Изнанки...
- а стена стояла и держала.
И мир не рухнул –
не выжили.
Такой уровень воздействия Изнанки неспособно вынести ничто живое, умеющее умирать.
Она тогда еще не очнулась.
Спросить, зачем было возвращать заведомо неспособное жить так и не случилось.
Молодые.
Поднятые правом выбора.
Первые приростки новых Семей.
Даже компенсацией некому воздать.
Ллаитт Алакеста так и не знает - это тяжело или это к лучшему...
Помнить - она и так помнит.
"Помнить - это очень сложный и ценный навык".
Сейчас - она это хорошо знает.
Боль - тяжелое слово.
Не подвинешь.
Стоит поперек и смеется: я есть. И у меня свои планы на то – будешь ты или нет.
Она знает: взяв эту землю, ей долго придется ставить от себя отдельно
страх однажды снова забыть,
как шевелить пальцами –
вставать –
передвигаться…
Понимать – и это страшней всего.
Что дважды страшней –
тело помнит,
голова помнит,
как они это умели –
но сигнал проваливается в пустоту, неспособную отозваться.
Впрочем... это явно не самая актуальная проблема, с которой ей придется здесь встретиться.
Например, сейчас – есть задача сойти с этих нескончаемых ступенек.
Пока на нее смотрят.
Лбы, затылки, височные кости... –
ни один из статусных Семей сектора Ставист-рьен не рискует посмотреть приветствуемому новому Наместнику в глаза.
"Они говорят - вы убили,
долго и мучительно,
как предыдущего Наместника, так и всю семью его taer-na,
включая тех, кто только что поднял свое взрослое имя", -
голос, встретивший чуть раньше, за утренним столом, стелется...
вязкий, душный, как набухшее, ожидающее дождя небо - сейчас, над площадью.
(...дождь хорошо подхватывает споры. Того, что протекло. И готово размножаться.)
"Пусть говорят, - негромко отзовется она, обмакнув отломленный кусочек в соус. –
В конце концов, в этом нет ни слова неправды".
Про себя она еще отмечает:
уцелевших услужающих резиденции наместника потребуется полностью разогнать.
Без компенсаций.
К счастью, их немного.
Разумеется, это наследственная семейная почетная должность…
Но братец исключительно не умел подбирать себе людей.
И не научился.
Впрочем, это тоже не последнее, что ей придется менять в этом мире.
Начиная со столицы.
8
...А эта идет.
Через площадь –
откуда-то из очень задних рядов.
Спокойная.
И светлая.
Неожиданно... ровное простое полотно (цвета светлой глины) посреди многослойного шелка парадных одежд.
Взгляд отдыхает.
Только по какой глупости она притащила сюда совсем маленького ребенка?
Или...
Она идет - и тишина площади за ней ломается –
трескается –
гул и шепотки расходятся –
кругами - по воде этой громадной человеческой лужи.
Под первыми каплями дождя.
Небо... наконец-то разродилось.
Светлая.
Безмятежная.
…а еще ллаитт кажется – по воде плывет лодка.
Хорошо управляемая.
На две стороны расходятся острые следы.
И смотрит – спокойным, прямым взглядом.
Наконец остановившись.
На крайне почтительном расстоянии.
…А она встречает взгляд и идет навстречу.
Наскоро поправляя покрывало.
То, что ллаитт в полном трауре – вот так: тоже не кажется опасным –
Спокойной, как чистая вода, сероглазой женщине.
Склонится – в почтительном поклоне –
не глубоком по-должному.
(Попробуй скорячься так, как полностью требуют правила – когда держишь ребенка.
Да. Это она думает)
- Я приветствую Наместника моей земли, -
первые капли дождя и настороженно замершая площадь слушают одинаково –
мягкий, с чуть шепчущим акцентом, голос. –
Он родился - быть на этой земле, когда вы ее подняли.
Поприветствуйте его быть здесь.
...Лодка.
Светлая обычная плоскодонка стоит посреди озера –
мутной воды, рыжей –
а ей, стоящей в лодке
(ей, что и есть лодка)
легко - и не страшно.
А то, чем плещет вода сзади - ее тем более не касается.
"Не бойтесь, - говорят ее пальцы. –
Я не сделаю ничего, что могло бы ему повредить".
Не бойтесь...
Безмятежная.
Интересно, она знает хотя бы каплю
этого мгновенного парализующего ужаса,
внутри - винтом, штопором –
свернет все:
"Уроню".
А скорей всего знает.
Конечно - лехта.
Ранговая.
Поднявшая имя и звание.
А шепотки по площади передают похоже до задних рядов - жест - и что было.
"Кто ж еще придет с драгоценной своей деточкой на такую площадь. К такому чудовищу", - в следующую долю выдоха думает она.
