лучше поздно

[ingadar]

чем это я)

даже в третьем часу. благо что ночи на воскресенье
я обещала?)

часть первая тут

Светлого вам Солнцеворота!
Ну, часть вторая?
(не) скучали ли вы по городу Мьенже, как и я о нем не скучала. А ну... упс)


Глина научит
Часть вторая: Зеркало

…Смотри, Господи, - вот мы уходим на дно,
Научи нас дышать под водой (с)

…В тоске и тревоге не стой на пороге:
Я вернусь, когда растает снег (с)

***
Вступление: Город Мьенже, земля Хладье Дошта, сектора Ставист-рьен
Столичный аристократ, мастер артефактов Тианди роэ'Гэлиад раздражал. Если бы Аль'сааринье эс Фретка айе Хладье , замглавы местной службы энергообеспечения города Мьенже попросили ответить, что дважды столичный эксперт сейчас делает... при условии, что тот мог бы ответить честно, тот бы ответил - стоит и раздражает. Тонкий, парадный, как из серебра его отчеканили, во всех подобающих шелках - надо полагать, баснословной цены - эксперт стоял у окна. И с оскорбительным изяществом - Аль'сааринье, к сожалению, мог это оценить, происходя из Семьи, много звездных занимающихся энергообеспечением, но не этого городишки, а самих поместий Побережья. В жестовой речи Великих Домов он умел разбираться и чуять кожей - и чуял, как юнец демонстрировал всем собой, каждым мелким движением и поворотом головы, что ему невыносимо скучно. Все скучнее и скучнее слушать тщательно, с подробными расчетами, подготовленное им, Аль'сааринье, и всеми ответственными магистрата, обоснование - почему требований столичного юнца о дополнительной линии питания - и подумать только, куда! - он и весь город Мьенже никак не может ему обеспечить. Обоснование, подготовленное отлично и смиренно. К несчастью, в этом свихнувшемся мире, он, потомок не последней из Семей этой земли, вынужден отвечать на безумные требования этого высокородного роэ'Гэлиад с полным вниманием и подчинением.

Конечно, земле ли Хладье не знать, как безумны бывают требования наследующих Дому и наследующих землю его. Не первые десятки звездных эта земля и принимала, и смиряла, и оставляла навсегда иных негодных наследников. Но нет – за спиной этого очевидно негодного, завирального, с невозможными словами юнца - все равно юнца, он же сам сознался, что его Дом еще не признал его полноправным, Аль'сааринье слышал - стояла вся еще больше свихнувшаяся власть сектора... А Аль'сааринье боялся.

дальше

Он помнил - двух кругов года не прошло - он был в числе тех, кто на общем совете магистрата Мьенже при Службе наблюдения общества.... именно что тогдашней - и при всех прочих - почти бы и высказался за то, что на бывшие рудники и дальше к побережью надо бы пару отрядов городской гвардии выслать. Много о себе возомнивших вещей построить и обратно выгнать, ну и одобрение наследующего землю заслужить. Все знали, что последние надежды напрасны: тот наследующий пару звездных ходит криво, как его зовут, знает не всегда (...запретные вещи - дело такое), и все тихо спорят, когда его дом его и съест, первый что ли? Но вслух для порядка и соответствия говорили. Но осторожность все же взяла верх, не высказался, отделался, да и не особо его спрашивали, его ли дело? Тавиен эс Тийе айе Хладье, местный прошлый старший Службы наблюдения общества, к их счастью, разумен был, притормозил всё, сказал - посмотрим, чья возьмет, не прогадать бы. Не прогадали, но как сказать - быстрей ветра, за два круга, лично, значит, эта ллаитт, Наместник сектора, если слухи правдивые - осужденная, а не правдивые вовсе говорили, что поднятая, распорядилась поднять самую свою гвардию, чешуйчатых, - и прислала разбираться. Со старыми местными Семьями. И наследующим землю Дома. В интересах лехтев.

