ощущая унутре

[ingadar]

настоятельную потребность ударить конструктивной работой по нездравостям - положу, пожалуй

Часть раз: samlib.ru/editors/a/arharowa_j_l/ilije1.shtml - 2.7 мегов
Часть два: samlib.ru/editors/a/arharowa_j_l/ilije2.shtml - 2.3 мега

вступление начало: ingadar.diary.ru/p199522185.htm
вступление хвост: ingadar.diary.ru/p199561046.htm

раз: ingadar.diary.ru/p199695595.htm
два: ingadar.diary.ru/p199893094.htm
три: ingadar.diary.ru/p201264861.htm
четыре: ingadar.diary.ru/p202107787.htm
пять: ingadar.diary.ru/p206595402.htm
шесть: ingadar.diary.ru/p206609601.htm
семь: ingadar.diary.ru/p206688363.htm
восемь: ingadar.diary.ru/p206871927.htm
девять: ingadar.diary.ru/p207218094.htm
десять: ingadar.diary.ru/p207346860.htm
одиннадцать ingadar.diary.ru/p207384285.htm
двенадцать ingadar.diary.ru/p207400878.htm

небольшой недобрый кусочек

Саайре это и вспоминал. В переполненном зале правосудия и воздаяний. Ну, что он переполнен - Саайре подсказали. "Чтоб столько народу в Лысый дворец ползло..." - изумленно взвесил кто-то у него за спиной - в общем потоке, в какой они попали, только расставшись с Илье, а также Льеанн, Сейренн и Райэном. Обернуться было сложно. Сложно было и успеть во внезапном плотном человеческом потоке - плотней, чем на ярмарке - оценил Саайре. Особенно при том, что дорога тянулась вверх, широкими и длинными, но все же ступенями. И при том, что Трэстинка, впереди, в этом потоке двигалась свободно, перетекая и проскальзывая.
Успеть за ней и повторить тот же маневр было задачей... Когда лестница подъема все-таки кончится, и толпа вытечет на относительно широкую площадь, он нагонит, провернет маневр "обогнуть фонтан", и снова уже совсем потеряет Трэстинку из виду, когда народ, воронкой, медленно пойдет втягиваться в сводчатые порталы входа. Саайре запомнит фигурный кирпич, стершийся и неровный на проходах, и странные статуи темного камня в нишах - мимо них пронесло...
А Трэстинку нашел он уже потом - во внезапно огромном зале плотность толпы резко ослабела и найти ее не составило сложности, не прибегая к дополнительному поиску - уже успела найти пару свободных мест довольно близко к местам правосудия - на шестом ряду и махала ему рукой:
- Так бывает редко, Саайре, - отметила она ему, когда протиснулся и сел. - Я не бывала, но знаю, что очень редко. На ллаитт пришли посмотреть?.. - мысль Трэстинка, похоже, не успела завершить.
Первый раз зал прозвучал - слитно, одним выдохом - да, Саайре считал - еще задолго до того, как в него вошли ллаитт. Еще вообще никого не появилось на торжественном центральном возвышении, в этих слишком высоких ячейках резного темного дерева, что сильно напомнили Саайре местные традиционные емкости хранения, за которыми еще и возвышалась еще более высокая и пышная светлая занавесь, укрывавшая отдельное место. Зал отреагировал на звук и шевеление на другой, заглубленной платформе справа. Там щелкнуло, загудело и выдвинулось... Зал булькнул. Словно очень тяжелый камень уронили - в густую воду, вязкую.
"Их доставили", - зафиксировал себе Саайре. Да, в отличие от традиционного донельзя места Правосудия, место для обвиняемых было вполне... технологичным. По крайней конструкцию защиты Саайре вполне осознавал. Он сосредоточился. И отметил себе уточнить информацию, в целом необязательную для лехтев. Каков порядок размещения обвиняемых и насколько здесь предписаны... да, это препятствия движению и действию. Задействованные. Техническая информация служб обеспечения Зала Правосудия открыта для посторонних запросов. Это Саайре тоже зафиксировал.

Да, он отдавал себе отчет - он отвлекался. Потому что основного обвиняемого определил сразу. Потому что сразу и ощутимо видел - как они похожи. Отвлекался, и все равно отмечал, как медленно озирает зал основной обвиняемый Роншерн эс Тийе, как - и с места Саайре видно - отчетливо возвращается взглядом к самому крайнему, более высокому "шкафу" на основном возвышении. "К прежнему месту работы", - пояснил себе Саайре. Это было очень странно фиксировать вот так, отстраненно, словно... эта прозрачная защита сработала и на него тоже, прочно отключив доступ к эмоциональному ресурсу.

Это было сложно. И неприятно осознавать. К счастью, сначала помогли люди, занимающие эти... трибуны. И не только. Льеанн, которая нашла взглядом и позывным личного внутреннего и адресовала: "работаем". Сейренн, перед посадкой оглядевшая видимо сиденье этого... шкафа и неуместно на этом возвышении изобразившая на лице нечто явно жабье, адресованное Льеанн. А Райэн застрял на входе, оценил взглядом висящую занавесь, да еще и бросил - любит пошутить Наставник - в личную связь: "Я так понимаю, это поминальная занавесь? Что, заранее?"