"Мне совсем не обязательно его брать", - в следующую.
И еще главным, отдельным –
протянутым здесь, сейчас, открыто на руках –
как это, маленькое, как ненастоящее, сморщенное...
не еще очень похожее на разумного...
пугающее:
"Я справлюсь.
Я обязательно здесь справлюсь".
Шепотки на долгие выдохи –
навсегда
ошибутся.
Это ж быстро, очень быстро.
Что - на отчетливое мгновение ударит под локоть,
чуть не парализует руку,
уже готовую - дотянуться, благословить...
А на груди у лехта - буски.
В три ряда.
Не новые.
Потерлись:
лиловый, темно-синий, винно-красный и зимне-зеленый - в искристо-золотую крапинку.
- Не... порвет? - первыми словами выталкивает ллаитт.
Тяжело. Прорываются и лопают тишину.
Негромкие - но на площади достаточно тихо.
Чтоб волны подхватили.
И передали.
А она смотрит - светло,
и дождь идет,
и ветер
отбрасывает назад края траурного покрывала:
- Не страшно, - отзывается лехта, -
Не порвет: шнур прочный.
И дерево.
Бабкины бусы, - продолжает она
(...и значит, все знает), -
ему давать пока рановато. Глина: побьются.
…Она только тогда и поймет – другие. Действительно – дерево.
...А глаза мелкий открывает.
Морщится.
Сейчас... чихнет? Смешной.
- Ну, здравствуй, маленький, - громко говорит ллаитт. -
Я приветствую тебя быть на моей земле.
Сожалею, этот мир пока не очень удачное обиталище для мелких разумных.
Я это сделала - и я обещаю это изменить.
Будем работать, лехтев?
- Будем, ллаитт, - сначала также. Невозмутимо. Отзывается светлая женщина. Лехта.
И только потом осознает. –
Вы - меня - спрашиваете?
фрагмент третий - будет
и музыка
Listen or download Семь шагов за горизонт for free on Prostopleer
eleventhland.diary.ru/p178072290.htm
остальные ссылкиИз того, что собственно о них:
ingadar.diary.ru/p176525253.htm
ingadar.diary.ru/p176800366.htm
из будущих фрагментов, в сторону:
ingadar.diary.ru/p176842275.htm
та самая… лирика на полях производственного романа.
История в ритме Канона
(Гончар и Алакеста)
фрагмент первый - тут: ingadar.diary.ru/p178073759.htm
6
…Строго говоря, он и не умер.
Остался –
камнем и глиной –
составной частью артефакта "стена" - пробной скоростной разработки,
перекрывшей путь объемному течению Tairhien на земли живых испытательного полигона сектора Ставиште.
дальше?...Когда навигаторская - потом выяснилось - не сочла должным передать им предупреждение о внезапной перемене течений,
когда расчетная плотность поддерживающего слоя оказалась значительно ниже значительно быстрей, чем они успели сообразить.
И они провалились.
А потом их вышибло.
Пробкой из бутылки.
Интенсивным блуждающим течением Tairhien, рванувшимся в пробоину.
В мир живых.
Успела знать: мир не должен треснуть, поэтому она удержит.
Успела услышать: он говорил спокойно - доступно тому, кто удерживает рвущуюся в мир живых мертвую воду с интенсивностью - хватило бы водяной пушке.
"Нет. Ты не умираешь.
Нерационально.
Ты строишь стену.
Я тебя учил, ты справишься.
Я знаю - ты единственная сумеешь".
И стал глиной.
И складывала –
глину с глиной и камень с камнем.
Вернется ли кто-то быть - значения не имело.
Вернулась.
А потом складывала еще раз.
Это будет надежный.
Шлюз.
Из тех, кто сам выбрал такую судьбу.
А она будет работать дальше.
7.
«Возражаю», - в первый раз за весь долгий процесс расследования скажет ллаитт Алакеста.
На слова старшего, снимающего с нее ограничение в правах и передвижении.
Он спрашивал - уверена ли она,
что ей хватит сил поднять сектор сейчас.
Не разумней ли будет окончательно восстановить здоровье и также - найти должного спутника.
"Taer-na у меня уже есть. В некотором роде - навсегда.
То, что он покинул мир живых
для меня, при моей специализации, имеет не так много значения.
А текущие обстоятельства мне медлить не позволяют".
Спрашивающий не станет возражать.
Возможно, помня предшествующее.
Когда потребованное ей полное расследование подходило к концу, обвинения были перенесены и расставлены в правильном порядке и решения приняты.
…Как подчеркнуто медленно спускается внутрь, в зал, Алакеста а'Лайетт –
которой отныне и надолго возвращено полное право носить свое имя и занимать должное место –
и более того...