Когда Аль'сааринье это думал... у него от ужаса пот полз по спине и вырастали поганки. Ему уже донесли, что столичный роэ'Гэлиад это про него нарисовал. Он думал, глядя как вокруг него исчезали и распределялись в транспорт, везущий на Ставист-рьен осужденных, знакомые старшие статусных Семей... иной раз тех, каким он думал, сколь почтительно кланяться. Иной раз - просто хорошо знакомых. Исчезали и не возвращались... и никто ему не обещал, что его не заберут следующим. Даже вот тот Тавиен эс Тийе, бывший уже глава Службы наблюдения общества(… Он вернулся. Не на должность, не в работу... по слухам, скрылся в поместье и там сильно запил.)

А вместе с ним прибыл пришлый новый. И эти. Город Мьенже родился на неудачном, громком месте: когда-то тут неподалеку грузили - отправляли через естественную трещину благословенному Сердцу Мира серебро и олово, лес и еду. И получали взамен - тех, для кого на Побережье строились тихие поместья. А заодно и тех, кто там служил, но вот землю для своей Семьи выбирал все же подальше, поближе - к выходу на такую близкую и недоступную для наследственной обслуги недолжных потомков землю Сердца Мира.
Постепенно истощались рудники, уменьшалось количество недолжных потомков, многие некогда сосланные роднились с местными достойными Старыми Семьями, и город Мьенже начинал жить той жизнью, для которой его задумали его люди - так сказал бы о ней Аль'сааринье - тихой, спокойной, достойной, правильной для этого места. В дни его жизни... когда вспоминали, что Мьенже еще и транспортный узел, ничего хорошего не случалось. И в этот раз, разумеется, не случилось.

Прибывшее подразделение Легиона, с грохотом развернувшись по площади под магистратом, уехало в тот же день. Здесь осталось шесть разумных комиссии, семь - ее охраны, и этот столичный юнец. Тоже с охраной. Делающий недолжное - и делающий ему, Аль'сааринье невыносимо.

То есть, сначала он про юнца не подумал ничего нежданного. Из всей комиссии блестящий роэ'Гэлиад – он и тогда был в шелках, в дорожных и все равно парадных шелках, - о, да, это было - показался ему самым понятным. И выгодным. Что же он тогда, на первое утро, услышал? Ну да, что столичный мальчик, рье'роэ, наследующий землю Дома Гэлиад (...разница в возрасте между ними была едва ли в пару звездных, но это же столичные, они ж до самой смерти не взрослеют, его ли Семье не знать) приехал сюда работать. Практиковаться. Ага: то есть, мальчика сослали. Нет, кажется - ценный мальчик, бодрый, вероятно его послали подумать и одуматься... До самого окаменения здесь не задержится. Хотя как сказать, всякое бывало. Пусть вроде... наследующих хотя бы землю Старших Домов сюда еще не заносило. А про Дом Гэлиад вообще говорят, что они своих ненужных потомков употребляют... на месте. Ну, некогда употребляли, но что некогда было, то всегда может быть. Ну, видимо этот ценным оказался.

…Только это и думать при нем надо тихо-тихо. Вот что громко можно - может быть, ему зазорно поселиться – там, на побережье, рядом с младшими? Ничего, у Аль'сааринье на примете до двенадцати разного размера поместий, на неоскорбительном расстоянии... под аренду и приобретение, с позволением проверить любыми средствами, какие пожелает получить ниери Проявляющий, если надо как-там-его-ниерра.
А ведь мальчик прибыл один. Без всяких услужающих. Может, выпишет еще... а лучше бы, чтоб ему не хватило на это средств, тогда-то Аль'сааринье готов обеспечить любую подходящую команду... за очень маленькие по столичным меркам выплаты.

