жизненное и снова про рыб)

[ingadar]

первое февраля, ранний утренний дождь, когда же я высплюсь - очевидно, не в этой жизни

и продолжаем за имперцев
пролог - здесь ingadar.diary.ru/p93030149.htm
раз здесь ingadar.diary.ru/p93149876.htm
два здесь ingadar.diary.ru/p93264326.htm
три здесь ingadar.diary.ru/p93336170.htm
четыре здесь ingadar.diary.ru/p93399476.htm
пять здесь: ingadar.diary.ru/p93465902.htm
шесть здесь: ingadar.diary.ru/p93496607.htm
семь здесь: ingadar.diary.ru/p93872405.htm
восемь здесь: ingadar.diary.ru/p93989897.htm
девять здесь: ingadar.diary.ru/p94079450.htm
десять здесь: ingadar.diary.ru/p94149881.htm
одиннадцать ingadar.diary.ru/p94192358.htm
двенадцать: ingadar.diary.ru/p94285343.htm
тринадцать: ingadar.diary.ru/p94389233.htm
четырнадцать: ingadar.diary.ru/p94446461.htm
пятнадцать ingadar.diary.ru/p94507145.htm

да в общем, просто кусок бытовухи)

под крышей дома твоего...

... В армейском транспортном между вторым восстановительным и первой основной базой Башни в голову могут приходить только вполне положенные по местным уставам размышления. Утреннем транспортном, на удивление пустом, но регулярном, поэтому отмеченным такой плавностью хода, что примерно две трети дороги эль'нере Иллрейн айе Тольмарка и старший ремонтных частей "соленых" - с тем же золотом на нашивках – ведут между собой содержательную беседу. Что стартует от рассуждения, какого слетка и за какие провинности посадили за управление этой лохани. "Надеюсь, это все же автоматика," - очень вежливо замечает Иль. Далее разговор охотно продолжается – о надежности автоматики, подготовке личного состава и прочих идиотизмах – извините, сложностях – окружающего, как недавних, так и легендарных. Тон тех самых мыслей, правда, больше соответствует общим выражениям беседы, чем вновь введенному местному уставному порядку. О полном порядке рапорта с последних испытаний, сесть и не просраться господам экспериментаторам "зеркалки" и положенным "статусным" заодно. А еще о том, скоро ли потребуют отдавать этот рапорт, и прочее общее прибытие. Что свежезалатана и готова к дальнейшей работе на благо еще из восстановительного оповестила, по всем порядкам. Родное Крыло – дело дельное, что же до адресата рапорта господина командующего старшего навигатора... оценку лучше вынести из расчетов. Потому что Долбоящик – таким родился, каждую ниточку золота на своих нашивках каждое утро считает, - которого одолеет жестокий срач и прочие благие пожелания, что просятся на язык – это все же хуже, чем просто имеющийся в наличии Долбоящик. А мысли далее – о причине назначения этого объекта и многочисленных последствиях – вынести за скобки тем более, подходящим количеством ругательных определений даже родной нижний изыскательский не располагает.
И только на привычной – это сейчас чуть-чуть новой дороге: степь и все другое, и жилые блоки кажутся чуть меньше и ниже – от угла квадрата к своему девятнадцать-одиннадцать, мысли сменят направление. Что хорошо бы успеть дом проветрить – здесь уже подступает жара, а значит дышать в долго запертом доме будет мало чем и своеобразно… И потянуть в сторону основную входную дверь, зная наизусть, по прежним дежурствам, чем встретит дом – странной смесью запаха трав с характерной пыльной духотой с четким привкусом какой-то дряни…