"Ты сочла верным и должным в нынешних обстоятельствах оставить сектор Ставист-рьен без того, кто отвечает за этих людей и эту землю –
ты вправе была так решить –
теперь ты возьмешь эти земли и их людей на себя,
чтоб решить все необходимые задачи и минимизировать последствия".
"Кончилось", - думает она тогда.
Это значит - можно привычным жестом вернуть на место покрывало траурной накидки.
Но сначала - она открыто улыбнется прежде, чем оценит:
"Это хорошее решение.
Я справлюсь.
Мы с этой землей похожи.
Оба скрюченные.
При одних и тех же обстоятельствах".
Вывод окажется более точным, чем ей хотелось бы.
Частью себя придется думать излишнюю мысль:
а жаль, что не обвинили –
там, по другую сторону зала - прочь из мира разумных и занимаемого в нем места - пандус.
И транспортер.
А вниз идет лестница.
Мраморная.
Двенадцать ступенек.
Все крутые.
Впрочем, на спуске от парадного входа центрального поста Службы наблюдения приливов сектора Ставиште на центральную площадь… –
к сожалению, резиденция наместника не подлежала восстановлению в силу полного карантина из-за необратимого поражения Tairhien...
и новой ллаитт было не до поиска достойного места размещения,
тут слишком много работы.
Но от официальной церемонии принятия ответственности за сектор - куда денешься.
…этих проклятых ступенек до площади там сорок восемь.
"Могло быть и двенадцать раз по двенадцать.
На какой сотне я бы улеглась?"
Вывод окажется слишком точным.
Невероятно занижающим показатели.
Боль - скучное слово.
Привычное.
Тугой кривой узел, стягивающий всю правую сторону тела:
слишком долго стоять в той воде...
быть той водой,
держать ее отдельно
тяжело обошлось и ллаитт.
Она очень нескоро разучится подсчитывать количество ступеней, которые необходимо пройти.
...Сбежавшая навигаторская сигналом тревоги не озаботилась.
Чрезвычайные службы пришли позже.
Самостоятельно.
Не могли не - на подобный выброс...
А те, кто вытащил ллаитт Алакесту из самого центра свихнувшейся земли, оседавшей под протекающей водой Изнанки...
- а стена стояла и держала.
И мир не рухнул –
не выжили.
Такой уровень воздействия Изнанки неспособно вынести ничто живое, умеющее умирать.
Она тогда еще не очнулась.
Спросить, зачем было возвращать заведомо неспособное жить так и не случилось.
Молодые.
Поднятые правом выбора.
Первые приростки новых Семей.
Даже компенсацией некому воздать.
Ллаитт Алакеста так и не знает - это тяжело или это к лучшему...
Помнить - она и так помнит.
"Помнить - это очень сложный и ценный навык".
Сейчас - она это хорошо знает.
Боль - тяжелое слово.
Не подвинешь.
Стоит поперек и смеется: я есть. И у меня свои планы на то – будешь ты или нет.
Она знает: взяв эту землю, ей долго придется ставить от себя отдельно
страх однажды снова забыть,
как шевелить пальцами –
вставать –
передвигаться…
Понимать – и это страшней всего.
Что дважды страшней –
тело помнит,
голова помнит,
как они это умели –
но сигнал проваливается в пустоту, неспособную отозваться.
Впрочем... это явно не самая актуальная проблема, с которой ей придется здесь встретиться.
Например, сейчас – есть задача сойти с этих нескончаемых ступенек.
Пока на нее смотрят.
Лбы, затылки, височные кости... –
ни один из статусных Семей сектора Ставист-рьен не рискует посмотреть приветствуемому новому Наместнику в глаза.
"Они говорят - вы убили,
долго и мучительно,
как предыдущего Наместника, так и всю семью его taer-na,
включая тех, кто только что поднял свое взрослое имя", -
голос, встретивший чуть раньше, за утренним столом, стелется...
вязкий, душный, как набухшее, ожидающее дождя небо - сейчас, над площадью.
(...дождь хорошо подхватывает споры. Того, что протекло. И готово размножаться.)
"Пусть говорят, - негромко отзовется она, обмакнув отломленный кусочек в соус. –
В конце концов, в этом нет ни слова неправды".
Про себя она еще отмечает:
уцелевших услужающих резиденции наместника потребуется полностью разогнать.
Без компенсаций.
К счастью, их немного.
Разумеется, это наследственная семейная почетная должность…
Но братец исключительно не умел подбирать себе людей.
И не научился.
Впрочем, это тоже не последнее, что ей придется менять в этом мире.
Начиная со столицы.
8
...А эта идет.
Через площадь –
откуда-то из очень задних рядов.
Спокойная.
И светлая.