Саайре проверял. Нет, кажется, эмоциональный ресурс полностью в доступе. Он видит этих людей, он рад их видеть. Это приятно и сейчас. А что по поводу объекта Роншерна эс Тийе нет совсем ничего - возможно это так и надо, ничего? Он решил потом спросить у Льеанн, не входит ли это в штатную норму... работы с ресурсом, что ли? Она работала инспектором в Службе наблюдения общества, она может знать.

Илье... ну, она пришла и проявилась совсем отдельным. Ее проводили, куда садиться, потом... Видел, как нашла их взглядом, обрадовалась, видел, как посмотрела наверх, замахала кому-то, задрал голову вверх, надо было очень задирать, но все же обнаружил, что в зал суда Флёнка пролезла – неизвестно как, как обещала, свешивалась с перил и махала Илье рукой. Сам отдельно улыбнулся: успела же... Кажется с утра, когда отнесли маленькую Щеночку в дом Семьи Руднис, Фленка звенела где-то во внутренних комнатах, не показалась... Он второй раз перевел взгляд на эту заглубленную шеренгу кабинок как раз после Фленки. Оценить, кто бы мог быть вспомненным этой неугомонной рыжей наставником.
Решил, что речь с очевидностью идет об этой обычной округлой тетке в несколько неуместном здесь светлом парадном платье. Проверил - да, действительно Даилиньер-теи эс Г'рне айе Ставист-рьен, "некогда лишенная права преподавать в регулярных младших школах, а также начальных профессиональных", "рекомендована", "в настоящий момент находится под обвинением"... Да, он считал несколько знаков. Дальше отвлекла внезапная тишина.

Зал замолчал - единогласно, когда в него вошли ллаитт, зал начал шуметь - единогласно же, когда они через него проходили, прошли, медленно, как катились волны одна за одной… А еще одной мыслью - прочной, очень ближе к корням, сразу и целиком - Саайре не думал - мгновенно знал, он слышал море, и очень разное море, он помнил вчерашний день и лехта Нивку, говорящего, куда и как не может пока спуститься по слоям... И думал, что когда-нибудь захочет - спуститься и проверить... не про себя и не про свои слои страшного, а то, как на бесцветный берег бессветного моря накатываются волны - так ли они звучат, как сейчас, за прошедшими ллаитт сначала начинает звучать тишина... прежде, чем собравшиеся люди начнут выдыхать и оценивать...

А в последующий шум он и сам вложился. Не удержался от смешка, когда ллаитт свалила эту… поминальную занавесь и высказалась про найденную наливку. Но… все равно она... присутствовала. Ллаитт Алакеста. Очень прочно. Даже в тот момент, когда Саайре было смешно, как многим. Ну... надо же было так не соответствовать - пафосному залу с высокими сводами и витражами и внезапно обнаружившейся помойке. Но Саайре знал - прислушиваться было не нужно, он просто знал - а за спиной ллаитт смотрела и молчала вода. Прочная стена воды. Ощущалась. Ну, не экстренным... нормальным.
И все-таки страшным. Когда ллаитт Алакеста заняла крайний высокий "шкафчик" и заговорила:
- Я, аль'эртай Службы наблюдения общества Алакеста а'Лайетт айе Таирианнон, здесь и сейчас занимаю место старшего служб оценки недолжного и воздействия города Мьенже, земли Хладье Дошта сектора Ставиште…
И пока она продолжала – да, Саайре тоже думал. Не думал - знал, вот она «единственная справедливость Государя и Бога моего» - здесь, сейчас и перед ним стоит. Видел. А лехта Саайре, совсем отдельным потоком, привычно проверил фон присутствия Thairien, оказавшийся штатным. Ну, разумеется, и датчики его контроля здесь есть... к счастью, как выяснилось, он обладает правом на соответствующий доступ и запрос. Отдельно он себе отметил: надо думать, аль'эртай Алакеста вполне сознательно... работает, чтобы это было очевидно. Похоже, рядом Трэстинка обдумывала это же... точно, что негромко кашлянула и оценила:
- Да... такое запомнят.
А ллаитт тем временем повернулась, очевидно для всего зала отряхнула досадливый жест "мишура!" - и жестом же скомандовала техслужбам разворачивать объемный передающий.
- Ньера Роншерну эс'Тийе айе Ставист-рьен предъявлены обвинения в участии в недолжных и крайне небезопасных экспериментах по взаимодействию живого и разумного с Thairien, в области запретной для всех разумных, принадлежащих Таирианнон, включая Правящий Дом, на населенной и небезопасной по фону воздействия Thairien территории. При этом проводимых над гражданами Таирианнон, не достигшими возраста совершеннолетия и в итоге приведшие к значительной неоправданной потере восстановимого ресурса государства. Тяжесть предъявленных обвинений, в соответствии с Законом, позволяет старшему служб оценки недолжного и воздействия, в случае наличия у него соответствующих полномочий, предъявить в качестве доказательства материалы личного архива обвиняемого. А также разрешает обойтись без представителей интересов как обвиняемого, так и его Семьи. Так как я обладаю данными полномочиями, я собираюсь воспользоваться данным правом. Оставляю за людьми этой земли и заинтересованными лицами право сообщить о дополнительных обстоятельствах, в том числе свидетельствующих в защиту, как это предполагает Закон... - размеренно и спокойно продолжала ллаитт. Было тихо. Ньера... Роншерн продолжал смотреть и не понимать. Ллаитт отвлеклась - передать местным техслужбам жест благодарности и следующую команду. Повременить.