А в доме можно дышать, а в доме свежо и пахнет весенней степью, и проведи по открытым поверхностям – ни пылинки, хоть проверяй; а наверху пахнет еще сильнее, потому что кто-то принес, и выложил – на стол огромным ворохом – синей полыни, которая именно сейчас и цветет: и вкусно пахнет, и чтоб было, что в чай заваривать – и доброе пожелание дому – здоровья, долголетия и всякого такого. И еще – в до края раздвинутые окна – ветер…
Правда, удивляться некогда. Потому что приветствовать решат все и сразу. Первым делом оживет общий передающий, вот оповестил эту нечисть входной сканер: хозяйка вернулась – сразу кого-то понесло на связь. Не «недожорка», против ожиданий:
- Клювастая! Красота крылатая, недоразмазанная – сунься к связи, покажи обводы! – «Доброе утро, Выскочка эс Солья! Навигатор родного Крыла, с первого «приветствую» подчеркивающий, что он тут неофициально… Вот почему спорить готова, что это не к добру?»
- Несказанно рада тебя приветствовать снова, Выскочка! Что у нас уже взорвалось? – И первой мыслью: «Ну да, он тут неофициально, только вот на связь выходит из своей «снодавилки» на основной базе… Приветствую, долго отдыхали. Вот бы знать, чаю попить разрешат, или – вылетать мне с пинка с наземных?»
А вторая мысль – столь же яркая – отслеживает внизу на входе звук – шаги, и знает уже, что на границе для посторонних они не остановятся – бегом, звонким водопадом вверх по лесенке топоток – и, с порога:
- Иллрейн! Аллье Иллрейн верну-улась! – добегут и, не спросив разрешения – уткнутся с разбега, к верхним нагрудным… Ничего себе маленький котеец – снесет!
Рийнар, как старший – взрослый… ну, почти – остановится рядом. Чуть за спиной. А еще понятно, что смотрит он еще и на экран, откуда – как некстати – смеется эль’нере Сайо эс Солья:
- Надо же! Такая же! Я побаивался – так заблеванной соплей и придется тебя запомнить…
«Вовремя, дери его!»
- Цеди помои, наш навигатор. У меня тут два моих наставляемых под крылом!
Ладонью навигатор второго крыла принимает сказанное, небрежно отставляет в сторону и – вроде бы продолжает смеяться, выдавая краткий совет. «Ну, можно было и не спорить»:
- Попрощайся! У нас тебя подарок ожидает – с возвращением.
Ему тоже отвечают жестом. Прозрачным и малоуставным: и что за дрянь?
- Обстрелянный получил разрешение на выполнение нашей осенней программы испытаний на предельных высотах – непосредственно у, - нет, чтоб так уметь – надо быть потомком многих поколений наследственно-военной семьи. Чтобы строго вытянуться и назвать старшего навигатора – со всеми званиями и именами его – полно и достойно, но так, чтоб собеседник прозрачно понял, что про себя ему говорят – «командира Долбоящика» - и хорошо, если тем ограничиваются.
- Есть! – эту новость Иллрейн ловит почти с довольным видом. – И конечно, в нее обязательным порядком пихаются верхние Крылья?
- А так кто же, - поддерживает эс Солья, смешком. – Клювастая, не верю, что ты эту возможность навернуться из клювика выпустишь. Только тебя и ждали. Согласно правилам и традициям…
- Ч-чего?
- А неудача – как наши «болванки», - совершенно серьезно отвечает он, - дважды в одну цель не бьет. А один раз тебя уже приложили.
Это непростая задача – усмехнуться в ответ, понимая – шуточку удалось понять не только ей. И как усмехнуться:
- Полагаешь, неудача метко стреляет?
- Мне не подобает сомневаться в меткости Того, кто отвечает за все наши земли, - также серьезно отвечает эль’нере Сайо эс Солья. - Но ты у нас правда везучая, Клювастая!
- Я просто хорошо работаю, - но это тонет в новой реплике:
- Так что твое Крыло ожидает только пинка от командира под... оба полупопия.
- Принято, - ровно отзывается Иль. И дальше. - Чай допить успею?
- И попить и выпить, - ухмыляются в ответ. - Но к вечерним тебя Обстрелянный точно потребует - в лобик поцеловать. Тараном. Жди официального вызова - с круга на круг. Это я, на скорости, предупредить, а то соскучился...
На этом эль'нере Сайо эс Солья и пропадает со связи, оставляя жест Иль: вот надо же! - отражаться в потухшем экране.

А дальше оглянуться... Маленькая отпускать не хочет, чуть-чуть выныривает, глаза поднимает. Рийнар только смотрит - с близкого расстояния, хмуро.
- Ну... здравствуйте, - тихо говорит Иль.
- Аллье Иллрейн, - озвучивать такое вот получается только у Кийро. Грустно. - Вы прямо теперь опять уйдете, да?
- Видишь - в Башне по мне тоже соскучились... - в соглашающийся жест Иль вплетает несколько весьма насмешливых элементов - подбрасывая их хмурому Рийнару.
- Он злой, и на вас ругается? - спрашивает Котька.
- Н-нет, - теперь Иллрейн улыбается ярко. - Он наш навигатор... и так шутит. - И дальше, во времени отдельном. - "Защитку можно оставить без чего угодно - но без смеха ее оставить нельзя..." - потом вернется, аккуратно потреплет мягкую шерстку Котьки (а дите к лету обстригли). У Рийнара ладонь уже просит разрешения прикоснуться – получает – и замирает на плече. Теперь – вернуть голосу веселье. – Так, и что за скорбящее семейство меня встречает? Одна куксится, другой смотрит – съесть хочет, непорядок в доме.
- Так нечестно! – сердито озвучивает Котька. – Мы тебя тоже ждали. Все ждали. И мама скоро придет тоже…
- Коть, - Иллрейн говорит медленно. И четко, - до вечерних еще огромное количество времени. Четыре больших круга… ну – три. А можно считать и малые. Это еще столько всего успеть – может даже посмотреть, как ты летаешь. И твою полетную карту, - это уже Рийнару, - и столько всего... А дальше… - ладони отпускают под потолок – лети, как хочешь, не моя воля направляет, - так надо. Так приходится. А сначала я собираюсь чай пить. Очень хочется – пыльно в наших транспортных. Вы со мной?