Неожиданно... ровное простое полотно (цвета светлой глины) посреди многослойного шелка парадных одежд.
Взгляд отдыхает.
Только по какой глупости она притащила сюда совсем маленького ребенка?
Или...
Она идет - и тишина площади за ней ломается –
трескается –
гул и шепотки расходятся –
кругами - по воде этой громадной человеческой лужи.
Под первыми каплями дождя.
Небо... наконец-то разродилось.
Светлая.
Безмятежная.
…а еще ллаитт кажется – по воде плывет лодка.
Хорошо управляемая.
На две стороны расходятся острые следы.
И смотрит – спокойным, прямым взглядом.
Наконец остановившись.
На крайне почтительном расстоянии.
…А она встречает взгляд и идет навстречу.
Наскоро поправляя покрывало.
То, что ллаитт в полном трауре – вот так: тоже не кажется опасным –
Спокойной, как чистая вода, сероглазой женщине.
Склонится – в почтительном поклоне –
не глубоком по-должному.
(Попробуй скорячься так, как полностью требуют правила – когда держишь ребенка.
Да. Это она думает)
- Я приветствую Наместника моей земли, -
первые капли дождя и настороженно замершая площадь слушают одинаково –
мягкий, с чуть шепчущим акцентом, голос. –
Он родился - быть на этой земле, когда вы ее подняли.
Поприветствуйте его быть здесь.
...Лодка.
Светлая обычная плоскодонка стоит посреди озера –
мутной воды, рыжей –
а ей, стоящей в лодке
(ей, что и есть лодка)
легко - и не страшно.
А то, чем плещет вода сзади - ее тем более не касается.
"Не бойтесь, - говорят ее пальцы. –
Я не сделаю ничего, что могло бы ему повредить".
Не бойтесь...
Безмятежная.
Интересно, она знает хотя бы каплю
этого мгновенного парализующего ужаса,
внутри - винтом, штопором –
свернет все:
"Уроню".
А скорей всего знает.
Конечно - лехта.
Ранговая.
Поднявшая имя и звание.
А шепотки по площади передают похоже до задних рядов - жест - и что было.
"Кто ж еще придет с драгоценной своей деточкой на такую площадь. К такому чудовищу", - в следующую долю выдоха думает она.
"Мне совсем не обязательно его брать", - в следующую.
И еще главным, отдельным –
протянутым здесь, сейчас, открыто на руках –
как это, маленькое, как ненастоящее, сморщенное...
не еще очень похожее на разумного...
пугающее:
"Я справлюсь.
Я обязательно здесь справлюсь".
Шепотки на долгие выдохи –
навсегда
ошибутся.
Это ж быстро, очень быстро.
Что - на отчетливое мгновение ударит под локоть,
чуть не парализует руку,
уже готовую - дотянуться, благословить...
А на груди у лехта - буски.
В три ряда.
Не новые.
Потерлись:
лиловый, темно-синий, винно-красный и зимне-зеленый - в искристо-золотую крапинку.
- Не... порвет? - первыми словами выталкивает ллаитт.
Тяжело. Прорываются и лопают тишину.
Негромкие - но на площади достаточно тихо.
Чтоб волны подхватили.
И передали.
А она смотрит - светло,
и дождь идет,
и ветер
отбрасывает назад края траурного покрывала:
- Не страшно, - отзывается лехта, -
Не порвет: шнур прочный.
И дерево.
Бабкины бусы, - продолжает она
(...и значит, все знает), -
ему давать пока рановато. Глина: побьются.
…Она только тогда и поймет – другие. Действительно – дерево.
...А глаза мелкий открывает.
Морщится.
Сейчас... чихнет? Смешной.
- Ну, здравствуй, маленький, - громко говорит ллаитт. -
Я приветствую тебя быть на моей земле.
Сожалею, этот мир пока не очень удачное обиталище для мелких разумных.
Я это сделала - и я обещаю это изменить.
Будем работать, лехтев?
- Будем, ллаитт, - сначала также. Невозмутимо. Отзывается светлая женщина. Лехта.
И только потом осознает. –
Вы - меня - спрашиваете?
фрагмент третий - будет
и музыка
Listen or download Семь шагов за горизонт for free on Prostopleer
@темы: сказочки, стишки, Гончар, Канон и около, Те-кто-Служит, Тейрвенон
-
-
28.06.2012 в 00:13Вы-меня-спрашиваете?!
-
-
28.06.2012 в 00:22это ж еще э у самого начала Мятежа.
(а статусные Семьи сектора Ставиште этому Наместнику вспоминают по момент истории с Илье. так и не прожевали...
аль'эртай Службы Наблюдения Общества Алакеста а'Лайетт айе Таирианнон их правда тоже... вспоминает.)
-
-
28.06.2012 в 16:59