- Я бы не рискнул, - за эту паузу оценил кто-то сбоку. Негромко, но в тишине было слышно. Саайре не стал оборачиваться. К его удивлению, в паузу вклинилась и Трэстинка. Чем - тоже было к его удивлению.
- На его месте я бы уже поспешила умереть. Желательно до окончания суда.
"А это возможно?" - Саайре спросил уже жестом. И уже частью взгляда отметил краткое ответное: "Конечно, нет". Действо-то продолжалось. В соответствии с Законом первым делом Алакеста призвала высказываться основного свидетеля обвинения.

Льеанн... Льеанн была страшной. Не больше и не меньше - тоже страшной. Зал, похоже, еще раз плеснул и зашептался, но уже на дальних рядах, без слов, когда Льеанн напомнила свой статус, назвала ветвь специализации, а также сообщила, зачем была призвана в этот город. Кратко описала обстановку в городе, еще более кратко - специфику весьма неожиданного явления, с наводящими вопросами ллаитт - примерную опасность для города, в случае, если бы данное явление было распознано неверно, а предпринимаемые действия штатными.
- Но я сочла возможным предположить, что странная рабочая версия наиболее оправданная, и передо мной действительно живой ребенок, пострадавший от незнакомого мне воздействия Thairien, однако не получивший критических поврерждений и могущий вернуться в мир живых при получении профессиональной помощи, - тем временем рассказывала Льеанн. - После проведения соответствующих восстановительных процедур, по показателям личного внутреннего идентфикатора действительно было установлено, что эта живая маленькая разумная некогда Нарин-теи эс Тийе айе Хладье, сбежавшая за действительно необходимой ей помощью в храмовый квартал из родного дома... достаточно сложным даже для специалиста способом, что стал возможным после долговременной целенаправленной обработки несовершеннолетней Нарин-теи специфическим воздействием Thairien...

И тут Роншерн эс Тийе булькнул. Негромко. Совсем негромко. Но Саайре с очевидностью знал: этот некогда разумный позволил себе открыть рот. И издать звук. Вопросительный. Вроде "Почему?" И его захлестнуло. Злостью. Правда оказалось, что аль'эртай Алакеста этот... экспонат тоже услышала:
- Я не позволяла вам говорить, обвиняемый Роншерн эс Тийе. И полагаю воспользоваться моим правом этого не позволить, так как дела этого разумного свидетельствуют достаточно. Но хорошо, я считаю нужным задать этот вопрос: ньера Тильсенн эс'Сьенн, почему? Почему вы сбежали?
Илье встала. Очень быстро. Тонкая. Острая. Слышно выдохнула и... собралась:
- Извините, аль'эртай Алакеста, боюсь, я в тот момент находилась не в том состоянии, чтобы найти логические обоснования своему поступку. Но... понимаете, мне очень хотелось жить.

И зал плеснул. Зал издал достаточно отчетливый шум, чтобы заглушить негромкое распоряжение ллаитт Алакесты:
- Вполне разумное желание. Мне достаточно, - и Илье села...
Или главную роль в его шуме сыграл негромкий комментарий лехта Трэстинки:
- Но как работают… Оцени, если ллаитт примет решение сбросить его в зал и отдать воле народа этой земли - сколько из нас его уже готовы разорвать?
Саайре не ответил, не успел. Ну, единственное, что он тут мог и хотел ответить, это было - что он сам, несомненно, присоединится... Когда у него запросили над ухом.
Говорить сосед справа пытался, конечно, тихо. Но у крупного во всех измерениях... дядьки - из него можно было бы выпилить двоих Саайре и еще чуть-чуть осталось бы - в темном незнакомом форменном, не военном, это "тихо" получилось довольно гулким. И столь же отчетливо эмоционально насыщенным. Поинтересовался. С надеждой:
- Думаете, сбросят?
- Думаю, они этому... ресурсу найдут другое применение, - Саайре так быстро не собрался, это откликнулась Трэстинка. Дядька повернулся, Трэстинка продолжила. - Долговременное.
"Тоже неплохо", - взвесил дядька на пальцах, но вслух все же продолжил. Столь же насыщенным:
- Жаль.
Саайре говорить так и не стал. Слушал, как Льеанн рассказывает о первичном выяснении обстоятельств, как девочка получила такие повреждения и о своем решении, что наиболее рациональным действием в данном случае будет просить о помощи и справедливости высших тех служб, которые поддерживают в великой и нерушимой должный порядок.И параллельно сосредоточенно взвешивал. Да – ему тоже жаль.
Он вспоминал.