…Это вот там, когда Иллрейн попросит помочь набрать всякого для «степной заварки» на Рийнара накатит – и надо объяснить, все и сразу - и почему сердит, и почему все так вот – надо сказать, что караулил на угловой башне, когда же, надо назвать - этим внезапно получившемся на близком: «Я очень ждал, что ты вернешься»…
А потом она входит в готовочную – и точно, замирает и принюхивается. В доме проветрено, но это не помешало зацепиться где-то за края легкому, доброму аромату дыма с жаровни… Присматривается – и точно – здесь горел огонь, день назад, два? И отпускает – куда-то в пространство – спрашивающим жестом – перед тем, как поставить чайник.
- Да, - отвечает Котька. – Да, это мы… Мы нарочно…
- Это так принято, Иллрейн, - новый гость, Альри айе Халльре в дом заходит тоже без сигнала – и сразу поворачивает на голоса в готовочной. – Это старое. Когда кто-то должен вернуться, в его доме зажигают огонь. Чтоб знал, куда идти – чтоб знал, что в его доме будет тепло. Детям нравится…
Улыбнуться – а довести благодарственного жеста не получится. Можно отвернуться к жаровне, хотя ковшик еще не подумал издавать и первого звука – что-то плохо разгорается, топливо приспособленное так себе, впридачу еще пахучие веточки – и оно дымит, а теперь – это чуть-чуть раздуть и хорошо сделать вид, что все от дыма. Ну да – получилось:
- Иль, неужели тебя маленькие уже успели так утомить? – спрашивает Альри, и даже успевает аккуратно уложить что-то свернутое на сиденье в готовочной – дабы движением руки пообещать соответственную награду за такие действия. Начать, вернее…
- Нет, - хмуро откликается Рийнар (Иллрейн продолжает вразумлять огонек на жаровне). – Не мы. Ее уже на работу успели вызвать.
Весьма нехорошо оценивающему эту оперативность жесту ньирре-теи Альри приходится уже ответить:
- Нет, - а голос держать надо, только не очень получается. – Я просто поняла… что я вернулась. – «Ну… попробуй это назвать. Все в жизни приходится делать в первый раз». – Я вернулась домой. – А если это так - то в первый раз, наверное, можно - взять и на всеобщее обозрение выпустить - дурацкую слезу... Не, даже две.
- Иль, - негромко тогда говорит Альри, - знаешь, а у нас для тебя подарок...
Потому и запоздала - доделать, проложить последний шов по обороту рукава, закрепить нитку - чтоб все получилось, как надо.
Иллрейн смотрит - на то, как из сверточка получается - свободное, фиолетовое с проблеском, смотрит так полностью и удивленно, что дальше срывается пояснить:
- Это рубашка, Иллрейн, - и даже дальше, вот сейчас в голову пришло, - у нас же окончание звездного года в эту осень, и надо... А у тебя с гражданским... - и запнуться, так и на близком правильно не совсем.
- Можно сказать, что нет, - легко подтверждает Иль, и принимает - в руки. - Спасибо... О, легкая какая...
- Аллье Иллрейн, а надевайте? - говорит Котька с другого конца готовочной.
Пожмет плечами. Согласится. Убежит наверх. Про себя оценит: провозится - к нормативу даже постыдно близко не подойдет. Какие они... подробные - эти гражданские одежки и застежки! Спустится. Невольно распрямит плечи - слишком внимательные встретят - три взгляда.
- Тебе подошло, - говорит ньирре-теи Альри и надо ответить:
- Это хорошая работа. Очень... теплая.
Рийнар же оценивает по-другому. Негромким:
- Не узнаю.

а дальше предстоит страшное - блюдо "придурки в мундирах", лирическая линия и все такое прочее
при учете того, что автор пишет сейчас... он обдумывает качественные характеристики стены, об которую пойдет убиваться
если б еще не так хотелось спать)))