Аль'сааринье признавал - эти мысли были. Они вскипали, теснились в нем, он за них хватался, переваривая со всех сторон негодное... стыдное. Страшное. Непонятное. Комиссия из Ставист-рьен, Службы наблюдения общества, расследующая обстоятельства деяний высокой степени недолжного. Здесь. И в их Мьенже. В их славном тихом Мьенже. Из-за – ну право, как это – каких-то, извините, Принадлежащих…

А потом и в тот же день оказалось, что юнец ... дважды столичный эксперт Тианди роэ'Гэлиад приехал сюда... искать еще более стыдное. Не успел пройти малый круг времени как после комиссии к уважаемым старшим магистрата –вдруг обратился этот вот... эксперт Тианди. Который прибыл по чьему-то вроде как требованию. По невыносимому, недолжному во всеобщем обсуждении вопросу. О трещинах города Мьенже. Опасных последствиях и недостатках отслеживания. Он то ли инспектировать, значит, то ли исправлять приехал. И Аль'сааринье помнил: он малодушно радовался, что это не он мнется, чуть не бледнеет, отступая от недолжных в достойном обществе вопросов о количестве трещин и специфике заражения и отслеживания. И что он спокойно вернулся в родной кабинет, когда некоторым пришлось поехать с этим юнцом-экспертом и его сопровождением на эти вопросы отвечать. Приезжать в неправильные места и там отступать перед неправильными вопросами.

Они долго мучились - слухи по магистрату, конечно, ходили - все младшие болтали и пересказывали в лицах... Что перед перспективой или спускаться - вниз к горелому дому - или назвать стыдное - Тильна эс Риэ роэ’Нард сдался. Сознался, что это за пределами его полномочий. Всем этим всем всегда здесь занимался храмовый квартал, а им... ну как-то не требовалось... Что бы он еще потом наговорил опасного болтающим младшим подумать было некогда. Но юнец Тианди почтенного (…что с того, что они наверное одногодки, этот же местный) роэ’Нард перебил. "С радостной улыбкой", - еще доносили слухи. "О, храмовый квартал. Его-то мне и надо", - радостно, вслух и громко озвучил юнец. В категорической форме потребовал его туда подвезти, постучался в ворота. И ворота за ним закрылись. Дня на два. На третий - когда уже начали судачить - юнец Тианди явился в магистрат, предъявил разрешение Наместника на сложные переговоры с кем ему, эксперту Тианди, будет угодно. И понеслось... Доставка грузов, категорические предписания и прочее бредовое недолжное. На которое необходимо почтительнейше отвечать...

Тут Аль'сааринье пришлось прервать размышления - он как раз озвучивал нормы обеспечения, как исторически они были предоставлены храмовому кварталу, и как их да-да, не так давно пытались корректировать, но ведь Мьенже, понимаете, прочный город, у местных людей нет необходимости в лехтев, те заняты по мере возможностей - церемонии там, ну, трещины...
А пока он это рассказывал, юнец роэ'Гэлиад снял с пояса ножичек - добивающий ножичек, тонкий и чеканный, как он сам. И начал тем играть. Мастерски. Красиво. Завораживающе. Он тек, как вода. Он приближался. Он заходил за спину и продолжал...
Аль'сааринье сначала вспотел. Потом задрожал голос. Потом он не выдержал:
- Простите, ниери Тианди, что... что вот вы сейчас делаете?
- Да вот, примериваюсь, как ловчей на вас шнуровочку распороть, - вернул очень отчетливым высоким фаэ, переходя во время сказаний, Проявляющий-Roijthu Тианди. Так... гармонично, что до Аль'сааринье не дошло, какой степени оскорбление ему придется проглотить. Только тот продолжил. – Мне интересно, что из вас посыплется, если вы вправду уже не разумный. Я думаю, хомяки. Много, много жадных саблезубых дохлых хомяков, да?
Ножичек в пальцах его остановился. Перед выпадом. И в ответ ему у опорной колонны шевельнулось. И Аль'сааринье не успел разгневаться - испугался. Шевельнулась личная охрана этого эксперта. Присягнувший.

