дублирую

[ingadar]

«Мы – взрослые», «мы – дети», «мы – яркие индивидуальности»…

"а я..."

А я настолько неуверенно произношу слово «мы», что никому не рискну навязывать собственное соседство и опыт, только на основании тех случайностей, что мы родились в один год и подобного странного;
Хотя я убежден в своей отнюдь не яркой индивидуальности
И буду рад – похожему.

Я знаю, что по паспорту мне будет тридцать лет.
Я секунд десять понимаю, что это меня зовут – когда меня зовут по паспорту.

И время, по-моему, идет не по прямой, а по спирали.
На каждом витке которой нас ожидает своя встреча с новым миром (молодость) – и своя старость.
Кроме того, меня много.
Как много и любого из нас.
Это не я сказал, это психологи
Среди этого «много» найдется место – и взрослому, и детскому.
Как и в жизни.

Я не потерял, как это – видеть мир ярко, как в первый раз.
Я помню, как слушать музыку поезда и снега,
Как кататься с ледяной горки и качаться на качелях.
Я помню, что на самом деле, все не так: это неважно, веришь ли ты, что деревянная лошадка способна перенести тебя в другой мир – ты есть в другом мире, пока ты внутри – игры?
Но «то, что вам игра, нам – единственный серьез. Серьезнее и умирать не будем».
А еще я не забыл, что нет ничего скучнее чужой игры,
И в дурака на щелбаны, и в покер в казино – здесь одно другого не лучше,
Правда, последнее заставляет тратить деньги и позволяет метать понты.
Это тоже скучно.
А еще я твердо знаю: то, что отдельные называют инфантильностью и эскапизмом,
Есть качественная сеть энергопроводов,
Подсоединенных к объемным резервуарам радости и творчества,
Равно как и хорошо работающая система фильтров на внешних выходах,
К которым активно стараются подсоединиться многочисленные представители «мира» и «общества»,
Дабы покушать своего с наших внутренних ресурсов,
Отнюдь не безграничных.
Я учусь понимающе улыбаться, когда обвиняют в инфантилизьме –
Сытый голодного не разумеет, голодный же сытого, увы, -
Я не отбирал вашего хлеба, а свой, извините, псам не выброшу.
А на слова на тему «не от мира сего»
Надо учиться звать одну героиню – которая Арнальда (старшая),
И говорить с виноватой улыбкой:
Простите, вы незаслуженно-хорошо обо мне думаете.
Я еще только учусь.

А еще я бы добавил, что те,
Кто уверен, что детство весь такой из себя период радостный, беспечный и прыгающий –
Just for fun –
Крепко забыли, как это – быть детьми.

А еще я знаю, как радоваться, просыпаясь, что ты живой – и у тебя ничего не болит,
Я знаю, как звучат выстрелы, когда они очень близко, - один раз, но мне хватило.
Я знаю, как это бывает, когда хоронят близких и когда хоронят друзей,
Я знаю, что человек смертен,
Иногда внезапно и несправедливо.
Что человек живой и хрупкий, и некоторых сделанных дел уже никогда не поправишь.
Что каждый миг невозвратим
(да, и те двадцать минут, что я прождал тебя в метро тоже;
впрочем, иногда счастье тебя видеть – обмен вполне равноценный,
но ключевое слово здесь – иногда).

Я знаю, что они равно существуют в вечернем небе –
Ветка дерева и реклама киоска с газетами и журналами, пишущими важные вещи, но чаще всякую херню,
Только ветка была здесь до – и будет после.
И кому я должен предпочитать то, что пройдет – я так и не понял.
Равно как то, почему живут «реальной жизнью» те,
Кто большую часть часов своего времени
Смотрит, как меняются картинки на экране.
Это же скучно.

Я раньше подавлюсь, чем выговорю: любимые мои деньги – бррр.
Я знаю, что они не стоят – ни счастья, ни радости, ни даже лишних нервов.
Но почему-то эти бумажки обмениваются на разные крупные и маленькие радости
Для близких и себя
И это правильно.
Но я никогда не научусь пересчитывать их стоимость
На буханки хлеба и прочее, прочее.
Я очень рад, что мне не приходится пересчитывать их на жизненно необходимое для близких, маленьких и старших.
А так – на хлеб насущный где-нибудь да найдется,
Если хочешь – можешь заработать к нему на масло, колбасу
На цацку себе и шоколадку (ближнему).
Я не сдержал обета не дарить – и не жалею об этом.

А что до положений и статусов –
Аристократ окраин –
На сием – отъе…вяжитесь!

А жив я все равно не единым хлебом,
Не экономическим состоянием,
Не новостями,
Не телевизором,
Не всякой иной лабудой, которую почему-то навязывают мне как важную.
Но своим словом,
Теми, кого я люблю и кто любит меня,
И тем, что небо все-таки держит – цеплявшихся когтями за воздух.
Я не знаю, сколько…

А в общем, черт побери,
Какая разница, вырос я или нет –
Если у нас все равно в запасе вечность,
А от порога все оно по фиг, а?