Аль'сааринье боялся и думать – что, что они могли такого сделать, чтобы эти сюда пришли. Чем прогневала их тихая, мирная, никогда не знавшая таких уж серьезных конфликтов земля – а то ж, каждый Дом озаботится, чтобы в месте, где он содержит небезопасные и ненужные вещи, было тихо. Как, чем они так могли разозлить так Государя и Бога, чтобы на эту землю пришел Легион, а вместе с ним, конечно же, и эти. Чужие. Страшные. Чешуйчатые. Под командованием. Такого же. У которого здесь формальным разрешением теперь есть право здесь командовать всем вообще? Нет, Аль'сааринье не хотел бы знать ответ: слишком от этого знания было страшно.

И этому эксперту на охрану не поскупились. Так, чтобы личной охраной поставили целого дарра...
И он стоял. Вооруженный. В полной полевой и полной броне. Аль'сааринье испуганно косился, взгляд отражался - в серых с зеленоватым отливом пластинках лицевой брони Присягнувшего. Подробно рассматривать это Аль'сааринье, конечно, не решился...

Но даже в его присутствии... он собрался и постарался возразить этому роэ'Гэлиад. Совсем достойно не получилось:
- Вы... вы, эксперт Тианди роэ'Гэлиад позволяете себе неуместные оскорбления. Пользуясь тем, что вы с личной охраной...
- …что прислан сюда по личному поручению Наместника сектора и с ней - всей Великой и Нерушимой, - издевательски подхватил этот Проявляющий-Roijthu Тианди, и по спине у Аль'сааринье снова прошлось – о-очень холодным потом. А мерзавец знал и улыбался. - А еще меня тошнит от вашего количества злобных хомяков. В облике разумных, - и продолжал усмехаться. Преодолевая еще шаг в направлении этой своей... охраны. Кажется... дарра посмел его спросить? Жестом. Не о том ли, стоит ли вмешаться?
- Саботирует, понимаете, эс'ри Шийх'най эс Хаста, - вежливо отчитался перед своей охраной этот эксперт. - Нагло саботирует. Распоряжение Наместника сектора. Направленное на обеспечение безопасности в городе, за который этот пафосный ньера эс Фретка вообще-то отвечает. Как вы думаете, что будет лучше - пожаловаться или зарезать?
- Зарезать, - веским, шипящим высоким фаэ отозвалось это из-под своей брони. "Обоснуйте!" - высоким жестом ответил ему этот эксперт. Почти повернувшись к Аль'сааринье спиной. А тот прирос к месту, так стало страшно. Шевельнуться боялся. И потому на дарра впервые пристально посмотрел. И медленно осознал: чешуйчатый отморозок Государя - улыбался. Поясняя. - Зарезать всегда быстрее. И проще.
А столичный юнец не убирал ножа. И с охраны, легким движением свободной руки, требовал. В четкой наставнической манере. Продолжения и обоснований. И тот обосновывал:
- Понимаете, если пожаловаться - это ждать придется. Пока жалоба до Ставист-рьен дойдет. Пока ее рассмотрят. Пока вернут. Потом эль’ньеро Харрату и его транспортникам придется место искать, куда это грузить, потом судить, распределять... еще и не выгорит. Я знаю, у вас там все очень сложно. А зарезать - никаких лишних телодвижений. В своем праве тут пока эль’ньеро Харрат, он вас посчитает вправе, я знаю... - чешуйчатый улыбался и хотел продолжать разговор, но эксперт роэ'Гэлиад сказал... вдруг и очень скучно:
- Я не оскорбляю, ньера Аль'сааринье. И не угрожаю. Я обдумал и предупреждаю. Или я получу то, чего обоснованно требую вовремя, или я подумаю, нравятся ли мне выводы эс'ри Шийх'най. Поясню для возможного направления вашей мысли: я отлично знаю, я вам принести могу, сколько у вас линий питания в полуприкрытом состоянии уходят к поместьям, ждущим долгосрочной аренды. А вам я советую посчитать и подумать. Побыстрей. Через круг дней я буду ждать вашего ответа.

"Чешуйчатый" рискнул вмешаться, только когда они покинули магистрат. На расстояние в пять кварталов эксперт Тианди, к легкому раздражению своей охраны, предпочитал передвигаться пешим, ворча в ответ, что сапоги более восстановимый ресурс, чем топливо, а свой статус в глазах этого всего он видел очень, очень глубоко и туда же его ронял... и вообще, они дойдут быстрее, чем для этого катер затребуешь и он прибудет. Шесть раз ходил, три раза ворчал. Дальше бы ворчал, это эс'ри Шийх'най перестал спрашивать и передвигался за ним. И передвигался очень сосредоточенно. Те прочие разы. И тут вдруг отвлекся. Когда Тианди пнул мелкий камешек... черепичный ли обломок - тот подлетел, запрыгал по брусчатке, зашуршал листьями. Сильно пнул - камешек отлетал от брусчатки - подпрыгивал, продолжал...
- Пять, - вслух сосчитал эс'ри Шийх'най. Указал место, где остановился камешек, озадачившемуся Тианди. Еще озвучил. - Неплохо.
- Значит, говорите, зарезать? - как ответ, произнес Тианди. Получил четкое подтверждение. Прошел еще два шага. Продолжил. - Была пара выдохов, когда меня остановила только мысль, что я ведь не рассчитаюсь за просранную сваю. С моими-то правами.
- Как у вас все сложно, - не слишком официально вернул эс'ри Шийх'най. Потом довольно почтительным движением головы - особенно для дарра, особенно в броне - запросил разрешения задавать неуместные вопросы. Тианди дал, подозревая, что услышит. Услышал:
- Я хочу выяснить... в интересах моей работы - зачем вы нарываетесь, - ожидаемо вернул ему дарра. - Чего вы хотите добиться, достав нож, и насколько готовы рисковать? - потом эс'ри Шийх'най из брони не вынырнул. Разве немного. Голосом. И высказал более внезапное для Тианди. - Еще мне интересно - вы про что говорите... про шнуровочку распороть, я такого и не знаю. Но это потом, это я внимательно хочу послушать...
Тианди вернул сначала на это:
- Про шнуровочку легче: это... старые сказки, - с легким ознобом понимая: нет. От полного противного ответа он не отделается. - Я ему этим сказал, что он только на вид разумный. А так – порченная шкурка. Набитая дохлыми саблезубыми хомяками, - по дарра сейчас сложно было понять, осознал он выданное или нет. Тианди быстренько выдохнул и продолжил, стараясь в официальный не сползать. - Я рассчитываю их взбесить. И напугать больше, чем взбесить. Насколько я понимаю местное заплесневелое начальство - это должно сработать. В нужном направлении, - он шагнул еще полшага и его прорвало (...ну да, он помнил - дарра это оценит). - Не понимаю ничего. Вообще ничего не понимаю. Это их земля. Это их город. Это их ответственность. Какой, спрашивается, срани? - тут он проехал - слегка, каблуком, по особо зловредной горбушке булыжника. И запнулся. Не только шагом. Проговорив негромко. - Не хочу понимать, какой.
- Значит, пожаловаться? - взвесил дарра, это накрыв. - Я так понял, они много что нарушают. Так?

Для ответа на этот запрос Тианди потребовалось остановиться. Достойный... фейерверк жестов, которым это можно было описать, требовал участия локтей, плеч и левого колена. Не то, чтобы его личная охрана (...интересный молодой дарра, которого зовут Слепень) нуждалась в таком эмоциональном всплеске для подтверждения очевидного. Вот Тианди, пожалуй, нуждался.
- Я потом пересчитаю, но пока примерно скажу: они всё нарушают. Притом здесь же живут и им насрать... - Тианди обернулся наверх, на нависающее с холма резное здание магистрата с кривым шпилем, звучно загреб сухие листья в ту сторону от себя ногой. И пошел дальше. Роняя негромким. - Я-то думал, я в Ставиште привык - ага, двенадцать раз. Сижу, как в гнилое болото попал.
- Тогда вам тем более не стоит делать резких движений, - вернул эс'ри Шийх'най. Вероятно, счел, что резко: продолжил. - Это техника безопасности. При попадании в болото. Вы рискуете, ниери Тианди, я не могу считать, насколько неоправданно. Но знаете, - дорога сужалась, поднималась вверх, скоро должна была потечь ступеньками, дарра подошел близко... Может быть, чуть расслабился. Точно улыбнулся. - Даже хомяк, загнанный в угол, кусается - куда ему деваться. Особенно - как вы сказали? - жадный, злобный и дохлый хомяк?

Тианди думал - это вовремя. Эс'ри Шийх'най проговорил это так... выразительно, что его отпустило. Он представил. Решил, что обязательно нарисует. Когда будет время... и если материализующийся из окружающего пространства на шорох грифеля младший Лишка эс Руднис не прибежит - смотреть и учиться... Потому что он, Тианди, пока не уверен, стоит ли учить - на историях о страшном - младших храмового квартала. А спросить об этом можно разве Наставника Ралицу в личном послании, а то у него время есть, но здешних старших... неловко.

Думал. Пока не поднялись наверх. На подъеме дарра молчал. До самой верхней площадки лестницы – почти над деревьями. Тихий город Мьенже лежал снизу почти весь, и он казался маленьким и таким теплым и золотым – сейчас, пока дни, почти придвинувшиеся к зиме от Утра Года, были еще внезапно светлыми и теплыми… Казался таким... годным для жизни. Что Тианди почти сделал для себя обычаем - добираться сюда после бесед в здешнем магистрате, чтоб напомнить себе наглядно, зачем это все... Благо магистрат через заросли на склоне холма было уже не разглядеть. Равно как и направление их дороги, туда, вниз и вниз, а потом немного на подъем, к почти не видной из-за крыш реке...
- Я считаю, я вправе вам сказать, - озвучил тогда из-за спины эс'ри Шийх'най. "Ему нравится это просматриваемое пространство", - уже знал Тианди. - Я хочу сказать, вы очень зря рискуете. Когда пытаетесь потеряться в этом паутинном гнезде... жадных дохлых хомяков, например, - дарра сбился, словно посчитал стручки на первой из акаций, прикрывающей от них магистрат. - Это я говорю совсем не потому, что выдоха два прикидывал, потеряв вас из виду, с какой руки каким ножичком мне будет удобней потом выпускать себе кишки.
Тианди знал: его остановило. Он набрал воздуха - и долго выдыхал, глядя на крыши города внизу, точно пытался досмотреть, какой улочкой им катиться - дальше, к цели. Надо думать, вон той, между заборов, за которыми сады, а с заборов подмигивают глазками защитные орнаменты. Примитивная, старая-старая система отслеживания, которую отлаживали местные лехтев. "Отлично, - всплывала поверхностная мысль, - я думаю, я разберусь, как ее можно будет подплести, когда я все построю. Когда я сумею убедить их доверить мне вывесить всю схему и основные узлы слежения – и продолжить со мной работать". Мысль он удержал - но сейчас время принадлежало более глубокой.

Потом он обернулся, вызвал дарра на прямой взгляд и принес ему - полные, подробные, в четыре степени извинения. Которые, кажется, никак не полагалось приносить личной охране. Но это Тианди точно не беспокоило. А дарра, если удивился, то под броней не видно. И вообще он знает, насколько у него неправильный охраняемый.

Тианди было неудобно. Жгуче неудобно. Не только перед дарра...

Парень-то ему рассказывал вот на днях- сидя у порога их на какое-то время личной территории. Вынырнув из брони - было видно, что при этом улыбался. Рассказывая: "Мне лично эль’ньеро Харрат пояснил, что вы очень ценный специалист. Для всех совсем очень ценный. И если я не оправдаю доверие и не пройду испытание - и вас не станет, а я останусь. То я долюбопытствовал - мне придется - выпустить себе кишки хотя бы с четырех сторон. Тем, чтобы сплести их в пояс, он, так и быть, займется лично, - и продолжал улыбаться, кажется, оценивая, проняло ли ниери Тианди. Тианди проняло. Сначала, потому что парень вообще легко еще и пояснил вслед. Скорей с восхищением. - Говорят, он умеет. И делал. Или старший его хотя бы. Я его как-то, когда у первого имени был, доконал спрашивать, правда ли это... и как это делается? - и помявшись, признал еще. - Меня чуть с лодки не выкинули".

Проняло... потому что ох, дарра не так просто это вспоминал. Тианди - ну да, нарывался. Сейчас, почти через круг года, особенно. А так-то с самого начала. Вот когда приглашал в компанию вроде бы ответственного как там его из здешнего магистрата спуститься вниз, на пустошь, что здесь называли - Тианди уже сказали, горелым домом - и провести простейшие измерения, насколько там, как утверждает Тильна эс Риэ роэ’Нард, безопасно и не требует никакого там вмешательства и отслеживания. Нет, ему даже проверять не потребуется - так, рядом постоять. Сработало. Роэ’Нард сознался, что он болван с ушами, и ничего не решает. Тианди не знал, что больше напугало местного пафосного болванчика - перспектива туда идти, или то, что его, эксперта, личная охрана очень наглядно продемонстрировала, что она вооружена. Конечно, хмырь при том не слышал четкого и страшного шепота этой личной охраны в личную связь: "Вы не должны туда идти, ниери Тианди. Пойдете – буду бить вам по ногам".
Самому-то Тианди страшно не было - ну, архитектору ли барьеров Стены ли бояться самых запущенных трещин? Все на прочной земле, глядишь. Картинка в имеющемся доступе, правда, очень интересная. Кажется, знакомая, но не вспоминается навскидку, что-то из самых первых лет обучения...

О, да, вспомнил. Очень быстро. В первый же день на их новом месте в городе Мьенже. Старший новых гостеприимных хозяев спустился к нему поговорить. За стол, накрытый для Тианди при выходе из купальни. Серьезно накрытый, только вот так поговорил, что еда там потом не только от усталости в горло уже не лезла. Тианди помнил, как подбирал ломтиком странного вареного хлеба кислый ягодный соус, не решаясь взяться за мясо. Потому что уже рассказал, что кто именно здесь занимается проблемой обеспечения безопасности, ради которой он сюда и приехал, ему старшие городка Мьенже и сознались только у пустоши. Что здесь называют "горелым домом". И вслед спросил:
- А что там за провал? - ему еще было просто спросить.
Здесь он тоже спросил о недолжном - за долю выдоха понял Тианди. Но здесь считали, что не имеют права ему не ответить:
- Taer, - сухо вернули ему. Так... спокойно, что соответствующие страницы руководства так и всплыли перед глазами. С памятной картинкой параметров. И, точно ему было мало, что воздух на вдохе стал каменным - его собеседник решил ему пояснить, видимо, неверно опознав выражение на его лице. - Неправильные мертвые. Примерно четыре.

Тианди знал - он сидел, он чувствовал во рту каждую крошечку этого вареного хлеба, и осознавал, как невероятно бездарно он мог всё провалить (...сунувшись в логово). Вообще всё. И самого себя. И правы были юный дарра. И даже тот сразу стершийся пафосный юнец. А он мог бы...
- Извините, - высоким фаэ - к старшему - озвучил Тианди. - Да, я понял. Совершенно характерная картина. Извините, я вел себя как самоуверенный кретин. Даже если это и сработало... - и застрял, осознавая... что кажется теперь его собеседник вдохнул то, чем нельзя дышать. Тианди помнил, он выбрал... запить это чем-нибудь похожим на золотинку Ставиште, золотым-то оно было, а вот крепче и кусачей - было больше раза в два. А закашляться было нельзя...

И это было с ним. Сейчас. А еще перед глазами стояло, что после разговора с этим дохлым жадным хомяком – ну не мог он, Тианди - не нарваться. В этой дыре... то ли ткани были местные и дешевые, то ли - кто его, просраться, знает, этот магистрат - может, и демонстративно позволяли себе очень дорогое... Но тяжелые, тисненой ткани, темные занавеси укрывали стены пройденных им парадных зал магистрата с потолка до пола. В несколько слоев. Так, что под ними было очень просто - более, чем просто - укрыться. Тианди проверил - места проскользнуть хватило, тяжеленная ткань еле-еле шевельнулась, словно по ней прошел ветер. Искушение оказалось велико - и Тианди не устоял...

Он забыл про факт наличия у него личной охраны - он почти про все забыл, так накрыло – недостойным его давным-давно взрослого статуса желанием... Если прокрасться и проверить - что там делает, двери-то там нет, после визита нежеланных гостей - ньера саблезубый хомяк... Думал он эту мысль уже проскользнув под занавесями - с пару шагов.
Там было пыльно. Очень пыльно. И стены за занавесями были просто кирпичом. И на каком-то шаге Тианди чуть не поплатился за свое опрометчивое решение. Наступив в пыльной темноте на что-то мягкое и скользкое на полу. То ли говно, то ли дохлая крыса - решил уже потом, на спуске, на всякий случай споласкивая у стока местного питьевого фонтанчика свои сапоги. И тогда же, отшибая то, как ему неловко, веселился, представляя - вот бы он таки поскользнулся и вылетел - этому Аль'сааринье лоб в лоб... Может тот от неожиданности из окна бы упал.

Но нет, Тианди не потерял способности быстро балансировать и бесшумно передвигаться, которая тренировалась в гораздо более... сложных условиях. А еще слышать - произносимое максимально тихо. Веселые годы в Мраморной башне пришли и накрыли его.
А Аль'сааринье никуда не пошел. Стоял у окна покинутой ими переговорной, высокое витражное окно было ему до колен, а занавеси подходили вплотную к простенку, и позволяли Тианди тихо выглянуть. Этот эс Фретка стоял, смотрел на... вроде скалящуюся на него с витража собачью морду, вписанную в условный рисунок солнца. И тихим шепотом жаловался в пространство:
- Но за что, за что же? - уловил Тианди. И прислушался. Насколько он мог понять - из того, что, глядя вверх, выкладывал этот напуганный человечек - на том, что он вероятно считал высоким фаэ - не очень-то у него выходило, спрашивал тот, чем же они так разозлили Бога, что он прислал в их тихое неприметное место всю эту чуму - и его, Тианди, в том числе.

И он не устоял второй раз - вложившись в паузу, самым четким из высоких торжественных, каким и на самых высоких церемониях в его ветви Семьи не загибали. Отлично легло:
- А за то, что вы потянулись - жадными, липкими, загребущими лапками - присвоить то, что вам не принадлежит. И ладно присвоить чужие вещи - так попытаться сломать, - прятаться от него Тианди в момент произнесения не собирался и вышел из-за занавеси. Сомкнулась - как не было - краем глаза отследил Тианди - если пыли не нахватал, тот просрется - не поймет, откуда я вылез.

Понимать Аль'сааринье был очевидно неспособен. Он повернулся и смотрел на Тианди. Так, что за половину выдоха Тианди думал - ему сейчас отстреливаться или медиков вызывать. Сцену прервал дарра - очень пригромыхавший дарра, и надувавшийся Аль'сааринье лопнул, тихо пообещав, что он это запомнит. Очень шипящим. Тианди же откланялся и пошел.

И вот здесь, пока смотрел на город, Тианди знал – на него-то с размаху и наступило. Что он вот тогда высказал. И что, что наиболее этому злому хомяку понятное. Что в мире этого Мьенже пыталось изобразить, что так и осталось. И срать хотело на нововведения в Ставист-рьен.
А в его новую его голову уже не лезло - назвал бы Тианди. И грызло. Долго грызло - что он сказал: чужие вещи - о других людях, с которыми думает работать. Спуск, подъем, три поворота улочек среди домов попроще, легкий новый спуск, к резному чугунному мостику - через ручей, что там, внизу, глубоко, бежал к реке, и еще один небольшой подъем. К крохотной площади. На которую выходили высокие, окованные, обычно запертые ворота. А им надо вбок, к башенке и никогда не закрывающейся калитке. Храмового квартала города Мьенже.